Спасение (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 31

— Почему ты не сказал ей об этом вчера? И где сейчас Рэй? — рявкнула она.

— Рэй попросил меня держать это в секрете, и он пытается все исправить. — Взгляд Медведя метнулся ко мне. — Клянусь, Джет, он пытается все исправить.

Я встала и крикнула:

— Как? С помощью азартных игр? Воровства? Он, черт возьми, точно не будет устраиваться официантом в «Бенниган», столько капусты ему там не настругать!

Медведь тоже встал.

— Он пытается поступить правильно!

Лавонн высоко подняла руку и снова отвесила ему щелбан.

— Не ори на Джет, — огрызнулась она.

Все посмотрели на Медведя, и лицо Медведя покраснело, а затем он взорвался.

— Почему все злятся на меня? Я не просаживал сорок пять штук в покер. Это не моя вина. — Затем он решил, что разумный способ закончить все это — отвлечь внимание от себя. — И вообще, Джет работает в баре с сиськами.

Черт.

Все затаили дыхание, когда широко раскрытые, злые глаза Лавонн обратились ко мне.

— Что?

— Лавонн… — начала я, но она меня перебила.

— Ты работаешь в баре с сиськами?

Ну, класс.

— Я не танцую, просто обслуживаю столики, — заверила я ее.

Лавонн не чувствовала себя убежденной.

— Бар с сиськами — это бар с сиськами. Ты не из тех девушек, которые работают в баре с сиськами. Я знаю, что твоя мама не так тебя воспитывала, — парировала она.

Я выпрямилась.

Во-первых, не было ничего зазорного в том, чтобы работать в баре с сиськами. Это хорошая, честная работа, и там работали хорошие, честные люди (ладно, может, Ричи, один из вышибал, был немного козлом). Во-вторых, на комоде у мамы стояла рамка с фотографией Лотти, растянувшейся на крыше «Корвета», с прижатыми к нему голыми сиськами, и задранной кверху задницей в стрингах. Мама полностью воспитала нас такими.

— Нет ничего плохого в том, чтобы работать в баре с сиськами, — возразила я.

Лавонн ловко обошла мою защиту в адрес бара с сиськами.

— Твоя мама знает об этом? — спросила Лавонн.

Я кивнула.

— Что она говорит?

Я замешкалась, вздохнула и снова села в кресло. Затем рассказала Левонн остальную часть истории.

Когда я закончила, она подошла к маленькому письменному столу в углу (на котором были вырезаны сердечки), достала листок бумаги и протянула его мне. Затем вернулась к столу, зажала сигарету между губами и заговорила, опасно покачивая сигаретой.

— Напиши на этом листе свой адрес и номер телефона. Дитя, я не могу поверить, что ты не сказала мне, что восемь месяцев назад у Нэнси был инсульт. Что должна думать Нэнси, если никого из ее друзей нет поблизости? — Она порылась в столе, схватила что-то и начала писать. — Еще маленькой ты всегда брала на себя слишком много. Никогда не делилась бременем. Столько спускала людям. Твой отец пользовался твоей добротой, Лотти наслаждалась собой, не заботясь ни о чем в этом гребаном мире, пока ты мыла кухонный пол. Ты — Золушка, мать ее, вот ты кто.

Она вырвала лист из чековой книжки и протянула мне, вынув сигарету изо рта и выпустив огромный шлейф дыма.

— За исключением того, что у Золушки не было выбора, у тебя есть.

Я взяла чек и посмотрела на него. Он был на пятьсот долларов.

— Лавонн! Я не могу этого принять!

Лавонн раздавила сигарету в пепельнице в форме сердечка и скрестила руки на плоской груди.

— Можешь и примешь, обналичишь чек и воспользуешься деньгами.

Я уставилась на чек, потом на нее.

— Я знаю, что у тебя нет таких денег.

— Верно, нет. Это моя Рождественская кубышка. Копила весь год, чтобы купить этому придурку телевизор с плоским экраном. После сегодняшнего пусть об этом забудет.

Медведь рухнул на диван и хлопнул ладонью по лбу.

Лавонн кивнула мне.

— Счастливого Рождества.

Я попыталась вернуть ей чек.

— Правда, я не могу.

— Твоя мама знает, что Рэй в городе и о том, что с тобой происходит? — спросила она.

Ой-ой.

Я медленно покачала головой.

— Она и дальше будет оставаться в неведении, если я узнаю, что чек обналичен.

Ого. Лавонн была хороша.

— Не знаю, что сказать, — заявила я ей.

Ее лицо чуть смягчилось, а уголки губ приподнялись.

— Скажи «спасибо» и береги себя. Если мы увидим или услышим что-нибудь от Рэя, мы тебе позвоним.

— Ты тоже? — прогремел Текс, и все подскочили. Удивительно, но я забыла, что он в комнате, Текс, нахмурив брови и прищурившись, смотрел на Медведя.

— Что, я тоже? — спросил Медведь.

— Увидишь ее отца или услышишь о нем, ты ей позвонишь, да?

Медведь махнул рукой, все еще переживая потерю телевизора с плоским экраном.

— Да, — подтвердил он.

Я записала свой адрес и номер телефона и отдала Лавонн, и она проводила нас до двери.

— Я заскочу к Нэнси, как только смогу, — пообещала мне Лавонн.

Я повернулась к ней и улыбнулась.

— Ей было бы приятно.

Мы с Лавонн обнялись, все попрощались, и мы сели в «Мустанг».

— Кажется, я хочу стать ею, когда вырасту, — сказала Элли. — Но без никчемного муженька.

Я улыбнулась Элли, и тут зазвонил мой сотовый. Я достала его из сумочки и посмотрела на экран.

Там было написано: «Неизвестный номер». Я все равно нажала «ответить», надеясь, что это папа.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, в трубке раздалось:

— Где ты сейчас находишься?

Это был Эдди, или, я бы сказала, не очень довольный Эдди.

Я запаниковала и, чтобы выиграть время, промычала: «Гм». Но тянула так долго, как только могла.

Инди сидела рядом со мной на заднем сиденье, со стороны пассажира. Раздался стук в ее окно, и все подскочили.

Я повернула голову, как и все остальные. Через окно я увидела узкие бедра в джинсах. Сердце остановилось, думая, что это Эдди, затем к окну наклонился Ли, посмотрел на нас и поманил пальцем Инди.

Ли выглядел таким же довольным, каким Эдди звучал по телефону.

Черт.

Черт, черт, черт.

— Срань господня, — прошептала Инди.

Она права. Момент дерьмовый. Не говоря уже о том, что Ли, очевидно, увидел нас и позвонил Эдди. Нехорошо. По крайней мере, это казалось нехорошо для Инди.

Что ж, хорошей новостью (для меня) было то, что Эдди разговаривал по телефону, а не был с Ли.

Затем раздался стук в окно с моей стороны.

Все повернули головы в другую сторону, и через свое окно я увидела узкие бедра в джинсах и ремень со знакомой серебряной пряжкой.

— Выходи из машины, Джет, — сказал Эдди мне на ухо, а затем связь оборвалась.

Мое сердце остановилось. К сожалению, я боялась, что «срань господня» не описывала в полной мере настоящий момент.

Для меня, если бы ситуация могла стать еще хуже, она бы стала

— Что, парни, веселитесь? — спросил Текс, выходя из машины.

Элли тоже вышла и оставила водительское сиденье откинутым вперед. В салон протиснулась мужская рука и схватила мою, «помогая» выбраться из машины.

Не успела я поставить ногу на тротуар, как меня потащил вперед быстро шагающий, взбешенный Эдди Чавес.

Я пролетела мимо симпатичного чернокожего парня, худощавого, высокого, с курчавыми волосами, который смотрел на меня с ухмылкой от уха до уха. Времени поздороваться не было, так как Эдди продолжал тащить меня за собой.

Я оглянулась через плечо. Не знаю, почему, может, чтобы крикнуть «помогите», и увидела, что Ли тащит Инди в противоположном направлении.

Фантастика. Теперь я втянула Инди в неприятности.

Эдди остановился через пару домов, повернулся ко всем спиной и развернул меня так, чтобы отгородить от всех.

— Что ты здесь делаешь? — спросили мы в унисон.

Эдди сделал шаг ближе, его глаза сверкнули.

— Я первый, — сказал он, глядя на меня.

— Я навещала друзей, — ответила я, чем не совсем солгала.

Глаза Эдди сузились.

— Значит, это не имеет никакого отношения к тому факту, что твой отец провел здесь ночь?