Дядя самых честных правил 4 (СИ) - Горбов Александр Михайлович - Страница 2
- Предыдущая
- 2/62
- Следующая
— Кто знает, Иван Герасимович, посмотрим, как обернётся.
Я не стал продолжать эту тему и перевёл разговор на дела батареи. Не мне обсуждать генералов, тем более я знал по опыту — внешность порой бывает обманчива до крайности.
В Сорбонне мне как-то случилось быть свидетелем одного случая. Молодой дворянчик из обедневшего рода гулял в трактире и задел безобидного сухонького старичка. Тот возмутился бестактностью юнца и длинно выругался на него хитрым морским загибом. Дворянчик, будучи в подпитии, вспылил и вызвал старика на дуэль. Окружающие попытались было пристыдить, мол, негодно драться с пожилым человеком, но старик сам стал настаивать, желая защитить свою честь. Дуэль состоялась немедленно возле трактира и продлилась ровно две секунды, за которые старик заколол молодого наглеца. Оказалось, что это был ле сьер Жирар, автор книги «Новый трактат о совершенном владении оружием, с посвящением королю».
Так что я бы не стал оценивать Салтыкова по неказистой внешности. Кто знает, какие сюрпризы может подкинуть человек, служивший ещё Петру.
Ужинать мы закончили уже в сумерках. Корсаков любезно предложил мне поселиться в его палатке — места здесь много, да и ему не будет скучно в одиночестве. Я не стал отказываться и согласился. Так что засыпал под могучий храп Корсакова и далёкие выкрики часовых.
* * *
Утром я проснулся до рассвета. Поднялся, вышел из палатки и встал как вкопанный. На меня накатило странное ощущение: я чуял, как гончая перед началом охоты, что сегодня будет много крови, ужаса, криков и смертей. Точно мне нашёптывал это знание кто-то за левым плечом.
Несколько минут я стоял без движения, не в силах сдвинуться с места. И лишь голос Васьки вывел меня из ступора.
— Вашбродь, случилось что? Раненько поднялись, не играли подъём-то ещё.
— Всё нормально, Вася. Люблю рано вставать. А ты чего поднялся так рано?
— Мундир ваш почистил, вашбродь. С вечеру темно было, а сейчас и не мешает никто.
Я кивнул ему и спросил:
— Вода есть? Умыться бы не помешало.
— Только холодная, вашбродь. Если желаете, могу подогреть…
— Давай какая есть.
Я скинул рубашку, наклонился, и Васька стал лить воду мне на шею и спину. Ах, хорошо! Холодная вода мигом выбила из меня всё наваждение, разгоняя кровь и прочищая голову. Фыркая и разбрызгивая капли, я помылся по-походному до пояса и растёрся полотенцем. Хорошо, и хорошо весьма!
После водных процедур Васька подогрел воду и побрил меня. Я надел свежую рубашку, накинул чистый мундир и пошёл на всякий случай проверить орудия. И до сигнала побудки успел подзарядить все Печати, благо вокруг стояла тишина и никто не мешал.
Не успел я вернуться к палатке, как примчались четверо драгун и привезли «близнят». Тех самых, что я переделал в походе с Суворовым. Всадники доложили, что пушка переходит в моё полное распоряжение, и умчались. Пришлось договариваться с Корсаковым, чтобы «бесполезное» орудие осталось под моим началом и чтобы он выделил несколько солдат для его обслуживания.
— Ну, если вам угодно, — пожал тот плечами. — Надеюсь, вы знаете, что делаете. По мне, так бесполезная игрушка.
Ничего, увидит её в бою, сразу переменит мнение.
После завтрака Корсаков отправился в штаб корпуса, а я познакомился с молоденькими безусыми прапорщиками, назначенными в батарею командирами орудий. Естественно, никто из них деланной магии не понимал, но худо-бедно стрелять умели. Я их немного просветил насчёт орудий и посоветовал в бою слушать опытных унтеров, пока сами не наберутся опыта.
Майор вернулся и сразу вызвал меня в нашу палатку.
— Пруссаки уже у Цюллихау. Не пройдёт и пары часов, как они будут здесь.
Однако вовремя Салтыков успел сконцентрировать силы. Не сделай он этого, Первый корпус уже попал бы под удар в одиночку.
— Нам приказано готовить позиции и ожидать нападения неприятеля. Идёмте, Константин Платонович, посмотрим, где нам предстоит сражаться.
* * *
Позиция для батареи мне понравилась. С возвышенности огонь вести проще, сектор обстрела выбран удачно. Жаль только, что мост через реку скрыт небольшим холмом.
Пушки уже подвозили, а слева от нас, чуть в отдалении, обустраивались ещё две батареи из Обсервационного корпуса. Только у них были новые «единороги», вроде тех, что я снаряжал Печатями под Петербургом, а у нас старые двенадцатифунтовки. Но я в своих пушках был уверен и готов поспорить, что мы будем стрелять ничуть не хуже шуваловских зазнаек.
Не успели мы полностью подготовиться, как рядом начали выстраиваться пехотные полки. Очень хорошо! Мы обработаем противника издалека, а то, что от него останется, будет добивать пехота.
— Константин Платонович, — подозвал меня Корсаков, — я уезжаю в штаб корпуса. Вы остаётесь за старшего, проследите за готовностью батареи.
— Так точно, господин майор!
Пришлось заняться наведением порядка и вразумлением зелёных прапорщиков, чуть не наделавших глупостей. От этого увлекательнейшего занятия меня отвлёк подбежавший унтер.
— Вашбродь, пруссаки!
— Заканчивайте, — кинул я последнему расчёту, — и пальник, пальник не бросайте под ноги. Сломаете — заставлю «поджигать» руками.
Я прошёл между пушек, остановился перед орудиями и вытащил из кобуры small wand. Нарисовал в воздухе два Знака на расстоянии семи ладоней и по-быстрому соорудил магическую подзорную трубу.
Ага, точно пруссаки! Из-за холма длинной змеёй выползала колонна вражеской пехоты. Стройные ряды, блестят начищенные пуговицы на мундирах, офицер на вороном коне размахивает рукой. Ну что, господа, началось!
Перед своим первым большим сражением я не чувствовал волнения совершенно. Быть может, оно станет и последним, только это меня не беспокоило: со смертью я знаком лично, так что ничего страшного. Прорвёмся!
Глава 2
Небо Пальцига
— Батарея, шаржеруй! По команде ядром заряжай!
Примчавшийся на позиции Корсаков лично командовал орудиями. Первые номера расчёта, солдаты-гантлангеры, смочили щётки банников в вёдрах с водой и сунули их в стволы пушек, больше для охлаждения орудий, чем для прочистки от гари.
— Заряд в дуло!
Вторые номера загрузили ядра.
— Прибей заряд!
В ход пошли длинные колотушки-прибойники, которые доводили ядро до запальной камеры.
— Наводи!
Третьи номера кинулись проверять наводку, подкручивая винты подъёмного клина.
— Пали!
Четвёртые номера расчётов опустили пальники, на концах которых почти в видимом спектре пылали «фитильные» Знаки.
Выстрелы орудий прозвучали слитным залпом. Орудийные расчёты кинулись к пушкам, вкатывая их обратно на позиции. А Корсаков вглядывался в подзорную трубу и качал головой.
— Третье орудие! Взять ниже, сказал же. Мазилы!
Майор чуть наклонился ко мне, собираясь что-то сказать, но не успел. Из-за строя прусской пехоты вынырнули три всадника. Не надо было иметь особый Талант, чтобы почувствовать — сейчас нашу батарею будут бить магией. Вон, даже воздух перед ними колышется, будто от невыносимой жары.
— Офицеры! — Корсаков поднял руку. — Щиты к бою!
Прапорщики, безусые юнцы с ущербными Талантами, бросились к пушкам. Для таких слабосильных магов служба в артиллерии — отличный шанс сделать армейскую карьеру. Тем более в обычное время они только и делают, что бездельничают, всю работу с орудиями тянут унтеры. А вот во время боя хоть в отставку подавай — офицер обязан прикрыть орудие даже ценой своей жизни.
Молодые офицеры встали рядом с пушками и начали распускать «зонтики» щитов. Я заметил, как они прикладываются к небольшим фляжкам, передёргивая плечами, будто от уксуса. Точно! Мне Диего рассказывала про это: есть специальные настои, помогающие держать защиту. Но крайне не рекомендовала пользоваться, чтобы не мучиться потом магическим «похмельем».
- Предыдущая
- 2/62
- Следующая