Надежда победителя - Файнток Дэвид - Страница 54

• Предыдущая
• 54/102
• Следующая

– Спасибо, сэр.

– Иди. Постой! Знаешь, Никки, я не собирался касаться тебя дубинкой.

– Но у меня уже не было сил бежать!

– Повторяю, я не собирался касаться тебя! Я видел, что ты стараешься изо всех сил.

– Так я же не знал, – заревел я. – Вы были так близко.

– Только для того, чтобы заставить тебя выложиться.

Наконец я все понял. С первых дней пребывания в Академии нас учили выкладываться до конца, на полную катушку, то есть ни на что не жалеть сил. «Выкладываться» – это словечко в лексиконе Академии было основным.

– Во время бега концентрируйся на каждом шаге, словно он последний, – наставлял меня сержант. – На самом деле ты выносливее, чем тебе кажется. Ты просто себя не знаешь. Твои резервы практически безграничны. Вот то главное, что ты должен понять.

– Простите, сержант, теперь я все понял.

– Верю. Иди.

Возвращался в казарму я с облегчением.

– Держите его! Он чешет к легавым!

169-я улица. Еще шесть кварталов до 175-й, а легкие – на пределе. Шпана не отставала, один из них гнался за мной на ржавом велосипеде.

– Клевый кусок мяса! Зажарим на ужин! – весело орал он.

Я свернул на тротуар, но там было полно мусора, я. подвернул ногу и чуть не потерял болтающийся ботинок. Пришлось вернуться на проезжую часть. Здесь было почище. Велосипед скрипел ржавой цепью всего в нескольких метрах за моей спиной.

Резко остановившись, я толкнул велосипедиста и снова набрал скорость. Любитель человечины пропахал рылом асфальт. Я задыхался, сил не было.

– Есть силы, Сифорт.

На пять кварталов не хватит, сержант.

– Бежать!

Приказ есть приказ, выполняй любой ценой. И я выполнял.

172-я улица. Почему время остановилось? Наконец 173-я. Большая часть кровожадной толпы отстала, гналась лишь горстка молодчиков, улюлюкала, выкрикивала ругательства. Только бы не упасть!

Полицейский участок должен быть освещен. Как же иначе! Но почему вокруг так темно? Пожалуйста, Господи! Джо сказал, 175-я. Не заставляй меня бежать через весь город. Даже ради Анни я этого не смогу.

Каким-то чудом мне удалось добежать до угла. Вот она, 175-я! Где этот чертов участок?!

Там! Один квартал на восток! Свет! Окруженное высоким проволочным забором, здание полиции походило на крепость, возвышающуюся в гордом одиночестве – все дома вокруг были снесены.

Последние метры. Я был на последнем издыхании. Сзади двое молодчиков, один схватил меня за рубашку. Щелчок лазерного выстрела, молодчик упал, его дружок отступил во мрак. Я понял – выстрелили из здания.

Где же ворота? Идти уже не в мочь. Я ухватился за проволоку. Шипение, адская боль. Я отдернулся от бьющего током забора, на ладони остался ожог. Из мрака грянул взрыв злорадного смеха. Стеная от боли, пошатываясь, я плелся вдоль забора едва живой. Ворота! Слава Богу!

Почему заперты! Я замолотил в металлическую дверь кулаком.

– Помогите! – Крика не получалось, мое горло исторгало невразумительный хрип.

– Отвали от ворот! – загремел динамик над воротами. – Участок закрыт до утра!

– Помогите!

– Бродягам не помогаем. Можем прикрыть тебя до угла, а дальше спасайся сам, – ответили из крепости.

– Я Николас Сифорт! ОТКРОЙТЕ, НА ХРЕН, ВОРОТА!

– Его не пускают! – ликовала нечисть во мраке. – Получай, вояка! Зажарим! В меня полетели камни.

– Да это же тот самый, о котором говорил лейтенант Че, – едва слышно донеслось из динамика. Видно, в крепости забыли выключить микрофон. – Открывайте ворога!

Мне в голову попал камень. Я осел у ворот. В лоб ударил кирпич. Полный мрак.

– Как вы себя чувствуете, сэр?

Я лежал в яркой комнате, на лбу было что-то холодное. Сознание прояснилось, я разглядел склонившегося надо мной парня в синей униформе.

– Вы кто? – слабым голосом спросил я.

– Патрульный офицер Уэзли Де-Брок, сэр.

– Где я?

– В полицейском участке на 175-й улице.

Я попытался сосредоточиться:

– Помогите мне сесть.

– Осторожнее, капитан, у вас серьезные раны. Сейчас я доложу старшему лейтенанту Че, что вы пришли в сознание.

– Постойте. – Я осмотрел себя. Ладонь была перевязана бинтом, рубашка изорвана, кителя не было. Я взглянул в огромное зеркало во всю стену комнаты. Боже мой! На лбу огромная темно-синяя шишка, под носом засохшая кровь, разбитые губы вспухли. – Красавец. Как на обложке журнала.

– Вам еще повезло, сэр. В этих трущобах некоторых превращают в мешок костей, а потом жарят.

– Почему вы не открывали ворота?

– Мы не могли поверить, что вы решитесь сунуться в этот район, да еще среди ночи; думали, трущобники нас разыгрывают. Правда, какой-то лейтенант из Британии звонил нам раз сто и клялся, что вы обязательно пойдете в трущобы. Он хорошо вас знает.

Понятно, это Толливер. Вот уж не думал, что так обо мне позаботится.

– Мистер Де-Брок, почему правительство так запустило этот район? Почему бы не навести здесь порядок армией, если полиция не справляется? – Я похромал к креслу.

– Затрудняюсь ответить, сэр. – Патрульный Де-Брок печально отвернулся к окну. – Я бы закрыл даже наш полицейский участок. Лучше сдать Бронкс трущобникам, но зато сконцентрировать все силы в Манхэттене, навести порядок хотя бы там.

– Почему правительство города не идет на это?

– Все дело в том, что оставшиеся здесь добропорядочные граждане исправно платят налоги, а потому имеют право голоса. Они хотят хоть какой-то зашиты. Именно их голоса не дают правительству убрать отсюда последние полицейские участки.

– Вы защищаете этих людей?

– Днем с грехом пополам защищаем, а ночью сами видели, что творится.

– Но ведь у вас есть оружие! Много оружия.

– Раньше мы патрулировали и ночью, но в прошлом ноябре трущобники сбили наш вертолет. Трое офицеров погибло. Вы даже не представляете себе, какие тут банды. – В голосе Де-Брока сквозила безысходность. – Я служу в полиции шесть лет, но с таким, как в Бронксе, сталкиваюсь впервые.

– Моя жена где-то в другом районе. – Иное у меня не укладывалось в голове. Не могла же она добровольно уйти в эти трущобы!

– Пойду доложу начальнику участка.

Я осторожно облокотился на спинку кресла. Все тело болело, ныло, саднило. Вскоре торопливо вошел начальник участка.

– Слава Богу, вы выбрались из этого пекла! – воскликнул он, протягивая мне руку. – Можете остаться у нас до утра, а если желаете, мы отвезем вас на вертолете, куда вам нужно.

– Найдите мою жену.

– Пытаемся. Вы же сами видели, в каких условиях приходится работать, здесь у нас не райские кущи.

Я тяжко вздохнул. Как быть? Похоже, найти кого-нибудь здесь нельзя даже днем, тем более ночью. Торчать тут – зря тратить время. Меня ждет Академия.

Лапочка, дорогая! Я люблю тебя. Прости, но я ничего не могу для тебя сделать.

– Ладно, отвезите меня в отель «Шератон».

– Вызовите вертолет, – приказал начальник Де-Броку.

– По пути остановимся в клинике. – Я тяжело поднялся. – Там осталась моя сумка.

Вертолет приземлился на территории клиники. Де-Брок спрыгнул на землю, пошел за моей сумкой. Из будки у ворот выбежал взъерошенный Адам Тенер, заглянул в салон вертолета.

– Это вы, сэр? Слава Богу! Я уже не знал, что делать! Звонил мистеру Толливеру… – Он в ужасе вытаращился на мою изодранную, окровавленную рубаху, забинтованную кисть, кровоподтек на лбу. Наконец вспомнил устав, вытянулся, отдал честь. – Докладывает гардемарин Тенер! Сэр, хоть вы и приказали мне ждать вас в отеле, но… понимаете…

– Хватит мямлить! – зарычал я. – Договаривай свои гребаные фразы до конца!

– Я так беспокоился о вас, – пролепетал он.

– Извини. – Я отвел взгляд. – Я попал в такую… в такой переплет.

Де-Брок подбежал к вертолету с сумкой, Адам посторонился.

– Этот малый полетит с нами? – спросил Де-Брок.

– Похоже на то, – буркнул я.

В полете над ночным неприветливым городом Адам помог мне надеть чистую рубашку, но от этого мой вид не стал презентабельнее. Когда я хромал через просторный вестибюль роскошного отеля, обслуга косилась на меня, как на прокаженного. Наконец с помощью Адама я добрался до своего номера, залег в ванну и долго-долго отмокал от трущобской грязи.

• Предыдущая
• 54/102
• Следующая