Торговцы живым товаром. Афера «Бьютимейкер» - Уэйт Роберт - Страница 38

— Ее поместили на одной из наших вилл с охраной. Вместе с ней находится и наша сотрудница, чтобы подопечная не скучала. В общем, когда начнется суд над Равеной, она будет в полном порядке и на месте. Боже мой! Как же она его ненавидит! Если бы какая-нибудь женщина ненавидела меня так, как миссис Перминкер ненавидит Равену, я предпочел бы убраться от нее на другую планету.

— Что вы теперь собираетесь делать?

— Только ждать. Ничего другого больше не остается. Рано или поздно он выползет, сделает ошибку, и мы его возьмем.

— Вы уверены в том, что город закрыт надежно?

— Да. Мы круглосуточно контролируем все дороги, вокзалы и аэропорт. Пока безрезультатно, но, уверен, ему все-таки очень скоро придется выползти из своего укрытия. Жаль, что ему удалось скрыться с такими деньгами. Было бы гораздо лучше, если бы у него их не было.

— Хорошо. Можете идти и заниматься поисками Равены. Предпринимайте все, что вам взбредет в голову, кроме пассивного ожидания.

Хогарти сделал знак Джеку.

— Пошли, — коротко сказал он ему.

Выйдя из кабинета Кэмпбэлла, он прищурился:

— Шефу, похоже, не терпится заполучить немедленные результаты, но вряд ли они сейчас возможны. У Равены столько денег, что он сможет и несколько месяцев безвылазно просидеть в какой-нибудь щели на полном обеспечении. И пока он отсиживается там, мы бессильны что-либо предпринять. Так что, друг, хочешь не хочешь, а придется нам обоим запастись терпением.

10 сентября. 10 часов 45 минут.

Равена беспокойно спал в закрытом на ключ маленьком номере невзрачного отеля. Рядом, под грязной простыней, лежал пистолет. Одежду он не снимал. Паркет был забросан газетами. Малейший шорох немедленно бы разбудил его.

На нем был старый костюм, который ему принес хозяин отеля — некий Гошавл. Хозяин, конечно, не мог не знать, что из себя представляет его постоялец: в городе на всех углах были вывешены портреты Равены с указанием суммы премии за его поимку или выдачу. Чтобы чувствовать себя в относительной безопасности, Равене приходилось платить хозяину больше, рассчитывая на его жадность. Тем не менее он не мог здесь долго задерживаться: не было смысла понапрасну тратить деньги на такого типа, как Гошавл, тем более, что они были необходимы, чтобы начать где-нибудь новое дело.

Равена заворочался, а потом вдруг сел на кровати. Его рука судорожно сжимала пистолет. Вокруг все было тихо и спокойно. Однако печальные стены комнаты давили на него. Ему так хотелось выбраться куда-нибудь отсюда, но он прекрасно понимал, что не может себе этого позволить: даже из окна номера, который он занимал в отеле, можно было видеть его фотографию, висевшую на противоположном заборе. Да, ФБР вряд ли выпустит его на этот раз из своих рук.

Равена поднялся и бросил взгляд на часы, хотя время сейчас для него ничего не значило. Он подошел к тазу с водой, решив побриться. В то время, когда он готовил бритвенные принадлежности, его взгляд случайно упал на окно дома, стоявшего напротив отеля. Молодая женщина, одетая в белый, легкий комбинезон, ходила взад-вперед по своей комнате перед окном, словно упражняясь в танце. Равена напряг слух, и ему показалось, будто до него донеслись ритмы музыки.

Он осторожно отступил от окна, продолжая наблюдать за девушкой. Первой непроизвольной мыслью, мелькнувшей у него в голове, была мысль о том, что она могла бы пользоваться большим успехом в одном из его борделей. И тут его вдруг охватило страстное вожделение обладать этой девушкой. Он желал ее так, как ни одну женщину раньше.

Девушка была среднего роста с крупными белокурыми локонами и великолепным телосложением. Она медленно прохаживалась по комнате и время от времени исчезала из поля его зрения.

Равена в задумчивости взял кисточку для бритья и начал размазывать крем по щекам и подбородку, не сводя при этом взгляда с окна противоположного дома. Он уже заканчивал бритье, когда она вновь появилась в платье с красными и белыми горошинами. Она вышла на свой маленький балкон и посмотрела на улицу.

Внезапно раздавшийся стук в дверь заставил Равену судорожно схватиться за пистолет.

— Кто там?

— Гошавл.

Равена открыл дверь. Хозяин отеля вошел с подносом и поставил его прямо на кровать — стола в комнате не было. Это был маленький худощавый человечек с пронизывающим взглядом и подкрашенными усами.

Равена взял его за руку и подвел к окну.

— Кто вон та девушка? — спросил он.

Гошавл посмотрел и равнодушно пожал плечами.

— Откуда мне знать? Она слишком молода, чтобы мне ею интересоваться.

— Зато меня она интересует, — нервно прорычал Равена. — Пошли кого-нибудь и узнай о ней как можно больше.

Он протянул Гошавлу двадцатидолларовую банкноту.

— Получишь еще десятку, когда все разузнаешь.

— Лучше, если бы вы дали мне еще двадцать, — сказал Гошавл.

Равена, побледнев от ярости, схватил его за горло.

— Ты, вонючий стервец! — со злостью прошипел он. — Попробуй только обмануть меня…

Хозяин вырвался и быстро отступил к двери, осторожно ощупывая свою шею.

— Хорошо, мистер Равена, я все сделаю, — покорно сказал он.

— Не смей меня так называть! — процедил сквозь зубы Равена.

Гошавл вышел. Равена снова закрыл дверь на ключ и вернулся к окну. Девушка уже исчезла. Он приступил к завтраку. На подносе, кроме него, лежала и газета, свернутая так, чтобы в глаза сразу бросался портрет Равены. Он со злостью схватил ее и зашвырнул в дальний угол комнаты.

Ему сразу же расхотелось есть. Выпив только кофе, он закурил. Как ему выбраться из этого проклятого города? Может быть, отпустив усы и выкрасив волосы в другой цвет, ему удастся пройти через полицейские кордоны. Другого выхода он не видит. Правда, придется задействовать этого подонка Гошавла, без него не обойтись, но он уж постарается, чтобы тот его не выдал. Жестокая усмешка скривила губы Равены. Одним «несчастным случаем» больше — какая разница…

10 сентября. 11 часов 45 минут.

Гошавл торжествующе улыбался:

— Я все разузнал о девушке напротив. Ее зовут Мари Лерон. Она сидит совершенно без денег и мечтает уехать в Голливуд, так как воображает себя танцовщицей. Живет одна, без родителей, и не может найти себе работу. В конце недели ее выбросят из квартиры.

Равена закурил сигарету. Многочисленные окурки кучей валялись у камина.

— И как она собирается выходить из создавшегося положения?

Гошавл неопределенно пожал плечами.

— Не знаю. Но могу вам сказать, что она определенно делать не будет. Она ни с кем не ляжет в постель.

Равена презрительно усмехнулся.

— В постель с мужчиной ляжет любая девушка. Об этом позаботилась природа, — назидательно произнес он. — Правда, иногда для этого требуются терпение и деньги.

— Да? — удивился Гошавл. — Надеюсь, вы не собираетесь доказать мне это на ее примере? По-моему, у вас сейчас не такое положение, чтобы забивать себе голову мыслями о девушках.

Равена не обратил на его слова никакого внимания.

— Мне необходимы темные очки и краска для волос, — сказал он.

Глаза Гошавла расширились.

— Вы собираетесь бежать?

— Нет. Просто хочу изменить свой облик.

— О'кей. Я все это вам принесу.

После его ухода Равену вновь охватила ярость. Ведь ясно, как божий день: едва у него кончатся деньги, Гошавл тут же на него донесет. Такие продажные типы всегда доносят. Разумеется, смерть хозяина отеля сразу же выведет фэбээровцев и полицейских на его след, но это все-таки лучше, нежели им станут известны все детали, включая перекрашивание, очки и девицу.

Он уселся в кресло возле окна и, скрытый мятой, давно нестиранной занавеской, стал рассматривать комнату Мари Лерон. Ее пустое окно вызывало у него острое чувство тоски и одиночества, и он с непонятным для себя волнением ожидал ее возвращения, куря одну сигарету за другой.