Надежда гардемарина - Файнток Дэвид - Страница 51

• Предыдущая
• 51/101
• Следующая

Остальное казалось мне не столь важным. Допустим, Дарла ошиблась бы в определении длины шахты восточной лестницы или объема обеденного зала для пассажиров. Ничего особенного не случилось бы.

Я пробежал глазами по цифрам.

Странный этот фактор десять. Во столько же раз были искажены и другие параметры.

Например, масса корабельного баркаса и объем обеденного зала для пассажиров.

Я зевнул. Работая с Дарлой, пилот и главный инженер отключат большую часть сознания Дарлы. Как сказал пилот, Дарла станет плохоньким компьютером, когда они закончат с ней работать, но тогда она по крайней мере…

– О Господи! – Я вскочил с кресла и как был, без кителя, распахнул люк и помчался по коридору. – Пилот, шеф! Остановитесь! – Разумеется, они меня не слышали. Задыхаясь, я остановился у закрытого люка капитанского мостика. – Откройте!

Камера повернулась, и через мгновение люк открылся.

– Отойдите от клавиатуры! Не прикасайтесь к ней!

– Есть, сэр. – Главный инженер откатился в своем кресле от компьютера.

– Она включена «в линию»?

– Нет, сэр, – ответил он с удивлением. – Вы же сказали, что включим ее, когда…

– Покиньте мостик, быстро! – Я показал рукой в сторону коридора.

Обалдевшие, они последовали за мной. Я запер люк и повел их в свою каюту. Когда сели за стол совещаний, я сказал:

– Думаю, здесь у нее нет сенсорных элементов.

Они переглянулись. Видно, засомневались в том, что с мозгами у меня все в порядке.

– Видите ли, – сказал я тихо, – она убила командира Хага. Но она не должна об этом знать.

– Командир, вы уверены в том, что… в последнее время у нас были слишком большие нагрузки и… Я бросил на стол распечатку:

– Это все время было у нас под носом. Она в десять раз ошиблась в массе баркаса. Кто определял курс баркаса во время последнего полета?

Главный инженер закрыл глаза. Его усталое лицо стало серым.

– Дарла, – ответил он.

– Но компьютер баркаса сам регулирует мощность двигателей, – возразил пилот.

– Нет, – мрачно ответил Макэндрюс, – в последнем полете было не так.

Если курс определяла Дарла, как приказал ей командир, значит, она отвергла все посчитанные не ею самой данные. В том числе общий вес с пассажирами и грузом. И необходимую мощность.

Я сказал:

– На компьютер баркаса поступил приказ, что нужна тяга в десять раз большая по сравнению с реально необходимой.

Проклятые программисты. Губы у меня задергались. Кто решится идти к изображенной на голографии красивой молодой женщине с вестью о смерти командира Хага?

– При официальном расследовании мы упустили это. – Пилот был мрачен. – Сосредоточили все внимание на баркасном компьютере. Нам и в голову не приходило, что это могла быть Дарла.

Я заставил себя вернуться к настоящему:

– Как бы то ни было, мы не можем просто восстановить метку конца файла. Полагаю, Дарлу вообще нельзя использовать.

– Я не по…

– Скорее уж я выключу ее совсем, чем продолжу путь с компьютером, который поймет, что убил своего командира. Это будет противоречить всем ее наиболее фундаментальным наборам инструкций. Она сойдет с ума. – Я не очень много знал о компьютерах, но кое-что мы проходили в компьютерном классе Академии.

– Сэр, вы говорите о ней так, будто она живое существо. Она всего-навсего…

– Вспомните «Испанию». За неделю до захода в Форестер ее командир погиб из-за несчастного случая в воздушном шлюзе. Из компьютерных записей видно, что костюм, который он надел, должен был находиться в ремонте. Но матрос по небрежности повесил его в один ряд с другими. Компьютер этого не заметил и обвинил себя в гибели командира. Никто не смог его переубедить.

Через два дня после того как корабль отчалил с Форестера с новым командиром, «Испания» вошла в синтез.

С тех пор прошло двенадцать лет, а ее так и не нашли.

Мы помолчали.

– Спаси нас Бог, – произнес главный инженер. – если нам придется лететь на Надежду без компьютера.

– Мы просто не долетим. – Я впал в мрачное раздумье. Потом сказал: – Но, может быть, нам не придется этого делать.

– Простите, сэр?

– Благодарите мадам Дагалоу. Вместо того чтобы отправить незадачливого гардемарина, то есть меня, на бочку, как это сделал бы лейтенант Казенс, Лиза Дагалоу дала мне дополнительные задания. Таким образом я запомнил содержимое практически всего трюма и знаю, где искать отстойный ящик. А благодаря нашим разговорам на мостике даже могу себе представить, для чего он предназначен.

– Отстойный ящик?

– Что, сэр?

– То, что можно назвать системой максимального резервирования. Все содержание регистров Дарлы на момент завершения последнего круиза. То есть та Дарла, какой она была раньше.

Пилот нахмурился:

– О Господи, стоило ли таскать за собой старую версию компьютера?

– Мадам Дагалоу говорила, что так делают все корабли со времени исчезновения «Испании». Это действующий приказ. Главное, что она у нас есть.

– Но это значит, что… она потеряла годы памяти. А как насчет того, что произошло с тех пор?

– Мы оставим банки данных без изменений и позволим Дарле прочитать и усвоить все, что произошло за то время, пока она бездействовала, начиная с последнего круиза.

– Стоит попробовать.

Пилот покачал головой:

– А если она узнает, что убила командира?

У Лизы Дагалоу было четкое мнение о сознании компьютеров, и я сказал:

– Если ум Дарлы устроен так же, как наш, то есть существенное различие между тем, что она узнала из учебников, и тем, что постигла на собственном опыте.

Господи, хоть бы это действительно было так!

– Простите, сэр, но что, если вы окажетесь не правы? – спросил главный инженер.

– Тогда мы отключим питание. Пусть ее сегменты соберутся в совершенно другую личность при загрузке.

– Лоботомия.

Я пожал плечами:

– Пусть будет так. Дарла всего лишь компьютер, а на карту поставлено множество жизней.

В чипе, хранившемся у меня в сейфе, были все необходимые пароли. Потея над пультом управления, я то благословлял, то проклинал лейтенанта Дагалоу за то, что она мне сказала и чего не успела сказать.

Вакс с двумя матросами по моему приказу перенес отстойный ящик на капитанский мостик. В нем мы обнаружили свинцовый футляр с метровой длины алюмалоевым цилиндром, который мы осторожно поместили во встроенный в палубу приемник. Я закрыл крышку, подключив его к компьютеру «Гибернии»:

– Пилот, занесите базовую массу в качестве фиксированого параметра в нужное место и запишите маркер конца файла.

После выполнения всех необходимых пунктов мы активизировали программный ввод Дарлы и исполнили согласно описанию необходимые директивы, чтобы разрешить полную перепись операционной системы.

Как только мы еще раз с исключительной тщательностью проверили все наши действия, я ввел команду.

Не знаю, чего я ждал, но в течение нескольких часов я видел перед собой лишь мигающие лампочки пульта управления. Напряжение сменилось усталостью, потом перешло в скуку. Я ерзал на стуле, как самый зеленый кадет.

Сигнальный звонок. Я вскочил.

«Ввод закончен. Усвоение и упорядочение данных».

Я снова сел, ожидая признаков катастрофы.

Ничего не случилось. Лишь время от времени на экране появлялись непонятные массивы цифр.

– Сколько потребуется на все это времени? – спросил я дрогнувшим голосом.

– Не имею понятия, сэр, – ответил шеф, – Учитывая размеры Дарлы, ей придется провести много перекрестных проверок.

Наконец раздался второй звонок.

«Данные усвоены».

Я сглотнул:

– Начинайте тест самопроверки.

Некоторое время спустя появилась надпись:

«Самопроверка закончена. Отклонений не обнаружено».

Пилот облегченно вздохнул.

Я проворчал что-то насчет того, что прошлый раз она говорила то же самое, и набрал на клавишах:

– Выведите параметр базовой массы.

Я затаил дыхание. Наконец появились цифры: «213, 5 стандартной единицы согласно последней рекалькуляции».

• Предыдущая
• 51/101
• Следующая