На свои круги (СИ) - Турлякова Александра Николаевна - Страница 30

Ноги несли вдоль улицы, не разбирая дороги, потом Эрвин нырнул в боковую, постарался затеряться среди прохожих. Это было трудно, горожан ему попадалось не так и много для этого времени суток, а может, он просто выбрал не самую многолюдную улицу. Все расступались, прижимаясь к каменным стенам, пропускали и Эрвина, и его погоню.

- Держите! Держите преступника!

Но, слава Богу, никто не пытался его задержать. Эрвин петлял по улицам туда-сюда, пока не оказался в кварталах ремесленников, залетел в часовню и спрятался в исповедальне. Хрипло дышал, стараясь восстановить дыхание, через резную решётку наблюдал за входной дверью. Вошли вооружённые люди, но помощник священника не пропустил их с оружием. Прошли двое, оставив копья, и принялись проверять всех присутствующих, заглядывая в лица.

- Проклятье...- прошептал Эрвин, хрипло дыша.

Что теперь делать? Он загнал себя в мышеловку, выхода отсюда нет. Сколько пройдёт времени, пока они доберутся до исповедален и найдут его здесь? Он восстанавливал сбитое дыхание и пытался думать, как выбраться из этой ловушки. Неужели они так хорошо помнят его в лицо? Скорее всего, они ориентируются по одежде и тому, что он убегает. Если не бежать, вести себя спокойно, что-нибудь придумать с одеждой? А главное – успокоиться.

Да, доказать правду будет не так-то просто. Даже если он и граф Гаварда, это ещё надо суметь доказать, а сделать это при нынешнем графе, с его желанием властвовать, будет не то что не просто, а невозможно. Эрвина объявят самозванцем. И что бы он ни говорил, ему не дожить до суда. Никто не позволит ему выступить в судебных разбирательствах, скорее всего ему просто устроят несчастный случай, или убьют, как преступника. Родной дядя уже сейчас назвал его преступником и послал на поиски своих гончих собак с оружием. Вон, как рьяно они его ищут.

Эрвин перевёл дыхание, наблюдая за происходящим в церкви через решётку исповедальни. Чтобы что-то доказывать, чтобы дожить до суда, чтобы даже хотя бы иметь смелость заявить о себе, ему нужен покровитель. Богатый, знатный человек с титулом, родственник или друг. Все знакомые, скорее всего, уже признали дядю Вольфа. Кто из них посмеет выступить против? Родственников нет, теперь уже – нет. До короля не добраться. Кто будет его слушать? Его объявят сумасшедшим. «Да, я поторопился, Ллоис, никой я не граф, я был им, когда-то был, но вряд ли стану им снова...»

Сейчас даже из Виланда выбраться будет проблематично. Скорее всего, перекроют все ворота. Дядя Вольф не даст ему уйти. Слишком много поставлено на карту. Одно преступление ведёт за собой другое. Сначала они «убили» его, потом, когда пропало тело, потому что его нашли бегинки, пришлось убить другого человека и похоронить его под чужим именем. Сейчас никто не выпустит его живым не то что из города, даже из этой церкви.

- Ты желаешь исповедаться, сын мой?

Эрвин вздрогнул от голоса священника рядом и обернулся к другой стене.

- Да, святой отец. Я ненавижу собственного дядю, потому что он желает моей смерти. За это я попаду в ад, или Господь сумеет понять меня?

А сам в это время, пока говорил, развязывал тесёмки своего плаща, сбросил его и, вывернув на другую сторону, снова надел. Цвет чуть отличался, ничего, пойдёт. Так-то лучше.

- Почему ты считаешь, что это так? Расскажи мне, сын мой. Почему ты думаешь, что твой родственник желает твоей смерти?

- Он не просто желает, он уже один раз пытался это сделать, но Господь пока хранит меня.

Через решётку он заметил, что у второй исповедальни стоит молодая женщина, она, видно, только вышла и не знала, что происходит, удивлённо осматривалась, видя, что кого-то ищут среди присутствующих. Эрвин нащупал под плащом рукоять кинжала на поясе.

- Уповай на силу Господа, сын мой. Он умеет творить чудеса,- продолжал святой отец.

- Я знаю, отец, Он уже сотворил со мной чудо однажды, когда сохранил мне жизнь.

- О, чудны дела Твои, Господи!- Священник перекрестился за спиной Эрвина, но тот уже не смотрел и не слушал.

В миг вышел из исповедальни и приблизился к женщине. Поймал её за локоть и притиснул к себе, под плащом вдавил кинжал под рёбра. Шепнул в испуганное лицо прихожанки:

- Если не будешь орать, выйдешь отсюда живой. Веди себя спокойно. Ты и я – семейная пара, мы просто возвращаемся домой, хорошо?

- У меня дети...- Она глядела на него огромными испуганными глазами.

- Вот и хорошо, ты же хочешь, чтобы мама их вернулась домой живой и здоровой?- Женщина коротко кивнула, дрожа длинными ресницами.- Пошли. Просто веди себя спокойно. Ладно?

Эрвин подтолкнул её к выходу. Женщина шла на дрожащих ногах, но всё же шла, выводя Эрвина за собой. Все искали одного парня, и на парочку в дверях мало кто обратил внимания. У паперти стояли вооружённые люди, кто-то даже был конным. Как же графу хотелось разделаться с племянником, что он отправил столько людей на его поиски. Эрвин естественным движением набросил широкий капюшон плаща.

- Пошли отсюда, дорогая.

Женщина подчинилась. Всю свою жизнь она молилась Богу, ходила в церковь, исправно платила налоги и думать не думала, что может попасть в неприятности подобного рода. Почему это случилось с ней? Что она сделала не так? В чём провинилась?

- Не убивайте меня...- прошептала.- У меня нет денег...

Эрвин огляделся по сторонам и перебил вопросом:

- Что это за квартал?

- Ткачи... Здесь живут ткачи.

- Ты тоже ткачиха или твой муж?- Она согласно кивнула головой.- Далеко живёшь?

- Рядом. Только не убивайте меня... Что вы натворили? За что вас ищут? Вы беглый преступник? Я никому ничего не расскажу. У меня дети.

Эрвин встряхнул её, чтоб меньше болтала.

- Я уже слышал про детей. Пойдём к тебе. Скорее всего, они начнут обыскивать квартал, мне нужно спрятаться. Муж твой дома?- Женщина отрицательно повела подбородком.- Вот и отлично! Ты – мой подарок от Бога!- Наконец-то, в душе появилась твёрдая уверенность, что всё обойдётся, что он сможет выбраться из этой передряги. Женщина вздохнула и глянула ему в лицо, повернув голову, спросила:

- Я – ваш подарок, а вы для меня кто?

- Я?- Эрвин усмехнулся.- Я – твоё испытание. Пошли быстрее.

Она и правда жила недалеко. Небольшая ткацкая лавочка, а на втором этаже дом. Женщина провела Эрвина наверх по узкой каменной лестнице, навстречу выбежали два мальчика-погодка лет пяти-шести, толкнулись в ноги.

- Мама, мама пришла!

Женщина обняла детей, прижимая их к коленям. Эрвин, осматриваясь по сторонам, медленно откинул капюшон.

- Где твой муж? Когда он придёт?

Женщина сейчас сидела на корточках, стирая со щеки старшего сына какую-то грязь, глянула на Эрвина снизу и ответила:

- У меня нет мужа, я вдова с этой осени...

Медленно поднялась на ноги под пристальным взглядом чужого мужчины.

- Правда?- не поверил Эрвин.- Я приму твои слова на веру, а он вернётся сейчас и засунет мне кинжал в спину? Женщина, твои дети в моих руках.

- Я не лгу, у меня, в самом деле, нет мужа, я вдова, я еле-еле свожу концы с концами, я распустила всех учеников и подмастерьев мужа, потому что мне их нечем кормить. Скоро я продам свою лавку и стану нищей. Я живу только потому, что мне помогает наш цех. Сколько ещё я так проживу? Вряд ли вам так уж сильно повезло в том, что вы встретили меня. Денег у меня нет. Я ничем не могу вам помочь.

- Мне надо просто спрятаться на время, пока меня не перестанут искать. Потом я уйду. Если ты не будешь делать глупостей, ни ты, ни твои дети не пострадаете. Понятно? Мне не хочется делать вам больно.

- Вы уже это делаете.

Она пристально смотрела ему в лицо, и Эрвин только сейчас заметил, что она довольно молодая и симпатичная женщина, особенно для матери двоих детей и вдовы. Может быть, она рано вышла замуж? Она от силы старше его самого на год или два, может, чуть больше.

- Всё будет хорошо, надолго я не задержусь, надеюсь.

Эрвин заметил, что хозяйка, усадив детей на скамью, собралась уходить.