Гений (СИ) - Марс Остин - Страница 40

«Нищета сбивает спесь с кого угодно. С кого угодно, брат. Нищета и ненужность.»

— У меня есть всё необходимое. Я только что был во дворце Кан.

— В старшем?

— В моём.

— И?

— Мне дали знак. — Он посмотрел на птицу, которую Двейн поглаживал по ледяному крылу, посмотрел на Двейна: — Я сначала не понял, что это знак, и его повторили, специально для тугих и неверующих. Вернулся сюда, пошёл в душевую — там стоит такая же птица, — он указал глазами, добавил: — Пришёл к тебе — здесь опять она. Если это не знак, то что это вообще?

— Это Барт сделал, — улыбнулся Двейн, ласково провёл ладонью по голове птицы, посмотрел на Шена: — Потому что мне было жарко, я пожаловался — он решил проблему.

— А в моей душевой?

— Наверное, он отнёс туда первый вариант, который в тазик не поместился. Это — второй, более близкий к реалиям.

Шен посмотрел на птицу, на тазик, медленно вздохнул и констатировал:

— Значит, Барт — рука духов предков.

— Ох и руку предки выбрали, — тихо рассмеялся Двейн, расслабляясь и осторожно ложась обратно на кровать, опять положил голову на птицу, закрыл глаза. Шен ответил с шутливым неодобрением:

— Какую ты им дал, такую они и взяли, у них не особенно большой выбор.

— Я не виноват в том, что ты берёшь в семью одних неадекватов.

— Ты из них первый во всех отношениях.

— Я знаю, — самодовольно улыбнулся Двейн, не открывая глаз, погладил птицу и вздохнул: — Ты сам меня выбрал.

— Я тебя почуял, ты мой брат по крови, это факт, и он неоспорим, его можно доказать Гонгом и экспертизой. Значит, наследник у меня есть.

— И меч есть, и женщина есть. Я знаю.

— И я знаю. Осталось убедить в этом весь остальной мир. И я начну с женщины. Прямо сейчас. Пожелай мне удачи.

Он встал и посмотрел на Двейна, Двейн приоткрыл глаза и хитро улыбнулся:

— Я не госпожа Вероника.

— Я тоже не Великий Белый Дракон, тем не менее, иду и меняю мир.

— Удачи.

— Спасибо.

Он бросил последний короткий взгляд на ледяную птицу и вышел из палаты.

«Наследник, меч, женщина. У меня всё это есть, и это единственная правда, которая между мной и небом. Всё остальное — юридические вопросы, и я оставлю их юристу, пусть у Ричи голова болит по поводу того, как доказать людишкам, что Двейн — наследник, а Вера — жена, я никому ничего доказывать не собираюсь, пусть идут к чёрту. Пока внутри стен дворца Кан всё так, как я хочу, меня не волнует, кто что об этом думает за пределами этих стен.

Двейн согласился быть наследником, приняв имя. Меч признал меня хозяином, показав свет. Как только Вера назовёт себя женой, пазл сложится.»

Он остановился перед самым порталом, вдруг вспомнив, что браслета у него в кармане больше нет, и поговорить с Верой тоже не получится — проклятие не позволит.

«Шаманка наградила меня этим проклятием, она его и снимет. Мы расстались на довольно неприятной ноте, но я уверен, у меня найдётся то, что заставит её сменить гнев на милость, у меня этого много, хватит на весь мир.»

Он вызвал телепортиста и отправился в банк.

Он проснулся за пять минут до будильника, совершенно отдохнувшим и готовым бежать вприпрыжку на любые подвиги, особенно если с бытовичками.

Быстро вымывшись и почистив единственный оставшийся костюм, собрал сумку и пошёл телепортом сразу ко входу в Академию, бодро дошёл до нужного кабинета, окинул взглядом аудиторию, сразу отмечая важные точки — серая старушечья коса Эльви за второй партой, роскошные сверкающие волны тёмных волос слева через проход от Эльви — Яся, все остальные его не волновали.

Соседка по парте сразу же вцепилась в его локоть и стала лепетать что-то о том, как она рада, что великий-умный-самый-лучший Барт наконец-то здесь, потому что без него она ни за что не решит это задание, невероятно сложное для её женского мозга. Он мазнул взглядом по заданию, написал карандашом ответ прямо в учебнике и стряхнул соседку со своей руки — она его раздражала своим лепетанием, он ей не верил. После вчерашнего разговора с Эльви на тему женской конкуренции, он стал вспоминать ситуации, которым раньше не придавал значения, но теперь начал воспринимать по-другому — у девочек тоже были свои быкующие наглые альфа-самки, которые портили всем жизнь, но у них это было как-то более завуалированно, хитро и тайно, если не знать точно, куда смотреть, можно было вообще никогда не догадаться. А теперь он знал, куда смотреть, и видел, как его соседка перехватывает слишком долгие взгляды других девочек в его сторону, и отвечает на них весьма зубастой улыбочкой, и на локте его она виснет не веселья ради, а демонстративно, чтобы видели другие. Это было глупо, но приятно, он чувствовал себя востребованным от этого, хотя виду не подавал, изображая, что соседка для него не важнее, чем пыль на рюкзаке — пока не мешает, можно не стряхивать. Она не мешала.

Прозвенел звонок, пришёл учитель, стал начитывать материал, разжёвывая элементарные вещи настолько подробно, как будто здесь сидели маленькие глупые дети, а не студенты от пятнадцати до двадцати лет. Барта сразу же потянуло в сон, его организм умел полностью высыпаться за пять-семь часов, вскакивая бодрым и полным энергии, но это была обманчивая бодрость, и через пару часов он мечтал о сиесте.

К концу второй пары он уже лежал щекой на конспекте, слушая краем уха монотонный голос преподавательницы, а потом мозг резко проснулся, реагируя на имя, произнесённое хитреньким ироничным тоном:

— Эльвина, соберись! Вы с Бартом сегодня прямо не здесь. Вы вместе ночь не спали, что ли?

Группа рассмеялась, соседка Барта смеялась громче всех, как будто ничего в мире не может быть смешнее предположения, что Барт и Эльви провели вместе ночь. Он сел ровно, изображая, что вовсе он и не спал, посмотрел на затылок Эльви, у неё даже шея была красная, лицо, наверное, пылало огнём. От этой мысли ему почему-то стало неприятно, он любил, когда Эльви краснела, но только когда он сам был этому причиной, а сейчас её смутила учительница, и его это возмутило.

«Учителя не должны задавать таких вопросов даже в шутку, какое им дело?»

Преподавательница сияла, в восторге от активности аудитории, отпустила ещё парочку неприличных комментариев о том, что студентам в их возрасте следует думать об учёбе, а не о любви, продиктовала домашнее задание и закрыла журнал ровно в тот момент, когда зазвенел звонок, она явно собой гордилась за это.

Девочки зашумели, соседка Эльви что-то сказала ей на ухо, рассмеялась и убежала, схватив заранее собранную сумку, почти все уже ждали звонка с нетерпением, только у Барта всё было раскидано по столу, он действительно почти спал.

Соседка попрощалась с Бартом до завтра, загадочным голосом попросила не утомляться по ночам слишком сильно, и убежала с подружками, хихикая всей толпой над непонятно чем. Барт стал собираться, понимая, что не успеет до того момента, когда мимо пройдёт Яся, она уже была давно собрана. Её запах фруктов и цветов овеял его и улетел в коридор, он даже головы не повернул ей вслед, чувствовал себя слишком уставшим. Из аудитории он вышел почти последним, пристроившись сразу за Эльви, это случайно получилось.

Он шёл за ней очень близко, делая вид, что спешит, хотя спешить ему было некуда, просто хотелось идти близко, было странное желание понять, чем она пахнет, просто чтобы знать. Но духами она не пользовалась, судя по всему, он подходил всё ближе и ближе, и дышал глубже, но запах разобрать не мог, хотя казалось, что он есть, просто он его пока не уловил достаточно много, чтобы прочувствовать и понять. Он почти дотянулся, вроде бы понял, но нужно было вдохнуть ещё разок, получше, а вдохнув, он всё равно не разобрался, и решил вдохнуть ещё, но опять оказалось мало. Он сам не заметил, как почти уткнулся носом ей в волосы, и как только поймал себя на этом, сразу же сделал вид, что ничего такого не было, и стал держать дистанцию, но от этого запах рассеялся, и он опять придвинулся ближе. Это почему-то было нужно позарез, опять появилось то вчерашнее чувство неразгаданной тайны, которая очень важна, хотя и непонятно, почему. Он пытался сосредоточиться, дышал так часто и глубоко, что голова начала кружиться, и в этом полусонном полутрансовом состоянии он сам не понял, что случилось, когда в их мир вторгся кто-то третий, кого он автоматически оттолкнул.