Князь Рысев 4 (СИ) - Рок Алекс - Страница 45

Теперь-уже-не-мой внутренний демон лишь изредка отрывался от тела девчонки — чтобы позлорадствовать. Его речь была полна пустых, почти ничего не значащих обещаний.

И просто огромное ведро помоев он лил мне на голову только за то, что я смел от него отказаться. Поганцу-то думалось, что я буду в ногах у него ползать, умоляя снова даровать мне прежнее могущество.

А теперь оно, словно клинок, в руках у Виты.

Кукловод время от времени подходила к нам с моим же клинком, требуя раскрыть секрет. Нэя, спрятавшаяся в самой сердцевине острозаточенной стали, выводила ее из себя одним лишь неповиновением. В отличие от жалких потуг Виты, ангельские технологии пошли дальше ее и, конечно же, моего понимания. Словно ошалелого, она заставляла меня звать живое письмо, но Нэя была умней и не стремилась отвечать. То ли чуяла, что отзываться сейчас на мой голос самая поганая затея, то ли сломалась…

Мне отчаянно хотелось, чтобы было первое.

— Чего ты хочешь?

— Все крутится по кругу, Федя! — Вита исполнила передо мной замысловатый реверанс с поклоном. Она как будто избавилась от собственной женственности, но вместо нее обрела дьявольское безумие. Ища выхода, оно толкало ее на странные выходки. — Все ведь уже было. Ты сидел на коленях, рядом с тобой рыдала эта дуреха и знаешь, что ты у меня тогда спросил?

Я знал.

— Нет-нет-нет, милый братец, давай станцуем по новой! Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе, что у меня на уме — а там ведь целый каламбур! Твой демон оказался хорош. Он льет мне всю информацию о тебе — даже ту, которую ты никому не хотел бы открывать.

Она вдруг выудила из собственного живота тот самый кристалл с Биской, покрутила им у меня перед носом. Ждала, что я буду рваться, брызгая слюной и крича ругательства.

Пришлось ей обломаться.

Она могла бы меня заставить, но решила, что будет выше этого, и потому лишь недовольно поморщила носик.

— Играешь в недотрогу? Молчишь, хотя сам же и спрашиваешь? Диалог, Федя, это как игра в мяч. Помнишь, как ты играл в мяч с отцом, братец? А он мне рассказывал — знаешь, сколько раз мне мечталось стать тобой? Чтобы проснуться поутру не потому, что тебя подняли для очередного, ударившего мочой в голову ученого эксперимента, а просто так…

Чтобы поиграть в мяч.

Поиграем с тобой в мяч, Федя? Хотя бы на словах?

Я снова ей не ответил. Вита лила все и в кучу, не особо ведая разбора. Спешила запрячь тройку старых обид и унестись на них куда-то в собственноручно созданный ею мир.

— Я ведь могу заставить тебя говорить, если захочу. Понимаешь теперь, почему от меня отказался папенька? Будучи кукловодом, как и я, он никак не мог смириться с мыслью, что отныне не главный. Как только мой дар открылся, показав себя во всей красе — пыщ! — он ощутил себя Гулливером, что засыпал среди лилипутов, а проснулся в кукольном домике.

Камень с Биской теперь лежал на алтаре — небрежно и обыденно. Словно Вите до умопомрачения обязательно было показать, как она относится ко всему, что мне дорого.

— Помнишь, я упрекала тебя лишь за то, что ты решил связаться с демоном? Опутать самого себя темными силами? Раньше мне казалось, что роль кривохвостых на моем пути — быть очередным наполнителем для куклы. А оказалось иначе. Если их не использовать, а договориться с ними, они сделают тебя стократ мощнее.

— Это не настоящий демон. — Я, наконец, решил ей ответить. — Это темная сторона моей сути.

Сказал и в тот же миг почуял, как крошится мой же аргумент. Скорее всего, даже инквизатории сами не знают до конца всю исходящую от сынов преисподней опасность, а я-то сам кто? Приблуда из другого мира, что сумел оседлать удачу и авось, нестись на них куда кривая вывезет, а там посмотрим?

Казалось, что сейчас девчонка прищурится, осыпав меня градом насмешек, назовет грязным чужаком. Но внутренний демон, что вещал ей о каждом моем промахе, как и всякий мужчина, жаждал припрятать один-другой секрет в потайном кармане брюк.

Осознание, что я ничего толком не знаю о том ритуале пакта, кроме того, что он мне жутко понравился, заставил впасть в уныние. Отчаяние туманом висело надо мной, медленно опускаясь на голову и спутывая мысли. Проснувшееся самоедство потрясало кулаками и обещало устроить хорошую головомойку.

— Может быть и так, Федя. — Она кивнула не сразу, лишь после недолгих раздумий. Она вела с своим новым другом внутренние диалоги, пряча самые горячие споры от чужих ушей. — Ты спрашивал, чего же я жажду? Пару дней назад я засыпала с мыслями, что ты угодишь мне в руки и мы с тобой поиграем. Сначала в незнакомцев, потом в семью. Затем — не знаю, я не заглядывала столь далеко. Теперь же я хочу большего. Маленькая месть тебе за грехи твоего отца. А как насчет того, чтобы высвободить демонов?

— Высвободить… демонов?

Она звучала почти как извращенная Биска, сколь бы смешно это ни звучало. Едва заслышав в моем голосе нечто похожее на интерес, Вита едва ли не взвилась огнем. Ей жаждалось поведать хоть кому-нибудь о грандиозности своих задумок. Гений посреди одиночества не гений, а обыденность. Десяток лет общения лишь с куклами сделали свое дело.

— Тебе интересно, милый братец? — Она постучала пальцем по одной из граней Бискиной тюрьмы, сладко зажмурилась. Сама мысль о грядущем могуществе заставляла ее впадать в экстаз. Свобода демонов представлялась ей в своем, особом ключе. — Для начала я открою врата в преисподнюю. Ты же замечал, что демоны так умеют? Я много раз пыталась их заставить, но у меня ничего не получалось.

— Зачем?

— Зачем мне было открывать врата в Ад, Федечка? — Она подошла ко мне вплотную, постучала кулаком по макушке. — А разве не очевидно? Старая карга, что правит инквизаториями, так может. А другие ее подчиненные нет. Если ей будет угрожать опасность, она вытащит из-под своей юбки свору бесов. А если совсем прижмет, может нырнуть туда. Кто сумеет пойти за ней следом? Думай, милый братец, думай. Я знаю, что до сего дня ты использовал голову исключительно, чтобы в нее есть, но ведь какие-то остатки мыслей быть должны, правда?

Я проглатывал одну ее насмешку за другой, будто не обращая на них внимания. Залитые чернилами, почти живые глаза сверлили меня взглядом.

— Ты хотела бежать. Стать подобно ей, Егоровне.

— Я не запоминаю имен тех, кого собираюсь подселить в самую маленькую и жалкую из кукол, которую смогу отыскать. Или сделать. Но ты прав — если я могу заставить любого беса подчиняться моей воле, разве не сумею стать главной среди них? Словно зная об этом, они отчаянно не пускали меня. А теперь… теперь со мной твой «ненастоящий демон». Уж не знаю, сколько раз ты нырял в преисподнюю…

— А разве он тебе не рассказал? Ты же сама говорила, что он ловок поведать обо мне и…

Она ударила так, что у меня чуть не отлетела голова.

— Захлопни свой рот! Ты… мальчишка! — Она вдруг ухмыльнулась забавной, наконец пришедшей на ум мысли. Попятилась, не спуская с меня глаз.

— Твоя подручная, демоница, дочь самого Сатаны. Ты ведь уже знаешь, где мы?

Я еще только лишь догадывался, но наверняка не знал. Вита решила развеять мои сомнения.

— Сатанинские кущи. Те, кто когда-то служил здесь черные мессы, приносил кровавые жертвы, бросились под крыло рода Ломоносовых — думаешь, черти в их подчинении хотят одних лишь только знаний ради и прогресса для? Инквизатории просто сместили чашу весов, забрав себе дьявольскую свободу, не предоставляя ничего взамен. А это место поспешили захоронить. Прикопать, чтобы никто не посмел сюда сунуться. Гмуры и прочие обитающие здесь твари служат хорошей преградой и для горячих голов, и для жаждущих запретных знаний.

Я закусил губу. Не могу точно сказать про гмуров и все остальное, а вот пузатый бес со своими требованиями оказался для меня едва ли не главной трудностью…

— Ты ведь знаешь, кто твоя бесовка. Доченька самого Сатаны. Вместе с твоим внутренним демоном мы сумеем заставить ее открыть врата, куда требуется. Надеюсь, милый братец, я утолила твое любопытство. И… знаешь, хоть ты и не спрашивал, но я передумала превращать тебя в свою игрушку. Пожалуй, брошу тебя здесь навсегда и завалю все выходы. Чтобы, когда мне станет скучно, я смогла возвращаться сюда и смотреть, как ты хиреешь, слепнешь и стареешь. Ты уж не разочаруй меня и проживи подольше, хорошо?