Любовь и корона - Езерская Елена - Страница 46
- Предыдущая
- 46/47
- Следующая
— Не смей! — Лиза едва успела удержать сестру за подол платья — Соня пыталась бросить книгу в камин. — Отдай, это мое, верни немедленно!
Соня стала сопротивляться, и Лиза дернула ее за платье, повалив сестру на пол. Лиза пробовала вырвать у Сони книгу, Соня книгой отбивалась, девушки барахтались и катались по полу, точно дворовые мальчишки-задиры.
— Что же это, Господи! — всплеснула руками Татьяна, в этот момент заглянувшая в комнату Лизы.
Она тут же принялась разнимать сестер, которые увлеченно мутузили друг друга. Татьяна барской изнеженностью испорчена не была, и поэтому быстро распорядилась потасовкой, растащив барышень по разные стороны.
— Что затеяли-то?! А вдруг бы кто вошел и увидел? Вставайте немедленно да приведите себя в порядок!
Маленькие вы, что ли?! Лизавета Петровна, вы же старшая, невеста почти, вы умнее себя вести могли бы!
— Не я первая начала! — огрызнулась Лиза.
— Сама виновата, ты мне чуть платье не порвала! — в тон ей ответила злая Соня.
— Посмотри, что ты сделала с книжкой! — не унималась Лиза.
— А меня не волнует твоя книжка!
— А меня не волнует твое платье!
— Барышни, — повысила голос Татьяна, — вы себя так даже в детстве не вели, и что же вы сейчас позволяете такое?!
— В детстве родная сестра меня не предавала, — воскликнула Лиза.
— В детстве мне не приходилось лгать за тебя! Грех на душу брать! — отбила удар Соня.
— Да вы же всегда врали маменьке, чтобы Лизу защитить, Софья Петровна, — напомнила Татьяна.
— В детстве!.. В детстве — это маленькая ложь, ничего серьезного. Теперь совсем другое дело.
— И что же и кому вы собираетесь рассказать?
— Я говорила с отцом Павлом.
И он мне сказал, что ложь — это большой грех, особенно, если лжешь матери.
— И вы хотите…
— Я не могу больше скрывать от маменьки, что Лиза писала и ходила к Корфам.
— Да после этого маменька завтра же обвенчает меня с Забалуевым! И ты будешь спокойно смотреть на то, что твою сестру разлучили с любимым и выдали замуж за старика?!
— Любимый! Может быть, для тебя и любимый. А ты для него ничего не значишь! Ты душу свою подвергаешь искушению ради него, а он про тебя и думать забыл!
— Так, тихо! — прикрикнула на них Татьяна. — Вы это знаете наверняка, Софья Петровна?
— Ничего она не знает, просто завидует моей любви!
— Таня, — захлюпала носом Соня, — ну хотя бы ты объясни ей, что я права.
Не собирается Владимир жениться на ней!
— Этого нам с вами, барышня, знать не дано. Это только сам Владимир Иванович может сказать, когда приедет.
— Танечка! Мне просто кажется, что он не вернется… А ведь такое может случиться, что тогда будет с Лизой? Мне даже помыслить об этом страшно!
— Думаешь, руки на себя наложу? — с недоброй иронией спросила Лиза.
— Ты же грозилась, что умрешь или в лес убежишь к цыганам!
— Елизавета Петровна! — переполошилась Татьяна. — Не допустите над собою греха!
— Таня, Соня, никуда я не собираюсь. Барон скоро пришлет Владимира, и все будет хорошо!
— Вот и славно! — улыбнулась Татьяна. — А теперь помиритесь и побыстрее!
— Прости меня, Лиза…
— И ты прости меня, Сонечка!
По всему было видно, что говорили они искренно, но Татьяна так и не поняла — передумала ли Соня говорить с матерью или осталась при своем намерении. Но пока сестры выглядели друг перед другом виноватыми, и она надеялась, что ближайшие часы поворота к худшему не будет.
— Утритесь, чтобы слез видно не было, — скомандовала довольная Татьяна, — и срочно вниз ступайте — Андрей Петрович приехали!
— Что же ты молчала?! — обрадовалась Лиза и выбежала из комнаты вслед за взвизгнувшей от счастья Соней.
Татьяна покачала головой и пошла их догонять. , — Андрюша! — Соня повисла на шее у брата, а Лиза со вздохом склонила голову ему на плечо, когда Андрей поднялся им навстречу из-за праздничного стола.
— Я должен поздравить тебя, Лиза?
Я, не знал, что ты выходишь замуж за Андрея Платоновича.
— Это маменька придумала, но знай — я жду Владимира, — шепнула Лиза на ухо брату.
— Лиза, присядь, — Андрей мягко отстранил сестру от себя. — Мама, Лиза… Я ехал домой с тяжелым сердцем. Честно говоря, я хотел предостеречь тебя, Лиза, но маман оказалась и на сей раз дальновиднее. И, возможно, ты по-иному посмотришь на свой брак с Андреем Платоновичем, когда услышишь вести, которые я без радости вез тебе из Петербурга.
— О чем ты говоришь, Андрей?! — предчувствуя недоброе, Лиза медленно опустилась на стул.
— Владимир не вернется в имение.
— Нет!.. — вскричала Лиза. — Я же сообщила ему..
— Вот ты и выдала себя, дорогая, — злорадно проговорила Долгорукая. — Теперь я точно знаю, кому обязана этим подлым предательством! И уж точно розог тебе не избежать!
— Оставьте, маман, ваши угрозы! — прервал ее Андрей. — То, что я намерен сообщить Лизе — страшнее любого из придуманных вами наказаний.
— Неужели Владимир Иванович женился? — предположил Забалуев.
— Мне очень жаль, Лизонька, что я должен сказать тебе это, — Андрей взял руку сестры в свою и ласково сжал ее ладонь. — Владимир в тюрьме. И я опасаюсь, что обычными мерами этот инцидент не будет исчерпан.
— Я не боюсь жестокости наказания, которому он может быть подвергнут. Я пойду за ним на край света.
Даже в Сибирь!
— А на это тебе придется испрашивать разрешение у мужа! — съязвила Долгорукая.
— Думаю, что это не понадобится.
Владимир стрелялся на дуэли с наследником престола. Из-за женщины. Мне очень жаль!
Лиза стремительно поднялась со своего места и вышла. Соня бросилась за ней.
— Чему вы радуетесь, маман? — с негодованием спросил Андрей Долгорукую, засмеявшуюся довольным и безжалостным смехом.
— Я знала, что так и будет! Больше никто не встанет у меня на пути — имение Корфов станет моим!
— Мама! Что это еще за идея?
— Ничего особенного, Андрей Петрович, — подал голос Забалуев. — Батюшка вашего друга остался должен вашей семье солидную сумму, и поэтому имение их перейдет в самом ближайшем будущем в собственность Марии Алексеевны.
— А вы ничего не путаете?
— Я сделаю пристройку к дому — для прислуги! — мечтательно сказал Долгорукая.
— Может быть, лучше охотничий павильон? — поддержал княгиню Забалуев.
— Нет, охотничий павильон мы сделаем в парке. Правда, для этого придется вырубить любимую рощицу Ивана Ивановича. Но в имении нужно будет переделать решительно все!
— Что здесь творится, маменька?
Что вы замышляете? Барон Корф — герой войны и благородный человек!
Он наверняка выплатил долг. Это дело чести!
— Увы, нет ни одной бумаги, подтверждающей выплату долга. Стало быть, имение принадлежит нам!
— Мне неприятен этот разговор, и я прошу вас оставить семью Корфов в покое!
— Вы еще слишком неопытны, молодой человек, — надменно сказал Забалуев. — Нельзя пускать на ветер законное имущество! Я понимаю, молодой Корф — ваш друг, но друзья приходят и уходят, а имущество остается!
— Долг не выплачен, и земля теперь моя, — Долгорукая гневно стукнула кулаком по столу.
— Вижу желание захватить имение Корфов овладело вами всерьез, — Андрей оставил светский тон и заговорил жестко, успев кое-что продумать. — Но позвольте вам напомнить, матушка, что хозяин в доме — я, и я имею полномочия помешать вашим планам.
— Я бы все же поостерегся употреблять слово «захват»! Поместье Корфов — ваша собственность по закону.
— Вот как раз законность "этого утверждения и сомнительна для меня!
— Я хочу сделать объявление! — громко сказала Лиза, входя и прерывая их.
— Подожди, Лиза, — остановил ее брат. — Я не закончил с маменькой важный разговор. Для чего вам имение Корфов? Вы желаете его продать?
— Ни в коем случае! Там будут расти мои внуки.
— Какие внуки? — не понял Андрей.
— Дети Андрея Платоновича и Лизы!
— У Андрея Платоновича есть свое поместье. Он слывет состоятельным человеком!
- Предыдущая
- 46/47
- Следующая
