Тихоня с искорками в глазах (СИ) - Николаева Раиса Борисовна - Страница 22

Но ни в этот день, ни в следующий писем от Элиды не приходило.

- Вот же злая, вредная девчонка, - сердилась Марриет. – Могла бы уже прислать письмо! – Эннэт только сочувственно кивала. Когда письмо не пришло и на третий день, гнев Марриет не поддавался описанию. – Да, что же это такое, - с яростью шептала она, - почему она до сих пор мне не написала?

- Может она на тебя обиделась? – предположила Эннэт.

- Обиделась?! – поразилась Марриет такой несуразице. – За что? За те добрые и правильные советы, что я ей дала? За мое требование извинится перед мужем и тем самым не допустить скандала, о котором судачили десятилетиями?! Я ей покажу «обиделась»! Я сама напишу ей письмо и потребую ответа на свои вопросы.

Марриет прошла в свой кабинет и уже через час в дом герцога Лоута было направлено письмо, адресованное Элиде. «Элида! - так начиналось письмо, и такое обращение, сразу же показывала дочери чувства матери в тот момент, когда писались эти строки. – Я неприятно удивлена твоим молчанием, а ведь если ты не забыла, мы договаривались, что ты напишешь мне сразу по возвращении в дом герцога Лоута. Очень надеюсь, что причиной твоей забывчивости служат важные и радостные перемены в твоей жизни!» - Марриет даже не стала подписывать письмо, поскольку слова «любящая тебя мама», значительно бы смягчили холодный и гневный тон письма, а Марриет этого не хотелось.

Через час пришло послание из дома герцога. Марриет с удовлетворением кивнула служанке, сообщившей ей эту новость, отметив про себя насколько быстро Элида написала ответ. Однако, когда письмо оказалось в ее руках, она с волнением и недоумением увидела личную печать Лоута, когда как на этом месте должна была красоваться печать ее дочери. Она с беспокойством сломала печать, быстро развернула лист и пробежала его глазами. В своем письме герцог Лоут выражал недоумение, почему леди Марриет пишет письма, адресованные Элиде, в его замок. Ведь с того момента, как Элида ушла, он ее больше не видел и в его дом она не возвращалась. Марриет прочитала письмо и потеряла сознание. Это случилось второй раз в ее жизни, в первый раз это произошло, когда сообщили о смерти ее родителей. В себя она пришла очень быстро. Холодный, мокрый платок, что Эннэт приложила к ее лицу, вернул Марриет и сознание, и ясность мысли.

- Эта дрянь все-таки сбежала, - с яростью процедила она. – Я ее недооценила. Вот же! - Она стукнула кулаком по полу.

- Мамочка, - рыдала Эннэт, до безумия испуганная обмороком мамы. – Тебе нужен врач!

- Никакого врача, никакой огласки! Ты что не понимаешь, - посмотрела она в лицо Эннэт, - твоя сестра сбежала от мужа, быть может даже не одна, а с любовником, - увидев расширившиеся от удивления глаза старшей дочери, она прошипела: - От этой тихони теперь всего можно ждать. Напиши Эрреду, пусть срочно возвращается из Академии… Нет, лучше я напишу ректору, чтоб его не задерживали. Надо срочно организовать поиск!

- А как? – Этот вопрос поставил в тупик и Марриет, как начать разыскивать дочь она не знала.

- Вот же дрянь, вот же дрянь, - в бессильном гневе шептала она. – Собери всю прислугу, - приказала она Эннэт. – Я допрошу сначала их, может из них кто-то что-то видел. – Но допрос слуг не дал ничего. Никто не видел, как Элида покидала дом. – Что делать? – Марриет была в полной растерянности. С одной стороны, она хотела все сохранить в тайне, с другой – она уже поняла, что без посторонней помощи ей не обойтись.

Пришло письмо из Академии, в котором ректор вежливо сожалел, что Эрред не может вернуться домой, поскольку в данный момент находится в очень отдаленном гарнизоне, куда был направлен для получения боевого опыта. Марриет рухнула на стул, последняя надежда на то, что удастся избежать огласки, пропала. В опустошении посидев некоторое время, она решительно стала писать новое письмо: «Лорд Рэннер, - начала она, - исключительные обстоятельства вынуждают меня обратиться к Вашей помощи. Прошу Вас во имя дружбы с моим мужем Гарретом, помочь мне. Я не могу описать в письме те щекотливые обстоятельства из-за которых я взываю к Вам. Поверьте – это нечто очень важное и неотложное. Прошу Вас как можно быстрее приехать к нам. Леди Марриет», - отправив это письмо Марриет настроилась на долгое ожидание, понимая, что такой занятый и важный человек, как лорд Рэннет, вряд ли сразу же примчится к ней. Но она ошиблась не прошло и трех часов, как лорд Рэннет оказался в ее доме.

- Что случилось? – с тревогой спросил он.

- Пройдемте в мой кабинет, - не скрывая ни тревоги, ни испуга, ни растерянности сказала Марриет. Едва они остались одни, она начала обрисовывать ему ситуацию в таких завуалированных, в таких витиеватых выражениях, что он резко прервал ее. – Говорите правду, всю правду без утайки! – Его строгий, резкий, холодный и официальный тон, так напугали Марриет, что она разрыдалась, но он и не подумал ее утешать, и все также холодно глядел на нее, ожидая, пока она успокоится. Марриет вытерла глаза, а потом подробно, без лишних сюсюканий и экивоков рассказала о том, что случилось. Она в малейших деталях передала ему содержание первого письма своей дочери, что та писала ей еще находясь в доме герцога (что было очень удивительно, поскольку Марриет прочитала его всего раз и то бегло). Потом она передала разговор с Лоутом, потом рассказала, что велела дочери написать мужу письмо с извинениями, потом Марриет вручила Рэннету письмо, которое Элида оставила в своей комнате.

– Я думала, она использовала кристалл-портал, чтобы вернуться в дом мужа, а она с помощью его сбежала в неизвестном направлении, жалобно всхлипнула она, но не увидев сочувствия, продолжила говорить спокойно и собранно. - Вот черновик моего письма, что я ей отправила в дом герцога, а вот его ответ, - Марриет протянула Рэннету два листа. Он быстро пробежал глазами оба послания, потом резко встал и подошел к окну. – Я не знаю, где ее искать, - снова заплакала Марриет. – Может вы подскажете, с чего начинать поиски и что делать? - Рэннет еще некоторое время молчал, даже Марриет было понятно, что он обдумывает разные варианты решения этой проблемы, потом Рэннет развернулся и сказал непререкаемым тоном:

- Я сейчас же отправлюсь к Лоуту, если кто и может ее найти – то только он. – Лицо Марриет перекосила гримаса ужаса.

- Но… но лорд Рэннет, я как раз хотела просить Вас сохранить все в тайне, и в первую очередь от Лоута.

- Не получится, - веско сказал Рэннет. – Каждая минута промедления уменьшает шанс найти Элиду. Такого сильного мага, как Лоут невозможно найти достаточно быстро, а тем более заставить молчать. Самым наилучшим выходом будет немедленно сказать ему всю правду.

- Но он тогда разведется с Элидой, - не сдержалась Марриет, высказав вслух свой самый большой страх.

- Это еще неизвестно, тем более и к Лоуту во всей этой ситуации есть немало претензий. Я отправлюсь к нему, чтобы поговорить. Разговор будет долгим, так вот, за это время никто не должен входить в комнату Элиды. Никто. Никто не должен ходить рядом с ее комнатой и под ее окном. Это мое жесточайшее требование.

- Хорошо, хорошо, - быстро сказала Марриет. – Я сейчас распоряжусь. – Она вышла из кабинета, а когда вернулась Рэннета уже не было.

Марриет сама проследила чтобы заперли половину дома, в которой находилась комната Элиды. Потом она, в ожидании возвращения Рэннета уныло прошла по коридору, поднялась на третий этаж и зайдя в комнату мужа постояла около него некоторое время. Как же ей нужна была мужская поддержка! Пусть бы муж решал все эти чудовищные проблемы, предоставив ей возможность стенать и плакать жалуясь на неблагодарную дочь, изо всех сил жалея себя. Эти мысли снова вызвали вспышку гнева, который только улегся, подавляемый страхом и растеряностью.

- Если герцог Лоут потребует, чтобы я упрятала тебя в монастырь, - со злостью прошептала она, обращаясь к отсутствующей дочери, - то я сделаю это с радостью, можешь даже не сомневаться! - И все равно ей стало легче. Переложив часть проблем на плечи Рэннета, Марриет почти успокоилась. За безопасность дочери она не слишком переживала. Элида могла постоять за себя, впрочем, как и все женщины, обладающие магическими способностями. Потерянная репутация – вот что волновало Марриет по-настоящему, но с этим уже ничего нельзя было поделать.