Пульт времени (СИ) - "Krestmen" - Страница 51

Воронцов наступил ногой на рану, ночного похитителя и спросил:

— Где мои друзья? — не получив ответа, он надавил ногой посильней.

В ответ он увидел безумные глаза молодого парня полные боли и ужаса на смуглом лице, покрытым язвами. На острую боль, которая возникла после надавливания на рану, парень замычал и замотал головой.

— Не мычи, а отвечай на вопрос: где мои друзья и почему вы их похитили?

Но парень продолжал мычать и пытаться вырваться из-под ноги Воронцова.

Алексей выхватил пистолет из кобуры и направил его на парня, но тот и даже не испугался и продолжал вырваться.

— Он тебе нечего не ответит, потому что у него нет языка, — раздался голос сбоку.

Резким ударом носком сапога в голову Воронцов отправил немого парня в страну Морфея.

— Кто это у нас тут любит говорить? — развернётся Алексей к подстреленному.

Среднего роста мужчина был настолько худым, что у него кожа обтягивала кости. Он выглядел глубоким стариком из-за морщин и язв на заросшем лице. Он улыбнулся беззубым ртом, из которого тонкой струйкой сочилась кровь.

— Твои друзья, наверное, ещё живы. Мы едим только мясо, зажаренное живьём! — его голос хоть и был тихим, но оказался переполнен издевательских ноток. — Хе-хе… Кхе-кхе, — его смех оборвал кровавый кашель.

— Едите зажаренных живьём? — округлил глаза Воронцов. За свою долгую жизнь он слышал о разном, но с таким скотством сталкивался впервые. Его переполнял гнев. — Так вот про кого говорил таджик Тимрек! Где ваша деревня или где вы там живёте, уроды? — Воронцов целился из пистолета в каннибала.

— Там, — с трудом указал направление людоед. — Иди по тропе… Кхе-кхе… Тебя уже ждут, — издевательски ухмыльнулся он, несмотря на боль в ране. — Мы любим, когда мясо само приходит к нам в руки. Кхе-кхе!

Внезапно людоед попытался сделать рывок в сторону Воронцова, но его движения были столь замедленными и предсказуемыми, что Алексей с лёгкостью отбил ногой его руку с зажатым ножом причудливой формы.

Каннибал потратил всю оставшуюся жизнь в своём теле на попытку убить человека. Он рухнул на землю, тихо закашлялся в последний раз и затих. Смерть его забрала, не дав отомстить непрошеному гостю.

— Так значит, дальше по тропе…

Алексей взглянул на двух бессознательных парней. В душе он понимал, что оставлять их в живых нельзя. В любой момент они могут прийти в себя, и он станет лакомым кусочком на их пиру. Остановив время и сжав нож, как можно крепче, он нанёс колотые раны каждому в область сердца. Когда время замирало, убивать было намного проще: крови нет, тыкаешь ножом, словно в подушку.

Воронцов вытер нож об тряпье бородатого. На душе у него скребли кошки. Он не любил убивать людей, но тех, кто занимается людоедством, за людей не хотелось даже считать. Они хуже зверей.

Он отправился дальше по тропе, ведущей в сторону деревни каннибалов. Спустя четверть часа мужчина выбрался на большую поляну среди деревьев. Там было сложено несколько хибар из кусков кирпича и булыжников. Помимо них из фекалий и палок было собрано два строения: одно для скотины, а второе для хранения дров.

Воронцов внимательно разглядывал замерших людей. В удалось насчитать пятнадцать человек, пятеро из которых являлись детьми. Он заметил Марину, которая в бессознательном состоянии была привязана к огромному столбу, обложенному обложенный сухими дровами. Тимура не было видно.

Выходец из прошлого Воронцов приблизился к строениям. Его сразу ошарашил вид первого домика. Над дверью висела целая гирлянда нанизанных на толстую нить косточек, которые когда-то были чьими-то пальцами. Заглянув в дом и не найдя никого, он пошёл дальше, разглядывая жителей ужасной деревни. У всех на лице были заметны признаки слабоумия: отстранённый взгляд и придурковатое выражение физиономии, что навеивало мысль о том, что все они больны.

Каннибалы были одеты в разнообразное тряпьё. Они занимались приготовлением к пиру из его друзей, пока время не замерло.

Воронцов проходил мимо каждого дома и заглядывал внутрь, пока не дошёл до строения, которое было украшено человеческими черепами. Пустые глазницы ужасающе смотрели на Воронцова и наводили ужас от этих нелюдей.

Он поборол оцепенение и заглянул в тёмный проём. Внутри обнаружился Тимур, лежащий на земле без признаков жизни. Его ноги были закованы в цепи, а рядом с его телом на дощатом троне украшенном человеческими костями сидел мужчина.

В отличие от своих худых и костлявых сородичей, он был полным, весом примерно больше ста килограмм и невысокого роста. В темноте тяжело было разглядеть, сколько ему было лет, но Алексею это и не было нужно. Он подошёл к Тимуру и осмотрел цепи на ногах.

Примитивный замок, висевший на лодыжках парня, можно было открыть и пальцем. Но зачем, если ключ наверняка находится неподалёку? После осмотра помещения Воронцов заметил ржавый ключ на золотой цепочке, который висел у вождя людоедов на груди. Сильным рывком мужчина сорвал ключ с шеи людоеда, да так, что цепочка порвалась в нескольких местах и обрывки её зависли в воздухе.

Ключ идеально подошёл к замку, который удалось без проблем открыть. Алексей, кряхтя от тяжести, поднял тело Тимура и вынес его на улицу, где положил его на землю. На улице он испуганно отпрянул от Тимура, поскольку разглядел, что у того не было трёх пальцев на левой руке. Вместо них остались лишь обрубки с обожжёнными ранами.

— Да, плохо дело. Теперь Тимур сильно расстроиться, когда придёт в себя.

Друга пришлось оставить лежать на траве, чтобы добраться до Марины. Алексея переполнял страх за супругу — он опасался, что и её лишили конечностей. В его душе волнами поднимался гнев. Он готов был вырезать всех чёртовых каннибалов. Если с его женой случилось нечто подобное, он чувствовал, что его рука не дрогнет.

Глава 26

Когда сбывший сварщик дошёл до жертвенного столба, он с облегчением выдохнул. У Марины все части тела остались на своих местах. Он срезал гнилую верёвку, подхватил женщину на руки и понёс к Тимуру.

«Как теперь выбраться отсюда вместе с двумя телами без сознания? С другой стороны, нужно поубивать всех каннибалов — это не люди, а звери. Даже хуже зверей».

Решив до начала всё-таки отнести друзей к краю поляны, а потом уже приводить их в чувство, Воронцов поднял супругу и понёс к опушке. Следом за ней он отнёс и Тимура.

Вооружившись ножом, он зашёл в дом вождя людоедов и одним махом перерезал ему горло. Так же он поступил и с другими мужчинами в этой деревне, не тронув лишь трёх женщин и детей. На детей у него не поднялась рука. Голодные злые глаза, полные безумия, вызывали у него отвращение, и не было особого желания марать руки об эти несчастные худые тельца.

Вернувшись к своим товарищам, которые лежали на траве, словно истуканы, он запустил время, выставив замедление один к полутора. Затем начал бить по щекам Тимура. Тот мигом пришёл в себя, приподнялся над травой и поднёс свою руку к глазам, которые наполнились ужасом и отчаянием.

— Что это такое?! — округлил он глаза.

Алексей заткнул ему рот и показал, что не надо шуметь. В ответ со стороны деревни людоедов раздались крики и утробный вой. Оставшиеся жители заметили, что почти все жители мертвы.

Алексей выглянул из за кустов и увидел, что все оставшиеся в живых, включая детей, бегут в их сторону, вооружённые чем попало.

— Видит бог, я этого не хотел… — тяжко вздохнул Воронцов. Он выпрямился в полный рост и крикнул бегущим на него людоедам: — Эй! Мясо здесь!

Когда на него обратили внимание и побежали прямо на него, он вынул гранату из разгрузки, выдернул чеку и бросил прямо в приближающуюся толпу каннибалов, после чего сразу упал на землю и выхватил пистолет. Через пару секунд раздался мощный взрыв. Когда последние куски земли упали обратно, Воронцов встал. Живых не было видно, граната чётко угодила в толпу и разметала их по округе.

Он сжал рукоять пистолета и отправился к месту взрыва по высокой траве. Восемь изуродованных взрывом трупов лежали на земле. Он уже собрался уходить, когда заметил, что одна женщина зашевелилась.