Режиссер Советского Союза 6 (СИ) - Яманов Александр - Страница 1

Генерал, не стесняясь зашедших подчинённых, провёл ладонями по уставшим и красным от недосыпа глазам. Он хотел попросить адъютанта принести ещё чашечку кофе, но решил, что этого напитка на сегодня хватит. А ведь на дворе всего одиннадцать утра, усмехнулся про себя Ивашутин. Только вчера его рабочий день закончился около двух ночи, а начался сегодня в семь. Такими темпами и до истощения недалеко. Поэтому — к чёрту этот кофе, уж лучше выпить чаю. Но выбор напитков — последнее, что волновало сейчас главу одной из сильнейших разведок мира. После затянувшейся паузы, хозяин кабинета посмотрел на небольшой бюст вождя мирового пролетариата, расположившийся между телефоном и набором для письма, а затем обратился к офицерам.

— Два дня я думаю исключительно о твоём докладе, Андрей. Хочу заняться другими делами, но не могу. Мысли постоянно возвращаются к «баюну» и его россказням. Полученные данные похожи на грандиозную мистификацию и чью-то грамотную провокацию. Пока я буду придерживаться данной версии, так как уж слишком много придётся проверять.

Зам пятого управления сохранял невозмутимый вид и просто слушал начальство. Подполковник сам был изрядно напуган, когда получил новую порцию предсказаний от своего подопечного. После фактического допроса, когда в ход пошли откровенные угрозы, Мещерский вдруг заговорил. При этом режиссёр явно не боялся. Он будто одновременно скинул с себя тяжёлую ношу и при этом издевался над куратором и стенографистом. Сука! Почему именно ему достался этот геморрой? Иначе назвать полученную информацию невозможно. А ещё Андрей понимал, что он теперь под особым контролем, и это навсегда. Молодой лейтенант, помогавший вести беседу, уже получил новое задание и отправлен куда-то на Урал в один из закрытых городов. Всё-таки на дворе 1971 год и ненужных свидетелей уже не устраняют. Хотя, насчёт собственной карьеры у подполковника тоже были большие сомнения.

Даже тот факт, что совещание проходило в специальном кабинете, полностью защищённом от всякого прослушивания, настраивал куратора на минорный лад. Да ещё их обычная группа сократилась до него и главы пятого управления, не считая шефа, конечно. Если уж сам Ивашутин прибег к таким мерам безопасности, то дело крайне серьёзное. А ещё глава ГРУ поверил в рассказ режиссёра, уж подполковник хорошо изучил начальника за долгие годы работы.

— Чего молчишь? — обратился к нему генерал, — Ты у нас наиболее близок к «баюну» и знаешь его лучше всех. Давай свой анализ с деталями, наверняка вы уже всё обсудили между собой. И мне интересны твои мысли о природе знаний, которыми обладает наш подопечный.

— По словам «баюна», информацию он получил из видений в середине 1966 года. Процесс этот длился несколько дней и более не повторялся. Далее, он постепенно проверял полученные сведения и использовал их в личных целях. Если принимать эту версию, то она вполне реалистична. Именно в это время объект резко изменился и стал совершать неординарные поступки. Не знаю, как насчёт кино — здесь сложно делать выводы. Только многие яркие действия нашего героя, вроде выставки плакатов, агитационная компания о вреде пьянства, внедрение нового вида гимнастики для женщин и необычные форматы телепрограмм — не его придумка. У прежнего Мещерского просто не было столь широкого кругозора. Но дело своё он сделал и привлёк к себе внимание властей, получив полную свободу действий. Отсюда же идут его познания в области коммерции. Для человека, далёкого даже от реалий советской экономики, обладание знаниями о структуре западного рынка и биржевых торгов, выглядит настоящей фантастикой. Я в мистику особо не верю, но здесь точно не провокация. Поэтому предлагаю пока отталкиваться от фактов.

— Андрей, давай более кратко и конкретнее, — перебил докладчика генерал.

— Моё предложение простое. Надо проверить всю информацию, озвученную «баюном». Его предсказания по золоту и росту ряда бумаг полностью подтвердились. В августе этого года президент Никсон отменил привязку доллара к золоту. Мы были к этому готовы и заработали хорошие деньги. Это стало возможно исключительно благодаря нашему подопечному.

— Он тоже неплохо озолотился! — усмехнулся молчавший до этого начальник пятого отдела, — Куда ему столько денег? Бежать за границу Мещерский не собирается и тратит на себя сущие копейки. Неужели все эти фантазии о создании специального фонда — правда?

— Павел Агафонович, давай по порядку. Продолжайте, товарищ подполковник, — генерал разрешающе махнул рукой.

— У нас достаточно информации, предоставленной «баюном», которую можно начать проверять уже сейчас. Предлагаю начать с потенциальных предателей, что является нашим профилем. Я долго вытягивал из подопечного данные, но он вспомнил только фамилии Калугин, Поляков, Гордиевский, Резун, которого почему-то называл Суворовым и неназванный архивариус, якобы скопировавший архив наших смежников.

После слов подполковника, Ивашутин некоторое время молчал. Затем тихо произнёс.

— Это очень серьёзные обвинения. Тем более, что доказать факт предательства быстро не получится. Придётся проводить целую операцию. Но я уже разработал план, с которым ознакомлю профильные отделы. Что далее?

— Одним из ключевых вопросов мне видится ситуация со здоровьем товарища Брежнева. Объект описал ситуацию в общих деталях. По его словам, медсестра, имя которой он не знает, начнёт передавать Главному психотропные препараты. Данные лекарства превратят генсека в овощ и помещают ему нормально управлять страной. Это произойдёт примерно через два — три года. Упомянутый человек действительно есть, её зовут Коровякова Нина. Некоторое время назад она стала личной медсестрой Леонида Ильича. Если верить второму утверждению «баюна», что Андропов метит в кресло главы страны, то я бы очень серьёзно отнёсся к появлению этой дамочки. По предварительному анализу, она внешне очень похожа на фронтовую любовь генсека — Тамару. В подобные совпадения я не верю.

Выпалив свои предложения, подполковник замолчал, ожидая вердикта начальства. Но оно многозначительно молчало, поэтому мысленно перекрестившись, Андрей Геннадьевич продолжил доклад.

— В рамках полученных сведений, совсем иное значение принимает создаваемый совместный советско-американский институт в Вене[1]. По словам объекта, данное заведение в будущем станет рассадником антисоветчиков и откровенных предателей. Если дать им волю, то, через какое-то время именно воспитанники института встанут во главе группировки, которая станет целенаправленно разваливать СССР. Понимаю, что подобные заявления попахивают шизофренией. Только если мы начнём детальную проверку, то надо внимательно отнестись к персоналиям, стоящим за продвижением столь странного проекта. Ими являются товарищи Андропов и Косыгин, а зять последнего — фактический организатор этого проекта.

— Думаю, что развал страны — форменная чушь! Какой-то сброд, состоящий из балаболов, не в состоянии нанести нам особого вреда, — скептически произнёс полковник Голицын.

— Согласен. Только вы не учитываете, кто в тот момент будет генсеком, — возразил Андрей своему начальнику, уже перестав бояться последствий сегодняшнего совещания, — А ещё «баюн» объяснил причину педалирования ставропольского дела. По его мнению, первый секретарь края и должен был стать человеком, разрушившим страну в будущем.

— Давайте возвращаться в более конструктивное русло. Хотя, как это сделать? Сплошная мистика, — произнёс Ивашутин, сделавший очередную пометку в блокноте, — Ситуацию со смежниками обсудим немного позже.

— Что касается предсказаний объекта о росте цен на нефть, то они пересекаются с очень негативными для нас событиям. Предсказатель уверен, что через полтора года разразится очередная арабо-израильская война, где наши союзники потерпят чудовищный разгром. Её итогом станет оккупация израильтянами Голанских высот и Синайского полуострова. Нашего подопечного подобные материи интересуют исключительно в рамках экономики, — усмехнулся подполковник, — Наиболее важным результатом конфликта Мещерский считает топливный кризис, который разразится в мире. Из-за закрытия Суэцкого канала, нефть подорожает в четыре раза. Именно этим объект хочет воспользоваться для сколачивания состояния.