Тайный дневник врача Гитлера - Ирвинг Дэвид - Страница 13

Мы не знаем, по каким критериям он выбирал лекарства, которые использовал. Безусловно, он отдавал предпочтение продукции собственных компаний: что более серьёзно, он, очевидно, лечил Гитлера новыми лекарствами без предварительного тестирования на побочные эффекты.

Более того нет никаких свидетельств того, что Морелль сначала испытывал новые лекарства на себе, как доктор Гизинг принимал большое количество ультрасептила и непонятных таблеток от метеоризма в 1944 году.

В случае развития неприятных эффектов Морелль писал специалисту или институту с просьбой испытать эти лекарства на животных. Таким образом, в 1944 году он заподозрил, что лечением гомосераном могло вызвать у Гитлера резкое ускорение скорости оседания крови, и он украдкой написал письмо с просьбой провести клинические испытания препарата на кроликах.

Морелль категорически не принимал мысль, что его лекарства могут быть вредными.

Объективная ценность многих из них всё ещё оспаривается.

Обычно он на всякий случай назначал малые дозы. Профессор Шенк сказал мне, что, согласно дневникам, Морелль проявлял крайнюю осторожность в применении препаратов, поддерживающих периферическую систему кровообращения: он никогда не вводил более трети, а часто и менее четверти обычной дозы, поэтому любой эффект, должно быть, был скорее воображаемым, чем реальным.

– Такие незначительные дозы никоим образом не могли устранить сердечную недостаточность, которая уже привела к отёкам на ногах, – сказал он.

Хотя маловероятно, чтобы другой врач делал инъекции глюкозы, как Морелль, Шенк приходит к выводу, что они могли иметь только “эффект плацебо, который Морелль, несомненно, умел усиливать словами”.

По мнению Шенка, многие препараты, используемые Мореллем, такие как мутафлор, омнадин, тонофосфан и некоторые гормональные препараты, можно назвать “специфическими или неспецифическими тонизирующими средствами”.

Омнадин был одним из таких неспецифических тонизирующих средств. “Омнадин, – писал Кенигер, – это лекарство с очень мягким действием, которое всегда хорошо принимается и может без колебаний назначаться ежедневно даже тяжелобольным. Его высоко ценят при гриппе и гриппозной пневмонии, а также при других бронхиальных пневмониях и ангинах”. Тонофосфан также получил высокую оценку; он был внесён в Gehe Codex 1937 года, основной фармакологический справочник, как “мощный нервно-тонизирующий и метаболический стимулятор”.

Мутафлор упоминался ранее. Назначение кишечной палочки, поставляемой в капсулах мутафлора, заключалась в замене патогенных бактерий желудка более здоровыми штаммами.

– У этой гипотезы, – говорит Шенк, – было множество сторонников, но среди ведущих немецких клинических экспертов или бактериологов таковых не было”.

В довоенные годы Морелль привлёк внимание специализированных журналов в первую очередь своими витаминными продуктами.

Ранее выпускавшиеся витаминные продукты состояли из чистого синтетического витамина С без добавок. Его главный химик доктор Курт Мюлли позже заявил, что витамультин Морелля был первым витаминным продуктом, содержащим комбинации витаминов в терапевтически достаточных количествах.

Рассуждая о том, что диета Гитлера была несбалансированной и неадекватной, Морелль начал назначать ему (а иногда и Муссолини) регулярные внутривенные инъекции ампул витамультина-кальция – смеси витамина В1, аскорбиновой кислоты, кальция и никотинамида. Это всегда были внутривенные уколы, и поэтому это название удалено из опубликованных текстов дневника.

– Особая заслуга Морелля, – утверждал Малли, – в том, что он признал широкую терапевтическую ценность никотиновой кислоты.

Препарат "Витамультин-кальций" вызвал критику. Профессор Шенк считал, что дозировка Морелля была настолько мала, что не имела никакого терапевтического действия. Из дневников видно, что Морелль обычно сочетал это с инъекциями глюкозы. Он также готовил для Гитлера специальные таблетки "Витамультин-кальций F" – буква “F”, по-видимому, означает "форте". Возможно, в них содержались амфетамины исключительно для употребления Гитлером – то, что сейчас назвали бы “спиды”. Так 20 февраля 1942 года мы обнаруживаем, что Морелль заказывает по телефону “одноразовый специальный заказ” на десять упаковок по 200 таблеток витамультина для штаб-квартиры Гитлера.

Фабрики Морелля также производили миллионы шоколадных батончиков витамультина для Немецкого трудового фронта. В письме представителям Шпеера в Брюнне от 16 января 1945 года Морелль утверждал, что витамультин необходим в зимние месяцы “для повышения сопротивляемости инфекционным заболеваниям и работоспособности работников военных заводов”.

Возможно, самой спорной из его уколов были гормональные препараты. Просто в отношении возможных побочных эффектов повторных гормональных инъекций в течение многих лет не было достаточного клинического опыта.

Наука находилась в зачаточном состоянии. К 1939 году существовало три разновидности гормональных препаратов: первыми были сами высушенные железы внутренней секреции, переработанные в таблетки; они были практически бесполезны, и даже Морелль их не применял.

Второй разновидностью были обработанные экстракты этих желез; они действительно обладали неопределённым тонизирующим эффектом.

Третья разновидность, появившаяся в 1937 году, представляла собой гормоны, которые были выделены из органических экстрактов и химический состав которых был полностью изучен.

Среди препаратов второго типа, которые Морелль назначал как Гитлеру, так и Муссолини, были орхикрин и простакрин. Они были показаны при всех типах и последствиях гипоплазии гениталий (чрезмерно малых размеров органа) и при дефиците половых гормонов у мужчин.

– Никакого особого действия ожидать не приходилось, – говорил профессор Шенк, – если не считать неспецифического эффекта или эффекта плацебо.

То же самое было верно, говорит Шенк, для простакрина, который фигурировал только один раз в Gehes Codex, в издании 1939 года, где его назвали “экстрактом семенных пузырьков и предстательной железы”. Морелль использовал его для борьбы с депрессивными настроениями.

Исходя из этого и других общих свидетельств, можно предположить, что Морелль подозревал у Гитлера гипертрофию простаты. В качестве альтернативы, он, возможно, устранял общую недостаточность половых гормонов.

По словам Шенка, скорее эти гормоны оказывали общеукрепляющее действие, чем какого-либо специфическое воздействие на половые железы Гитлера.

– Очевидно, – предположил он, – Морелль использовал эти продукты в основном, когда Гитлер чувствовал усталость или слабость.

Среди гормонов третьего вида, вводимых Мореллем, были кортирон (гормон, вырабатываемый надпочечниками) и "прогинон В олеосум" – оба производимые уважаемой берлинской компанией “Schering”.

Морелль вводил кортирон внутримышечно, чтобы бороться с мышечной слабостью и влиять на углеводный обмен в организме и резорбцию жира; его основное применение заключалось в борьбе с заболеваниями и недостаточностью надпочечниковой железы.

В дополнение к этому Морелль вводил тестостерон, мужской половой гормон, который обладал способностью восстанавливать ослабленные мужские половые признаки.

Что касается препаратов йода, которые он вводил, Морелль был знаком с ними со времён своей работы врачом общей практики. Он правильно лечил ими Гитлера для борьбы с простудой и прогрессирующим атеросклерозом.

Во время Второй мировой войны союзники обладали фактической монополией на массовое производство пенициллина. У Германии его не было.

Когда союзники вторглись в Северную Францию в июне 1944 года, они взяли с собой 600 тыс. доз пенициллина, но этого количества всё равно оказалось недостаточно. В Германии, несмотря на интенсивные усилия, крупным фармацевтическим концернам по-прежнему не удавалось выделить чистый пенициллин из культуры плесени.