Последний наследник Триады (СИ) - Магарыч Григорий - Страница 2

Но это было мелочью в сравнении с тем, что я возник в теле человека. Магическое начало было знакомо мне, я знал, как его использовать. Был уверен, что аура в этом мире подчиняется тем же законам, что и на Триаде.

Я был счастлив проснуться.

— Немой что ли? Подняться-то сможешь? — спросил старик, выбрасывая окурок. — Давай руку.

Я вытянул ладонь по просьбе старика, и тот рывком помог мне принять сидячее положение. Голова закружилась, а в глазах на миг потемнело. Судя по туманности рассудка, я был травмирован многочисленными ударами. Возможно, травмы оказались бы смертельными, не попади моя душа в тело вовремя.

Тьма в глазах проходит. Оглядываюсь в разные стороны.

Переулок. Невысокие дома по сторонам, фонарный столб неподалёку. Пахнет помоями и человеческими выделениями, а кожа ощущает сырость и затхлость. Назвать это место пиком человеческой цивилизации нельзя, но успокаивает отсутствие угрозы.

Триада до появления Бездны тоже не была идеальна. Наш мир строился на войнах, люди были готовы убить друг друга за то, чтобы продемонстрировать свою доминантность. Однако здесь, в этом переулке, люди будто сами загубили свой же дом — без войн. Хочется верить, что весь этот мир не только пахнет иначе, но и выглядит куда опрятнее.

Я решил оставить мысли о внешнем мире и переключился на собственное тело. Худощавый, бледный, в пропахших кровью и потом лохмотьях. Руки слегка отлепили рубаху от тела, и я заметил след от ножевого ранения. Поднял глаза на старика; он, к слову, и вовсе опешил.

— Ох ты ж ёп… — охнул он, дёрнув бровями. — Н-да… тебе бы поскорее подлатать всё это дело. Семья у тебя есть? Скажи уже что-нибудь.

— Я… не знаю, — прошептал я на абсолютно незнакомом для себя языке.

— Память отшибло, значится… — задумался старик. — Ладно, мой дом тут неподалёку. Пошли, поди найдётся тот, кто зашить сможет. Только ты попробуй своим ходом, спина у меня не каменная, унести тебя не смогу. Не те годы.

Я кивнул, опершись рукой о скользкую стену, попытался подняться и тут же вскрикнул от боли, нога подкосилась.

Старик поморщился, в задумчивости почёсывая седину на висках. Он шагнул ко мне ближе и опрокинул бутылку с содержимым на мою грудь. На этот раз крик мой разнёсся по всему переулку. Я рефлекторно выбил бутылку из руки старика, и та разбилась о стену.

— Эк наглец какой! — выпучил глаза старик. — Эликсир жизни о стену разбил, чтоб меня! Ну-с, теперь точно со мной пойдёшь. Ты у меня в ещё большем долгу, вредитель!

Я всё ещё скрежетал зубами от острой боли в груди. Рана глубокая, задета лёгочная артерия, обычный спирт в таких случаях не особо эффективен, а здесь что-то вроде смеси спирта с чем-то неопределённым и дурно пахнущим.

Но в одном старик был прав. Рану нужно зашить как можно скорее. К сожалению, кроме старика, в переулке никого не было, поэтому пришлось обратиться за помощью к нему.

— Мне нужен… лекарь, — обрывисто протянул я, морщась.

— А мне новая бутылка, — вскинул брови старик. — Ладно. Лекаря я тебе не найду, но вот тётушка Фируза у нас подняла на ноги не одного бездомного. Поэтому вставай. Покажу тебя ей, она точно поможет.

Я кивнул, поднимаясь. Позволил старику подпереть плечо, поморщился от ужасного запаха выделений, смешанных с перегаром, которые исходили от его рубахи, но постарался сосредоточиться на другом. Мы пошагали вглубь переулка вместе. Мне лишь оставалось следовать по пути, куда провожал старик.

Невнятные обрывки образов и мыслей позволили понять, где я нахожусь. Это город, и здесь есть районы, где пахнет лучше. Однако точных понятий о том, какой это именно город, в голове не было. Белый шум в основном.

«Ау?»

В ответ тишина. Похоже, душа успела покинуть это тело до моего вселения. И сейчас я могу считать реципиента собой. Конечно, работы предстоит много. И лучше поскорее адаптироваться. Вот только… использовать я могу лишь одну помощь.

Помощь вонючего старика, который ворчит под нос о том, какой я тяжёлый.

Путь до заброшенного на вид трёхэтажного дома со свисающими перекрытиями и обветшалыми стенами оказался не особо информативным. Бездомный старик и без моих вопросов дышал с трудом, поэтому я решил не перегружать его слабый организм разговорами и молчал, задумчиво оглядывая однотипные переулки.

Небольшая группка бездомных и таких же грязных на вид стариков — первое, что встретил я по прибытию в пристанище спасителя. Сначала подобные ему смотрели на меня со скепсисом; они пытались пояснить моему спасителю, что «чужакам тут не место», но затем из дома вышла дородная на вид женщина лет сорока-пятидесяти и настояла на том, чтобы меня занесли в «отрезвитель».

Я с её разрешения шагнул внутрь затхлого здания. Поднялся по гнущейся лестнице на второй этаж и приоткрыл картонную дверь, за которой была расположена лечебница. Впрочем, внутри она выглядела далеко не лучше, чем снаружи. Ни обоев, ни напольного покрытия. Вместо кухни ржавая раковина и тумбочка, а вместо кроватей — пара раскладушек.

Лёжа в тесном помещении, я ожидал, пока Фируза нагреет иглы, а затем был вынужден сжать в зубах канат и терпеливо стонать в ожидании, пока она залатает моё ранение. Боль помогла лучше познать новый организм — изучить его. Однако это было единственной полезной информацией. В остальном же… мне было ужасно больно.

Настолько, что через несколько минут я потерял сознание.

А когда открыл глаза, моя голова была измотана бинтами, а на месте ножевого ранения зиял кривой шов. Однако, стоит признать, чувствовал я себя куда более живым, чем перед операцией.

— Чай будешь? — знакомый голос Фирузы заставил поднять глаза.

Я мотнул головой. Чай? Если это что-то из рода содержимого в бутылке старика, то лучше воздержаться.

— Воды, — тихо протянул я. — Без спирта.

Фируза усмехнулась в нос и протянула мне пластиковую бутылочку с мутной водой. Она дождалась, пока я вдоволь напьюсь, и присела рядом.

— Как тебя зовут, парень? — спросила она куда более приятным голосом, чем был у старика.

— Даркар.

— Пока Костей побудешь, значит, — кивнула она, протянув мне фотографию незнакомого человека и документы. — У нас часто проверки проходят, а настоящего Костю мы потеряли. На лицо вы, вроде, похожи. И у тебя меньше проблем будет, и у нас.

Я открыл документ, поглядел на фотографию черноволосого парнишки и прочитал инициалы. «Шагайн Константин Львович». Кивнул. Я не знал всех правил этого мира, поэтому согласился с новым именем быстро.

— Откуда будешь такой? — спросила она снова. — Ты точно не из наших районов. Одёжка слишком опрятная для этих мест. Но и аристократам в грудь ножи не пыряют. В общем, рассказывай.

— Я не помню и имени, госпожа Фируза. В голове лишь… белый шум.

— Да, не удивлена, — кивнула женщина. — По головке твоей заехали от души. И чем ты так наркоманам нашим насолить успел? В переулках у нас только такие и убивают, поэтому не спрашивай, откуда я знаю.

Я мотнул головой.

— Белый… белый шум, госпожа.

— Ох, горе ты моё луковое, — вздохнула Фируза. — В таком случае, пока поживи здесь, с нами. Как лучше станет, начнёшь искать своих. Не в жандармерию же тебя такого отправлять. А вдруг из бездомных? Заберут ведь.

— Без вашей помощи я бы погиб, — отозвался я. — В мои правила не входит оставлять добро без ответа.

— Ты сначала на ноги встань, а уж затем помогай другим, — усмехнулась женщина. — Как почувствуешь, что встать можешь, выходи во двор. У нас к восьми семейный ужин. Познакомишься с семьёй, раз решил пока остаться.

— Я буду вовремя.

Семейный ужин? Определение «семья» для группы бездомных людей согрело душу. Возможно, я был слишком груб, считая их отбросами общества. В любом случае, они были единственными, кто не отказался от меня и помог выжить. Остальные же посчитали, что я изволил отдохнуть в луже из собственной крови в грязном переулке, словно крыса в сточной канаве.