Чехов. Книга 3 (СИ) - "Гоблин - MeXXanik" - Страница 26

Призрак нахмурилась:

— Документы для адвоката Чехова от мастера Васильева, — ответила она. — За точность не ручаюсь, но смысл такой.

Я с сомнением посмотрел на лежавшую на столе папку:

— А в папку не заглядывали?

— Что я там забыла? — возмущенно фыркнула призрак. — Документы же это не амурная записка. И не журнал «Сплетни недели». Что там интересного?

Я осторожно взял папку в руки. На сургуче виднелся оттиск печати главы адвокатской палаты.

— Ох и параноик ты, Павел Филиппович, — произнесла стоявшая за моим плечом призрак.

Я ощутил холод, который сковал все внутри. Призрачная дама прошла сквозь меня, чтобы заглянуть в папку.

— Бомб и порошков нет, — ответила она после недолгой паузы. — Как и всяческих проклятый предметов. Только бумаги.

— Спасибо, — поблагодарил я призрака.

— Не за что, — буркнула призрак и поправила волосы на лбу. — Больше вам ничего не требуется?

— Ничего. И еще раз извините за беспокойство.

— Я запишу себе дополнительные часы к графику.

— А у вас есть график? — удивился я. — Хотелось бы ознакомиться с этой бумагой. Я ведь должен его одобрить. И контролировать ваше нахождение на рабочем месте…

— Ой, все, — отмахнулась Виноградова. — Лишь бы сэкономить на сотрудниках.

Напоминать Любовь Федоровне, что в нашем соглашении не оговорена сумма зарплаты, я не стал. Еще расстроиться на ночь глядя и будет полночи рассказывать мне о несправедливости бытия и посмертия.

— Я ухожу по своим делам. И прошу меня более не беспокоить, — гордо сообщила мне Виноградова и негромко добавила, — если что — зови.

Я взял папку и прошел в кабинет. Свежий воздух и впрямь был приятнее спертого. Задернув шторы, я включил лампу, сел за стол и вскрыл печать канцелярским ножом. Вынул листы.

Осмотр места преступления, перечень улик, протоколы допроса свидетелей, стопка копий фотографий. Я прочел описания, оценил найденные улики.

И довольно улыбнулся.

С точки зрения доказательной базы, дело было шатким. А суть была проста: трое людей в черной одежде и масках ворвались днем в отделение Императорского банка. Угрожая оружием, они заставили всех лечь на пол. Затем оглушили охранника, который даже тотемы призвать не успел. И захватив в заложники администратора, открыли хранилище. После чего забрали все деньги в мусорном мешке и скрылись на автомобиле без номеров. При этом ячейки с ценностями вскрывать не пытались. И не тронули драгоценности посетителей и сотрудников. Хотя судя по снимкам, которые были сделаны на месте, я заметил довольно дорогие украшения на некоторых дамах.

Действовали ребята профессионально. Никто из них не активировал боевую стойку, чтобы не засветить тотемы. Охранника один из разбойников оглушил прикладом автомата. Всех присутствовавших они уложили лицом в пол и связали за спиной руки стяжками. На пластике нашелся токсин неизвестного происхождения, парализующий человека и вводящий его в измененное состояние. И как следствие, ни один из свидетелей не смог точно описать ни одного из налётчиков. Отпечатков пальцев тоже обнаружено не было.

Через несколько дней в квартире, где проживал Степан, сын Дамира, провели обыск. Как указано в протоколе «по доносу небезразличного гражданина, пожелавшего остаться неизвестным». В небольшом тайнике нашли часть денег. Парень взял вину на себя и отправился в острог. А на допросе сказал, что не знает имён подельников. И описать их не может. К тому же он путался в показаниях и хорошо ориентировался в них только, когда звучали прямые вопросы.

Я задумчиво откинулся на спинку кресла. Картинка, в общем-то, вырисовывалась достаточно яркая.

Полагаю, Степана не было даже на пороге банка в тот день. А одним из разбойников был или его отчим, или кто-то из приятелей. А сам отчим, вероятно, принял деньги на сохранение или отмыв. Он же и уговорил наивного парня взять все на себя, рассказав, что за разбой отчим получит рецидив и уедет на каторгу скорее всего надолго. А паренёк по первости отделается малым сроком. Тем более что отягчающих обстоятельств нет. Наверняка приемный родственник окажет ему всяческую поддержку в остроге и на каторге.

Осталось только доказать эту историю. А для этого нужно уговорить парня изменить показания. Или надавить на отчима. Оба варианта были хороши. Но для второго варианта нужен был какой-то материал. Потому, что вряд ли бывалый каторжанин после разговора со мной вдруг проникнется и сразу напишет явку с повинной. Где искать компромат я пока не знал. Ладно, завтра я постараюсь поговорить с парнем в остроге. А дальше уже решу, к какому варианту прибегнуть. Что-то мне подсказывало — легко не будет. Парня сейчас считали виновным и его угораздило признаться в преступлении.

— Разберемся, — пробормотал я, собирая бумаги.

Взгляд невольно задержался на снимке сына Васильева на фоне ростовой линейки. Парень был достаточно высоким, худощавым, с хмурыми глазами на узком лице. На скуле виднелся довольно четкий кровоподтек. На ладонях темнели синие партаки, поплывшие и неровные. Наверняка в приличном обществе за такие было бы стыдно, но парень не стеснялся рисунков и, кажется, даже выставлял их напоказ.

Угадать в нем родственника главы адвокатской палаты можно было с превеликим трудом и с большой натяжкой. Лишь форма носа была характерной, да цвет волос. Парнишка напрасно решил пойти по кривой дорожке. Ему вряд ли пояснили, насколько серьезным будет наказание за ограбление банка, да еще и в составе группы.

Я обернул папку резинкой и убрал ее в стол.

Теперь надо вернуться к делу Регины.

— На чем я остановился? — пробормотал я и потер переносицу.

Точно! На оранжереях.

Взглянул на лежавший на столе листок. Итак, мужчина купил все ландыши в оранжереях. И…

Размышления прервал зазвонивший в кармане телефон. Я вынул аппарат, взглянул на экран, на котором высвечивался номер Беловой. Нажал на кнопку, принимая вызов:

— Слушаю очень внимательно.

— Чехов, подскажи мне, как тебе удаётся оказаться в ненужном месте и в ненужное время? — послышался в динамике строгий голос Алисы.

— Ты про взрыв? — уточнил я, и не дождавшись ответа, произнес. — Так сложилось. Я не специально.

— А Иванова до истерики тоже не нарочно довел? — спросила девушка.

— Это тоже случайность, — выпалил я, но не мог отказать себе в удовольствии уточнить, — А что случилось?

— Наш дорогой начальник выехал на место преступления. А вернулся в очень дурном расположении духа и орал на всех до конца рабочего дня. И сказал, что мастер Чехов, «чтобы ему в преисподнюю провалиться», — девушка проговорила фразу в нос, — проклятый некромант опять его унизил. Да ещё и при подчинённых.

— Такого точно не было, — возмутился я.

В динамике послышался тяжёлый вздох:

— Чехов, тебя поминает недобрым словом уже весь третий отдел Петрограда. Потому что каждый раз после встречи с тобой, Иванов несколько дней ходит чернее тучи. И срывается на подчиненных.

— Я не виноват, что этот ваш Иванов настолько ранимый и истеричный. Мне всегда казалось, что сотрудники жандармерии должны быть более устойчивы к раздражителям.

— Иногда ты и меня бесишь, Павел Филиппович, — судя по голосу, девушка улыбалась. — Ладно. Тебя все равно не исправить. Не желаешь прогуляться? Я только вышла с работы, и очень не хочу домой.

— Можешь заехать в гости, — предложил я. — В моем доме новая кухарка. Так что я могу угостить тебя простым, но вкусным ужином.

— Ну, я успела поужинать. А вот скинуть обувь и выпить чаю не отказалась бы, — согласилась девушка. — Умеешь ты уговаривать. Жди, скоро буду.

* * *

Алиса прибыла через двадцать минут. И за это время в кабинет успела заглянуть Иришка:

— Павел Филиппович, ужин готов.

— Собираетесь домой? — уточнил я. — Фома может вас отвезти.

Девушка на секунду смутилась:

— Да я и сама могу, — начала было она, но я уже вытащил из кармана телефон и набрал номер слуги: