Надежда патриарха - Файнток Дэвид - Страница 59

• Предыдущая
• 59/118
• Следующая

Почему, почему я был так слеп все эти годы?

Я был занят войной с рыбами. Срочным восстановлением нашей разрушенной до основания экономики. Требовалось остановить уничтожение беспризорников, разграбление городов.

Если бы Филип не заставил меня переменить убеждения, мне до сих пор бы казалось большой ошибкой вмешиваться в Его планы. Но вряд ли Господь Бог замышлял, что мы так оскверним дом и земли моего отца. Или превратим Баварию в грязные руины. Или опустошим Волгоград, Амстердам, Луизиану…

Прости меня, Господи. Когда Ты отправишь меня в ад Ты, как всегда, услышишь мое жалкое блеянье: «Прости меня».

Вслух я сказал:

– Необходимо не меньше чем шестнадцатипроцентное уменьшение выбросов.

– Это нереально политически. Посмотрим.

– И это только начало, – предупредил я. – Конечно, мы работаем над очисткой от грязи, которую сами же и производим, об этом и говорить нечего, но главная наша проблема – атмосферное потепление. Сжигая органическое топливо, мы каждый раз освобождаем энергию солнечного света, которая миллионы лет назад была положена здесь на хранение. И это вдобавок к обычному сегодняшнему солнечному излучению. Мы просто производим слишком много энергии.

– Я видел краткий отчет.

– Мы можем уменьшить количество энергии – как выпускаемой нами в атмосферу, так и той, что к нам поступает. Наилучшим выходом был бы гигантский солнечный зонтик. – Пока я говорил, Фити смотрел на меня с почти родительским одобрением.

Бранстэд скрестил руки на груди:

– Только не надо возрождать те дикие проекты.

– Это было почти два столетия назад. Установить зонтик между нами и солнцем…

– Он был бы шириной в две тысячи километров! Господин Генеральный секретарь, вне зависимости от того, сумели бы мы его сделать или нет, мы не сможем поднять такую массу с Земли.

– А нам и не надо будет это делать. Мы закупим руду с шахт одного из астероидов.

– Флоту такая идея вряд ли придется по душе. – Большая часть продукции астероидов предназначалась для постройки корпусов космических кораблей, и поставки были расписаны на много лет вперед.

– Флот сделает то, что ему скажут. Джеренс вздохнул:

– Дайте мне несколько дней, чтобы обсудить с нашими людьми. – Он покачал головой:

– Провести такую радикальную реорганизацию… Вам надо будет ее возглавить. Хорошенько поработать.

– Прекрасно. Я задействую мобильник, буду произносить речи.

– Придется заключать какие-то сделки. Не каждый политикан провидец.

Я знал, что это будет необходимо.

– И это тоже. – Я слегка улыбнулся:

– Как мы себя назовем?

Филип кашлянул:

– Экологическое Возрождение? Моя улыбка вмиг погасла.

– Это не смешно. – Мы не могли ни создать политическую партию, ни пойти на церковный переворот. Предположить такое, даже в шутку, было бы ересью.

– Не забывайте еще о Лиге экологического действия, – хмуро заметил Бранстэд. – Создастся впечатление, что вы им уступили, какими бы словами это ни мотивировалось.

– Но уж всяко не после того, как их всех арестуют. – Даже Джеренс не знал, как далеко продвинулось расследование Доннера.

Наше совещание подошло к концу. Джеренс крепко пожал мне руку и вышел вместе с Фити искать Арлину. Я подкатил к дверям:

– Наш кадет наверху? О! Ты. – Я нахмурился. Передо мной стоял Майкл:

– Можно мне с вами поговорить?

– Конечно.

Он закрыл за собой дверь и вытянулся.

– Я прошу извинить меня. Я больше не буду так делать, сэр. Я здесь уже два месяца и больше не дам вам повода так плохо думать обо мне.

Я внимательно на него посмотрел. Он вспотел.

– Пообщался с Арлиной? – со скрытой злостью поинтересовался я.

– Она… – Что бы он ни намеревался сказать, в мыслях он оценивал все это еще лучше.

– С ней не пошутишь, – закончил я.

– Да, сэр.

– Садись. – Он быстро сел. Возможно, это было хорошим решением всех моих проблем – сваливать их на Арлину. – Она тебя била?

– Нет, она… – Он сделал глотательное движение. – Почти.

– Что еще тебе велено мне сказать? Он сильно покраснел:

– Я должен называть вас «сэр», соглашаться с вами или держать язык за зубами, и это вам решать, приглашать меня к себе или нет.

– Она немного переборщила. – Я позволил себе холодно улыбнуться. – Ты так ее боишься?

– Не то чтобы боюсь. Это, сэр, когда вы в следующий раз отправитесь в путешествие, можно мне с вами?

Я широко улыбнулся. Надо будет поинтересоваться ее методикой. Хотя, возможно, я бы и не хотел это узнать.

– Не принимай все так близко к сердцу, парень. Я просто хочу, чтобы тебя воспитывали, а не терроризировали.

– Благодарю вас. – Он замялся. – Вы не расскажете ей, что я говорил с вами?

– Уф-ф. – Я сцепил вместе пальцы. – А какое предельное время она установила?

– Час дня, сэр. Если она на самом деле… – Он поежился. – Могу я считаться прощенным?

– Да. – Когда он встал, я сказал:

– Нет, погоди немного. – Новый Майкл нравился мне гораздо больше. С другой стороны, страх не вызывает уважения, мне по-прежнему было до него не достучаться. – Я собираюсь отправиться в поездку – выступать перед людьми. Не хочешь присоединиться?

– Да, пожалуйста, – поспешно согласился он. И добавил:

– Это связано с вашим совещанием за закрытыми дверями? Со всеми этими звонками?

– Это тебя не касается… Да. – Не надо было ему это говорить, он не настолько благоразумен. Но он был сыном Алекса и находился на моем попечении.

– Мы планируем коренное изменение политики, – сказал я.

– Экологической политики.

Если б я мог, то вскочил бы на ноги:

– Откуда ты знаешь?

– Я не так глуп. – Смотря мне в лицо, он торопливо добавил:

– Я понял по Бевину, сэр… Кадет весь сияет с тех самых пор, как вы вернулись домой. А он ведь «зеленый», не так ли? Мне говорили, что его отец работает в Экологической лиге.

– В Совете. Экологическая лига – это совсем другое… Он работает в Совете по защите окружающей среды.

– Как бы то ни было, раз он так счастлив… – Майкл пожал плечами.

Несколько мгновений я колебался, доверять ли ему свое будущее:

– Мы собираемся сделать все возможное для восстановления окружающей среды.

– Зачем? – спросил он с удивлением, но без вызова.

– А ты разве не думаешь, что мы в этом нуждаемся?

– Кого заботит, что я думаю? – горько промолвил он.

– Меня.

– Я это предполагаю. Уровень моря поднимается… – Его лицо вдруг исказилось. – Я ничего такого не имел в виду, когда шутил о голландцах, сэр!

– Понимаю, Майкл, – мягко согласился я.

– Она заставила меня почувствовать себя так, будто я собственными руками их потопил. Кроме шуток.

– Нельзя смеяться над чужими несчастьями. – Я рассказал ему о визите Комитета спасения Голландии, описал ужасные опустошения в Бангладеш, которые видел из самолета. – Арлина была тогда со мной. Она плакала.

Майкл ковырнул ногой пол:

– Простите меня.

– Она будет рада это узнать.

– Однако с Голландией в последнее время ничего нового не произошло. Что изменило ваше мнение?

– Филип. Хотя мне многое довелось там увидеть. Он оценивающе посмотрел на меня, словно взвешивая мои слова.

Я сказал:

– В Военно-Космической Академии кадетам не разрешают выходить на улицу, если гамма-излучение слишком сильное. А такое случается все чаще и чаще. Впервые в этом столетии у нас столько ливней, извержений вулканов, опустошительных наводнений, пожаров. Сильно выросла заболеваемость раком. Сельское хозяйство в хаосе, мы в полной зависимости от колоний. И все это связано с экологией.

– Вашей вины в этом нет.

– Я закрывал на все это глаза! – Я сжал голову руками. – Сколько людей погибло, пока я не желал слушать никаких доводов?

– Папа говорил мне, что не надо заботиться обо всем мире сразу.

– Мой отец учил меня другому. Человек, который стрелял в меня… Его семья потеряла возможность заниматься рыбной ловлей после экологической катастрофы в Тихом океане. У сержанта, убившего кадетов в Академии, вся семья умерла от отравления. Лига экологического действия не права и должна ответить за свои поступки, но я игнорировал их мольбы, провоцировал их до тех пор, пока… – Я замолчал, объятый страхом.

• Предыдущая
• 59/118
• Следующая