Пар — это смерть (СИ) - Жанпейсов Марат - Страница 13

Ответить мне нечего, сейчас в голове полная пустота.

— У тебя следующее занятие в семь вечера. Я разбужу тебя, можешь поспать. Сон — лучшее лекарство против болезней и голода. А помолюсь за тебя я.

Меня действительно клонит в сон. Вероятно, побочка от лекарства, поэтому не борюсь и отправляюсь в объятия Морфея.

Факт № 100Гражданская война, расколовшая США, являлась следствием больших внутренних проблем и энергетического кризиса. Впервые за историю появилась политическая партия Содружества, которая не уступала по влиянию республиканцам и демократам. Очередные выборы закончились конфликтом, виновником которого Штаты Америки и Атлантическое Содружество называют друг друга.

Факт № 942Болевой синдром — одна из самых распространенных реакций на насыщение вапориумом. Исследования показали, что вапориум разрушает организм, из-за чего и возникает боль. И если синкер оказывается достаточно стойким, то может выжить и адаптироваться. Даже здесь работает правило о том, что яд в малых дозах может быть лекарством.

Отец Григорий, как обещал, разбудил ближе к семи часам. Чувствую себя намного лучше, будто сон действительно оказался целительным. Или это просто мощное действие обезболивающего средства.

— Занятие будет в том же классе. Думаю, ты уже соеринтируешься сам. У меня еще есть дела, так что вернусь завтра утром. Береги себя, — говорит напоследок отец Григорий и выходит из комнаты.

А я первым делом подхожу в унитазу, который установлен прямо в комнате. Зов природы сейчас оказывается самым сильным, а вот цвет мочи внушает опасения, темная и красно-коричневая, словно туда попала кровь. Но, учитывая то, что меня заставляли вдыхать по сути отраву, неудивительно, что тело пытается вывести заразу любыми доступными способами.

Потом быстро умываюсь и мечтаю о душе с теплой водой, но пока просто мою руки до локтей, лицо и шею. От меня скорее всего сильно несет потом, но ничего не поделаешь, уже нужно бежать на следующее занятие.

В коридоре по-прежнему тихо, а двери в большинство комнат закрыты. Я бы мог проявить любопытство и заглядывать в них, но делать это не особо хочется. Все-таки я становлюсь синкером, значит, даже бежать отсюда бесполезно. Здесь явно готовы к любым неожиданностям, поэтому даже со сверхчеловеческими возможностями выбраться может быть сложно. Но при этом идти мне некуда. В Атланте у меня нет дома и близких, а вернуться в Евразийский Союз уже не получится. И что бы ни сделал, скорую смерть уже не остановить.

Из-за мыслей не сразу замечаю, что из динамиков на этажах льется красивая классическая музыка, правда, в этом я не разбираюсь, поэтому не могу назвать композитора и уж тем более название музыкального произведения. Возникает ощущение, что сейчас в подготовительном центре не так уж много новичков, учитывая свободные койки в комнате и тишину в коридоре. Непонятно также, куда отправили тех двух мексиканцев-«попутчиков».

В классе, оказывается, сидит пара человек, которые вновь с интересом и смятением на меня смотрят. Возможно, они слышали мои крики и догадываются, что их ждет то же самое. Мне же сейчас совсем не хочется заводить новые знакомства, особенно с людьми, которые могут умереть уже сегодня. Странно, но я вспоминаю пустой взгляд Мадхупа, не исключено, что индийцу очень повезло откинуться на раннем этапе, так как дальше всё может стать только хуже.

Звуки скрипки продолжают появляться из динамиков, а вскоре приходят остальные кандидаты в синкеры. Кажется, что они ходили на процедуру насыщения вапориумом, об этом можно догадаться по вспотевшим лицам, растрепанной прическе и помятой одежде. У троих вошедших потерянный вид и пустой взгляд, я могу догадаться о той палитре ощущений, которая приходит после вдыхания отравленного пара.

Больше никто не приходит, значит, из десяти кандидатов пока что выжили только шесть. Результат не внушает мне оптимизма, но мысленно продолжаю держать хвост пистолетом, все равно ничего другого мне не остается. На часах семь, и в класс заходит тот самый лектор, что проводил утреннее занятие.

— Итак, почти все из вас прошли процедуру насыщения вапориумом. Вы двое сейчас останетесь в классе, за вами придут. Остальные встаем и за мной. Нужно определить ваши способности. От этого многое будет зависеть.

Приходится встать и плестись следом, стараясь не смотреть в сторону блюющей под ноги девушки, которая только что прошла процедуру. Лектор даже ухом не повел, не замедляя шага, а я стараюсь не отставать. Так как я прошел процедуру утром, то сейчас в более лучшей кондиции, чем остальные. Интересно, как именно определяются полученные способности? Наверное, подключают к каким-нибудь приборам и научными штуками получают результат. Сейчас очень интересно, появились ли у меня какие-нибудь способности и какие именно.

«Например, телепортация. Тогда сбежать отсюда станет намного проще», — но несмотря на подобный план, нет гарантий, что даже с телепортацией будет просто, ведь я все равно не умею пользоваться новыми возможностями.

В этом корпусе примерно двенадцать этажей, и нас ведут на этаж, на котором бывать еще не приходилось. Здесь тоже ряды кабинетов посреди чистого коридора с камерами. Лектор открывает ключ-картой одну из дверей, где оказывается перпендикулярный коридор с несколькими дверьми.

— Так, разделитесь на две группы по три человека. Одна группа по одному заходит в эту дверь, другая — в противоположную. Как закончите, выходите в основной коридор, — договорив, служащий центра выходит.

Все переглядываются, смотря друг на друга, поэтому я сразу направляюсь в первую дверь. Тянуть кота за яйца сейчас совсем нет смысла, чем больше времени потрачу, тем меньше останется на отдых. За дверью оказывается небольшая комната, в которой сидит девушка в инвалидном кресле в очках. У нее полностью седые волосы, это точно не окрашивание. Незнакомка сидит сгорбившись и чуть поднимает голову, когда я захожу в комнату.

— Хай, — говорю я той, кто не похожа на работницу администрации.

— Здравствуйте. Пододвиньте стул ближе и сядьте напротив меня, пожалуйста. Потом начнем, — тихим голосом говорит девушка.

— Меня зовут Марк. Вы синкер? — я делаю, что от меня просят.

— Лиз. Да, я синкер. Работаю в подготовительном центре, так как у меня есть телепатические способности. Сейчас я проникну в ваш разум, чтобы узнать о ваших способностях.

— Оу, я без влезания в голову нельзя? — честно говоря, я даже не представляю, как работает телепатия.

— Увы, нет. У администрации нет времени, чтобы тестировать на все существующие способности, поэтому телепаты вроде меня просто вытаскивают это из чужого разума. Тело и подсознание нового синкера уже знает ответ на этот вопрос, я лишь его прочту. Не думайте ни о чем.

Сказать легче, чем сделать. Я пытаюсь сконцентрироваться над тем, чтобы ни о чем не думать, даже глаза закрываю. Но это приводит к противоположному эффекту, когда мыслей становится еще больше. Начинают думать вообще обо всем, прежде всего о том, что думать нельзя.

«В СССР на телевидении секса не было… Moscow never sleeps… А и Б сидели на трубе, А упало, Б пропало…» — С задачей очистить разум я не справился. Прогнав важные мысли, заполнил пустоту всякой фигней.

— Пожалуйста, не думайте ни о чем конкретном. Боюсь, я сейчас не совсем в форме, поэтому посторонние мысли мне мешают.

— Простите, это оказалось труднее, чем я себе представлял. Кстати, какое число я загадал? — начинаю проговаривать «один» про себя.

— Единицу. Но здесь на тестировании вы, а не я, — улыбается собеседница. — И отвечая на ваш не озвученный вопрос — да, я развалюха из-за вапориума. Мне всего двадцать четыре, и я синкер уже девять месяцев. Когда я была на вашем месте, то была молодой и красивой, а теперь полностью седая, с парализованными нижними конечностями и морщинами. Чем больше мне приходится напрягаться, тем мне хуже, поэтому давайте приступим к делу? За вами еще пара человек.