Вот и лето прошло 2 (СИ) - Юшкин Вячеслав - Страница 9

Искать ценности самим — это сложно и бесперспективно. Скорее всего все ценности надежно укрыты и ждут своего часа. Как же выманить преступников. Они совершенно не беспокоятся о следах — следы и свидетели зачищены. Ценности укрыты надежно. На первый взгляд беспокоится преступникам не о чём.

Что двигало нашими злодеями. Двигало их поступками жадность и только жадность. Поэтому если мы надавим на эту больную мозоль — преступники задергаются и, возможно, выдадут себя. А может и не выдадут, но у нас всё равно нет других вариантов. У директора городского лицея прекрасная псарня гончих собак, есть у него и просто охотничьи собаки приученные брать след. Значит план у нас такой. берем охотничью собаку у директора городского лицея и возвращаемся в казармы. с таинственным видом собираемся и по секрету общаемся между собой о том, что раз мы нашли следы то эти следы явно ведут к схрону, где спрятаны сундуки с ценностями. И отшиваем любого, кто нам хочет помочь в поисках. Якобы тайно выезжаем в пригород Обани за сокровищами. Но не уезжаем далеко от казарм и скрыто наблюдаем кто выскочит за нами и куда отправиться.

Собаку нам дали без вопросов и первый подозреваемый отпал. Директор лицея совершенно не интересовался зачем нам собака и его не заинтересовали намеки о поисках сокровищ. Не тот, кто нам нужен. И мы отправились в казармы Легиона теперь у нас на очереди был следующий подозреваемый наш доблестный полковник, который так жаждал справедливости. Здесь подозреваемый не просто клюнул на нашу наживку он её эту наживку проглотил полностью и стал интересоваться всеми деталями известного нам сокрытия сокровищ. Но мы таинственно молчали и только намекали, что собака уже практически нас вывела к схрону и нам осталось только выкопать ценности, которые спрятали преступники и тогда мы узнаем точно кто убил легионеров и несчастных горожан. Полковника мы категорически отказались брать с собой и несмотря на нашу явную грубость никаких наказаний мы не понесли и были отпущен на поиски сокровищ. Действовали мы по своему плану — въехали в пригород и укрылись в зарослях у дороги. Долго ждать не пришлось — из города выехало две коляски в которых находились полковник и еще трое легионеров. Эти люди не оглядываясь очень быстро поехали по сельской дороге, мы за ними и нам даже не пришлось прятаться эти коляски неслись и пассажиры не проверялись от возможного наблюдения. Ехали мы в заброшенный глиняный карьер — глину выработали и карьер забросили. Место, где находился карьер было глухое и потому идеально подходило для устройства тайника. Коляски влетели в карьер, мы с Пьером остались наверху следить за происходящим внизу в карьере и слушать разговоры.

Уже из первых слов полковника стало ясно — мы правильно выбрали и цель, и тактику. Полковник приказал занимать позиции и укрыться стрелкам и сам укрылся в зарослях. Его приказ был ясно нами услышан — как только эти идиоты въедут в карьер всех застрелить. у нас было с собой по паре мушкетов и по паре пистолетов. Восемь зарядов готовых к выстрелу. В засаде было четверо преступников. Нам хватало зарядов перестрелять негодяев и затем найти и выкопать тайник. Но решили посмотреть, что будет дальше. Хорошо, что мы не полезли сразу. К карьеру подъехала ещё три коляски из них вышли ещё пять человек. Это были директор городского лицея и с ним заявитель на городских ведьм и трое мужчин, вооруженных мушкетами. Они тоже спустились в карьер и попали под выстрелы засады полковника. Засада застрелила вновь приехавших и ранила директора лицея и внизу в карьере разыгралась сцена из детектива — полковник рьяно допрашивал директора лицея — зачем тот приехал к общему тайнику без согласия его, полковника. вот тебе и невинный директор лицея. Просто он с крепкими нервами оказался и молча приехал сюда убивать нас. Дождавшись, когда полковник закончит обличать директора лицея и убьет того. М с Пьером с кромки карьера сверху расстреляли последнюю группу убийц и кладокопателей. Теперь нам даже не нужно было искать, где тайники — полковник проверил сохранность и местонахождение тайников нам было известно.

Вот только после всего этого я осознал двойственность нашего положения. С одной стороны виновные наказаны, с другой сторон доказательств у нас не добавилось, как объяснить имеющиеся трупы командованию Легиона и городским властям. Теперь в качестве виновных могли оказаться и мы сами. Лошадей и коляски мы вывели к дороге и вынесли трупы к той же дороге. Присели отдохнуть и как только коснулись земли над головой пронеслась пуля и клуб сгоревшего пороха взвился в кустарнике на противоположной стороне дороги.

Это кто ещё там. Но тот, кто засел в кустах и не собирался останавливаться или объяснять причины своего нападения. Выстрелы следовали один за другим и только то, что мы уходили от выстрелов перекатами, стало причиной нашего спасения. Стрелявшие явно не могли точно стрелять по движущийся цели и потому шел промах за промахом. Мы откатились в кусты и стали обходить новую засаду с флангов. У нас не было выбора надо было разобраться с этими стрелками. Их оказалось шесть человек. И они беспрерывно палили в кусты в то место, где мы скрылись в первый раз. М же уже подошли с флангов и стали стрелять. Схватки не получилось — м свалили троих и оставшиеся двое ринулись на нас. Один на Пьера и один на меня и опять с ножами. Ножи хоть и длинные, но короче полусабли и, собственно, до схватки с холодным оружием дело не дошло. У меня был еще один пистолет, и я спокойно разрядил в грудь набегающему на меня корсиканцу. Никем другим этот человек быть не мог. Одежда один в один как на бандитах, напавших на нас в дороге из Марселя в Обань и черты лица схожие с одним из убитых тогда на дороге. Судя по всему, это месть за тех бандитов. Вот так нам повезло. Теперь не нужно объяснять всё происходившее на дороге. Теперь у нас стройная история о нападении корсиканцев на директора лицея и сына городского мэра и полковник попытался отбить у корсиканцев наших несчастных штатских и был бой и погибли все кроме нас мы отомстили за наших. Занавес и конец этой истории. Что бы история не противоречила фактам слегка навели порядок на месте сражения и затем окончательно стирая следы снесли все тела к обочине в один ряд. Теперь в мешанине следов и грязи, которая теперь покрывала место у дороги никто не разберется. пока мы таскали тела пошел дождь и скрыл в грязи все следы.

Затем было опять следствие и приехавшие из Парижа чины Легиона, и гражданские чиновники долго и нудно осматривали местность и тела. Примеряли оружие и рассматривали раны. Что они там хотели найти непонятно. Наука трасология ещё находилась в зачаточном состоянии и найти следы было невозможно. Попадание в тело почти тридцатиграммовой пули оставляло рваную рану или отрывало конечность. Пуля из пистолета была поменьше, но в упор оставляла не менее ужасные раны. Оружие было гладкоствольное, никаких нарезов не имело и оставить следы на пулях не могло. Все эти телодвижения были только для одного смутить нас и заставить нас признаться, как мы убили этих людей. Как по мне достаточно наивно. У корсиканцев в повозке нашли щипцы, которыми можно было нанести похожие раны как у наших погибших легионеров и гражданских. Вердикт суда был собственно предсказуем. Легионеров и городских жителей убили корсиканцы. Они же убили директора лицея и полковника и остальных. Мотив убийств неизвестен. к нам с Пьером претензий не было. В приказе по Иностранному Легиону нас упомянули и теперь у нас на аксельбанте по две «оливы». Но самое счастье пришло к нам в день окончания суда. Были обнаружены в соре и спасены наш командир и наши женщины и остальные пассажиры и команда. судно потеряло все мачты и дважды перевернулось, но последнее положение оказалось спасительным. Ураганным ударом ветра судно унесло в море и его нашли случайно так корабль дрейфовал в стороне от обычного маршрута судоходства.

Радости предела не было. Терять такого друга как Николя это было тяжело. Хоть он и был офицером, но французская армия не имеет сильного сословного расслоения. Как говорят во Франции — генерал, это капрал много раз получивший повышение. Из революции и наполеоновских войск Франция вынесла тяжелый урок и теперь в армии существуют социальные лифты позволяющие сделать карьеру и простому легионеру.