Будущая вдова генерала? (СИ) - Риш Мартиша - Страница 9

Генерал

Бой приняли на холме. Так велит древний закон - встречать врагов на вершине, где собственные шансы укрыться ничтожны. Крепче стоишь на ногах, когда уверен, что отступление невозможно и все, что ты можешь противопоставить врагу - только ты сам, сила дара, да меч, крепко лежащий в руке. Небо словно прорвало. Твари, сияющие до рези в глазах, тупоносые, изрыгающие шары огня, сыплются сквозь прореху, напоминая собой, скорее, стайку птичек в угодьях после распашки. Только те слетаются за червяками, а эти - за кровью нашего мира, за благодатью. Вокруг меня сияют прожженные дыры, словно прорехи в зеленом ковре. Круглые, они уже не дымятся, только парят. Драконий огонь выжигает дотла, не давая жизни и шанса уцепиться хоть на мгновение. К городу летят только трое, остальные, похоже, задержатся здесь, над нашим логом, над моим замком, над полоской хрустального розоватого пляжа. Нас, окрестных землевладельцев, генералов не вступающей в бои армии здесь всего трое. Остальные просто не успеют добраться. Хищные твари парят в лучах яркого солнца, словно плывут, бьют хвостами, грозно рычат, сталкиваясь между собой.

- Пора! - Энрих спускает с ладони ужасающую петлю черного дара, та раскрывается в воздухе, кажется, вот-вот захлестнет вожака, самого крупного из драконов, алого, с особенно острым шпилем шипов на широкой спине. Моя сила тоже рвется наружу, клокочет в руке, стекает в тело из самой сути мира, нарушая равновесие жизни. Захлестнуть не пытаюсь, тесню многохвостой, поглощающей все на своем пути плетью. Драконы шепчутся и ярятся. Верткий, узкошеий рискнул напасть на меня. Кажется, я его ранил, пройдясь вдоль чешуи острой кромкой меча. Земля за моей спиной сгорела, опалив волной жара. Дракон промазал, сбитый с толку серебряной, расходящейся раной. Второму пришельцу я отсек хвост. Третий эльф плетет сложную сетку из силы, я не мешаю, хотя затея обречена на провал. Слишком чуткие драконы сегодня, уворачиваются и все быстрее кружат, перекатываясь в воздухе толстыми боками.

Атака драконов, наше неминуемое поражение, теснимся, прикрывая друг друга, левая рука затекла от наносимых ударов, впервые я увидел ощеренную морду так близко от своей головы, острейшие огромные зубы норовят выхватить меч, откусить хоть кусочек от эльфийского тела, а лучше поглотить целиком. Хвостом чуть зацепило Энриха, с рукава мундира тонкой струей стекает благородная кровь.

Стая драконов разделилась, те, что помельче, выжигают равнину, более крупные закладывают виражи вокруг нас. Не сговариваясь заранее, объединяем поток хлещущей наружу тьмы, мне чудится, что весь мрак нашего мира сгустился сейчас в наших руках, в этом потоке. Тесним тварей обратно, сил сколько-нибудь серьезно им навредить не хватает. Разве что краем потока удалось зацепить резное крыло фиолетовой твари, и то не сказать, что сильно, если быть честным. Все ещё машет, хоть и плавней, не так быстро. Облака раскручиваются, образуя воронку, врата для драконов, те молча, но шипя, отступают. Один, другой, третий метнулся, силясь вернуться ко мне, плюнул огнем, искрами. Не имею никакого права отскочить вбок, разорвать связь с общим для нас троих черным щитом, которым мы оттеснили драконов. Отступаю самую малость, шар опаляет рукав, задевает слегка, летит все же мимо.

Тварей всосало само синее небо. Радоваться бы, да мир стремительно теряет свои прекрасные краски, а я чувства, захлебываясь в остатках выжигающей магии, что струится по телу. Острая боль пронзает бок и плечо. Так всегда в бою, сначала не чувствуешь всю серьезность нанесенной тебе раны, а потом накрывает болью так, что становится почти невозможно дышать. Генералы опустились на усыпанную пеплом землю, все как один. Надеюсь, скоро нас заберут отсюда слуги или ещё кто, а впрочем, какое мне дело. Была бы рядом моя эйтем, захвати я ее с собой, может, выжил бы. А так, все бесполезно. Стыдно только смотреть в глаза спешащему к нам старику дворецкому. Стыдно. Не справился, не сумел уцелеть, пропустил через себя слишком значительный поток, переполнился, а как было поступить иначе? Серые птицы вдалеке кружат по небу, серая трава окружает усадьбу, цветы тоже серые, запахов лета, прекрасного сада, ужасающего пепелища и вовсе нет. Мир стремительно теряет краски, будто растворяясь во тьме. Остальным так же дурно, избавление Энриха сидит у него дома, наслаждаясь роскошью эльфийского мира. Третий наш генерал обречён. Ему досталось отчего-то больше других, он обращается в камень прямо на наших глазах, черты и без того бледного лица стремительно теряют краски, синие глаза становятся серыми, лёгкие волосы каменеют целыми прядями. Ему всё равно, а мне становится жутко видеть рядом с собой свою же грядущую судьбу.

Элли

Прекрасные голоса кружат голову, возносятся мысли. Даже жаль, что пришлось так быстро выйти наружу и заняться земными делами. Туман рассеялся, обнажив водную гладь и неприглядность холодной природы. Катерок уже не чудится корабликом из сказки. Просто-напросто лодка с мотором, облезлая краска, свисающая с боков, добавляет разочарования. Ну и пусть, сказкой поистине дивного утра я сполна насладилась, теперь осталось найти укромное место, чтобы понять шифр отца.

Отошла чуть в сторону и уселась на бревно прямо под высокой кривоватой сосной. Красота! Волны набегают на берег, жёлтый песок чуть парит под новоявленным солнцем. Кофе бы ещё и булочку с маком, жизнь бы вообще приобрела новые краски. Ну да ладно, мечтать не вредно. Жива, цела - уже счастье по меркам первого дня после свадьбы.

Телефон уверенно поймал связь. Наугад вбила "серповидное озеро в Швейцарии". Цюрих! Это его брильянт. Страна есть, город есть. Адреса нет. Черт. Впрочем, восьмерка вполне может сойти за номер дома. Дело за малым, отыскать улицу. Парампампам! Последняя строчка никак ни во что, кроме припева складываться не готова. Подумала, достала оттиск будущего ключа. Ничего особенно сложного. На дверной он, конечно, мало похож, маленький, меньше ладони. И бороздок на нем слишком уж много, да и форма какая-то необычная. Интересно, где в Москве можно найти ключника, готового отлить по этой форме изделие? Не выточить из болванки, а именно изготовить точь-в-точь. В родной город я, конечно, вернуться не смогу, растерзают. Хорошо, допустим, я его изготовлю в какой-нибудь полуподвальном небольшой мастерской. А дальше? Обегать все дома под номером восемь в Цюрихе? Реально, конечно, но как-то не хочется, ещё неизвестно, что меня там ждёт. Задумчиво поцокала ногтями по тощей фанерке с рисунком, то ли я, действительно, «ку-ку», то ли внутри фанерка неоднородная. Ритм перестука ногтей ложится чуть невпопад, замирая на ноте, не доводя ее до конца. Отец вполне мог что-то такое придумать, ещё один тайничок. Фанера, по сути своей, - несколько слоев тонкого берёзового шпона, склеенных между собой. Неужели сам клеил, а в середину вложил ещё одну подсказку? Разодрать бы, вопрос только чем. Окинула песочек перед собой ищущим взглядом. Инструмент может быть у капитана катера, но так он мне его и даст без собственного присмотра. Вообще есть смысл прогуляться подальше от людских глаз.

Подходящий инструмент нашелся не сразу. Служители монастыря довели чистоту берега до немыслимого совершенства. Я почти отчаялась, пока не увидела торчащую из песка дверную петлю. Не нож конечно, но уж как есть. Поставила фанерку на первый попавшийся камень, сверху водрузила петлю, острым углом воткнув ее между полосок шпона и от души саданула булыжником себе по руке. Какого усилия воли стоило мне промолчать-то. Так хотелось высказаться о собственном интеллекте и ловкости! Со второго удара отлетела петля, видимо, испугавшись напора. Третьим ударом удалось воткнуть ее несколько глубже. Да, тяжело было жить в древности без молотка. С пятого раза появилась небольшая щёлка в которую я опрометчиво сунула палец. По ощущению фанера меня укусила. Взвизгнула, но продолжила раздвигать узкую щель с ещё большим напором. Чуть не поплатилась. Бумага! Потускневшая, тонкая, рядом ещё и фотография. Целый архив! Вот только чей? Нет, понятно, что теперь мой, а кому он принадлежал изначально? Фанера решила сопротивляться острыми щепками. Занозу в ладонь я получила, и ещё одну, небольшую, в мизинец. Главное, не испачкать кровью жёлтую от времени, крошащуюся бумагу.