Самое важное подчеркну (СИ) - Тюмень Ульяна - Страница 15

– Кого я еще заколдовала? – откашлявшись, осведомилась.

– Ректора! Поэтому он сопротивлялся, а так бы сразу кинулся на помощь адепту.

– То есть я его разбудила, чтобы он не помогал. Здорово. Все?

– Нет! Еще комиссия пригласила магистра из нашей прежней Академии, который напал на меня и на проректора. Ты тоже на него подействовала.

– Магией?

– Конечно. Ты, страсть, какая сильная магичка. И я, оказывается, тоже. Наверное, за компанию.

– А ты что натворила?

– А я вообще молодец, проректора уже убили, так я его оживила на глазах у прежней Академии!

– Это когда ты причитала, на самом деле оживляла его некромантией?

– Еще не выяснила, – важно сказала Оля, – надо уточнить у магистров.

– Я так понимаю, «Титаник» тоже ты потопила?

– А как же! Извержение Кракатау тоже я. Хотя, может, сразу с тобой сговорились.

– Азарт – страшное дело, а мы, видать, увлеклись. Ладно, теперь про комиссию и призраков.

– Комиссия прибыла неожиданно, сразу порталом на преподавательский этаж. До ректора не достучались, он уши затыкает чем-то науке неизвестным, а наши магистры бегали по этажу, то ли ремонтировали, то ли убирались, не поняла.

– Оля, так огонь был настоящий?!

– Даже какой-то особенный, не сразу смогли погасить.

– О боже! И откуда комиссия?

– И это неизвестно, проректор твой очень удивился, по его словам, комиссий ни разу не было во всех трех Академиях.

– Кто вызвал комиссию?

– Судя по всему, никто не вызывал, они на первородную магию среагировали. Так что тебя пригласят, жди. И меня, наверное. Если нас, таких бедовых и отчаянных, не испугаются.

– Ну да, конечно, может, у них тоже вулканы в простое. А призраки откуда взялись?

– Призраки есть везде, они же перемещаются по любым подвалам, куда хотят, тут все нормально, – отмахнулась Ольга, – дашь корзиночку?

– Оля, я съела только одну. Но пока не расскажешь о призраках, ничего не получишь, – ласково сказала ей, очень ласково. У меня даже руки уже не тряслись.

– На некромантии мы рассматривали картинки с призраками и их возможности. Из тех, кто любит ходить по подвалам Академии. Может, учились тут, не знаю, надо у магистров поспрашивать.

– Так. Дальше.

– Я искала твою камеру и услышала гитару. Пошла на звук, но поняла, что удаляюсь, подвалы жутко запутанные. Вернулась, иду и понимаю, что опять не туда. Ну и рявкнула… несколько слов…

– Магических?

– Не совсем.

Я захохотала.

– Наташ, и тут меня ткнули в спину и погнали, как заблудшее дитя… я и поняла, что повели призраки. Больше некому. Может, я помешала слушать.

– Ага, и наслаждаться.

– А почему нет? От скуки-то… посиди столетиями... без божьего света. Можно, конечно, попросить, чтобы они показались, раз уж мы здесь. Не зря же я некромант! Чай допьем и попросим. Отчет приняла? Давай корзиночку.

Допили чай. Корзиночек шесть, причем с разными фруктами, и даже крем разный. Третья оказалась особенно вкусной, настроение поднялось.

– И что вдруг проректор расщедрился?

– Не знаю, Наташа. Допустим, считает, что ректор неправ, отменить приказ не имеет права, а подбодрить…

– Вряд ли, скорее, кто-нибудь принес, а выкинуть у любого рука не поднимется. По-моему, так.

Ольга фыркнула и закашлялась.

– Ты что, подавилась?

– Наташка-букашка… просто маленькая еще. Думаю, ты ему понравилась.

– Мало ли, кто кому нравится!

– Если тебе кажется, что он уже в возрасте, как бы объяснить… понимаешь, юным девам часто нравятся мужчины постарше. По крайней мере, он мог так подумать!

Хм… свежая мысль.

Наелись, сполоснули руки, и я решила, что призракам мы просто обязаны попеть, пока меня не выгнали из академии.

– Нас не выгнали, – уточнила подруга, и громко объявила, – дорогие призраки, спасибо за помощь. Примите нашу благодарность, надеемся, песни нашего мира вам понравятся.

Может, призраков и нет, конечно, но вдруг есть.

Гитару взяла сначала Оля, побренчала, покачала головой и вернула мне. Как жалко, что наши гитары дома остались. И флейту жалко. Как раз наигрывать унылые песни в камере.

Но Оля решила, что споем только веселые песни.

Концерт мы закатили часа на два точно, акустика оказалась шикарной, как ни странно. Правда, двери мы специально для своих слушателей приоткрыли. Заранее не сговаривались, одна начинала, вторая подхватывала, если знала. У половины песен помнили только по одному-два куплета, сразу повторяли, чтобы подобрать на гитаре. Оказалось, обе знаем песни Булата Окуджавы, веселье наше как-то сразу закончилось, и с таким удовольствием мы запели любимые песни наших родителей. У Оли напевала всегда мама, а у меня пел отец, даже когда оперировал, я точно знаю.

В склянке темного стекла

из-под импортного пива

роза красная цвела

гордо и неторопливо…

И повторили два раза:

Так природа захотела.

Почему?

Не наше дело.

Для чего?

Не нам судить.

Еще замирали звуки нашего двухголосья, как в дверь кто-то громко постучал.

(1) – М. Лермонтов «Нищий».

В камеру заходили один за одним незнакомые магистры. Трое. Или не магистры, не знаю, но вряд ли ко мне в подвал отправили поваров из ресторана.

Оля подскочила сразу. Я, не спеша, прислонила гитару и тоже поднялась. Последними зашли ректор и магистр Баршап, но остались скромно у двери.

Никто из вошедших не произнес ни слова, мы тоже молчали и разглядывали незнакомых магов, одетых в черные одежды с многочисленными желтыми нашивками. Наверное, магов, они не спешили представляться, но это люди, явно облеченные властью.

Первым стоял крепкий суровый дядька лет под пятьдесят, с коротким, по-военному, ежиком очень черных волос, отливающих, как у меня, в синеву, только побитых сединой на висках. Дядька меня впечатлил тяжелым лицом, твердым подбородком, высоким лбом: такие гордые лики только на медалях отливать. И все бы хорошо, кроме одного маленького нюанса – именно профиля. Дядька был на диво курнос.

Третий вошедший – молодая копия первого, лет на десять меня постарше.

А вот второй, стоящий посередине… по возрасту тоже между первым и третьим, лет тридцать с чем-нибудь, ближе к сорока, худощавый, светлый, с карими глазками. Лапочка, который никак не повзрослеет, милый такой. На первый взгляд обычный дядечка, но… он имел замечательные ушки. Нет, у всех есть уши, а у него в наличии знаменитые ушки эльфов!

Я даже поморгала, не поверив себе. Покосилась на Олю, она тоже, приоткрыв рот, не сводила глаз с эльфа. Пришлось брать огонь, в смысле, внимание, на себя:

– Здравствуйте, господа.

– Здравствуйте, студентки, – вякнул было ректор, но его никто не поддержал, и он увял.

Трое магов, кажется, беззвучно переговариваются между собой. Они не шевелят губами, мимика практически не участвует, но иногда чуть дернется бровь или дрогнут зрачки. Мне надоело, и я опять подставилась:

– Чем обязаны?

Тут до них дошло, по крайней мере, первый из вошедших, видать, командир, решился:

– Ладно, забирай, – кивнул ушастому на Ольгу, – хотя, стоп, можем и здесь проверить, – повернул голову к ректору и скомандовал, – ведите к целителям. Надеюсь, кровь у вас можно взять без проблем?

– Конечно, – подскочил ректор, – а как же, все есть, а чего нет, мгновенно найдем. Студентки, выходите!

Ольга, как приклеенная, пошла за этим с ушами, они вышли первыми, за ними выбежал ректор и шустро проскочил вперед, а мне магистр Баршап кивком показал следовать за ними.