Леха (СИ) - Закутаев Константин Олегович - Страница 13

И чтобы она всегда была, так сказать, под рукой, трудоустроили официанткой. Затем, сочетая природную сметливость, легкие доносы на персонал, умение хорошо двигаться под любыми углами Оля добилась перевода на должность бармена. А через год стала управляющей. Ольгой Александровной. Её выезды на природу резко снизились, а затем и вовсе прекратились, ибо пятница‑воскресенье были самыми денежными днями, а на неделе бенефициары проводили время с семьями. Но Оля держала ситуацию под контролем и личный состав официанток пополнился веселыми и «нежадными» девицами без комплексов. Правда и здесь, управляющая, что называется, «секла поляну» и, если появлялась вероятность появления новой фаворитки, возможная кандидатура безжалостно увольнялась. Стезя медицинского работника вспоминалась как досадная потеря времени.

– Оля, привет, – Харламов, зашедший в бар с черного входа, вежливо тронул локоть стройной блондинки.

– Доброй ночи, Димочка, – начальница оторвалась от изучения записей в блокноте и, развернувшись на высоком стуле, прихватила ладонь старшего охранника, – ты сегодня рано…

Действительно, клуб ещё не открылся. На дальних столиках официантки меняли салфетницы, диджей, сидя за пультом, что‑то проникновенно слушал в наушниках, бармен, раскорячившись, таскал упаковки с пивом из кухни в зону своей ответственности. Сама же бизнес‑леди пила кофе за стойкой бара, пролистывая ежедневник. Излишне долго, для простого приветствия, подержав руку Харламова, она, наконец, заметила за его спиной переминающегося с ноги на ногу Малыгина.

– Новое пушечное мясо, – улыбнулась она в его сторону, – и уже побитый…

Леха потер пятно синяка на височной впадине и вопросительно глянул на старшего товарища. Как себя вести с этой симпатичной и, на грани хамства, уверенной девушкой он не знал.

– Стажер, – кивнул Харламов, – способный, КМС по боксу, на кухню пока планирую.

– Красновские кадры переманиваешь, – ещё шире заулыбалась Ольга, – или мальчик сам переобулся?

– Учимся вместе, историк будущий. Вот пусть и посмотрит, как она творится, история‑то…

Харламов подтянул Малыгина поближе и похлопал по плечу:

– Алексей Малыгин, из Ярославля, сегодня занял почетное второе место на областных соревнованиях по боксу, очень достойный парень, рекомендую.

– Ольга Александровна, можно тетя Оля, – картинно поклонилась управляющая.

Леха еле сдержал улыбку – тетя Оля на вид была старше его не более чем на пару‑тройку лет.

– Если он такой способный, ставь его на ворота сразу, – наманикюренный палец с золотым кольцом указал в сторону входа, – а то Саша Бульдог опять какому‑нибудь вип‑гостю лещей надаёт. Потом разборки на утро. А Леша, сразу видно, интеллигент в маминой кофте. Поговорит, убедит…

– Бульдог с Травой уехал на «стрелу» какую‑то, – тактично перебил Харламов, – Колобаню я из кухни на ворота перекину, а Леха на его место. Пусть с низов начнет, чего сразу на передний край?

– Тебе виднее, только не забывай, что стажер у нас за смену половину суммы получает…

– Я и за еду могу, – тяжеловесно бухнул шутку Малыгин.

Зачем это ляпнул, он и сам не понял, но стоять молча, как негр на рабовладельческом рынке, уже надоело.

– Дашь ему три пачки пельменей, – то ли всерьёз, то ли шутя сказала Ольга и взяла в руки коричневый кирпичик блокнота, – ладно, иди обозначь фронт работ, а потом у меня в кабинете ещё появись, Димусик…

Даже не очень искушенный в вопросах флирта, Малыгин понял, что охранника и управляющую связывают, помимо рабочих моментов, далеко не служебные отношения.

Харламов на «Димусика» слегка порозовел, но тут же взял себя в руки и подтолкнул Леху ко входу на кухню.

– Пойдем, студент, расскажу как пельмени зарабатывать надо…

Особых сложностей в работе «охранника‑крысолова», как и во всей концепции защиты ночного клуба, не было. В качестве символа власти сотруднику охраны выдавался ключ от двери черного хода, во избежание несанкционированных выходов и, соответственно, выносов продуктов и алкоголя во время смены. К тому же особо настырные любители ночной жизни и халявы, первое время, пока на кухне не закрепили пост, прорывались в зал с тыла. Да и обслуживающий персонал грешил бесплатным протаскиванием друзей и родственников в оазис ночной жизни. В общем, внешняя угроза для бюджета входного билета с тыла, таким образом, снижалась. Мероприятия внутренней безопасности заключались в осмотре сумок при выходе персонала по закрытию клуба. Ещё пара небольших обязанностей в виде впуститьвыпустить курящих работников и для оперативности оказывать помощь бармену в доставке упаковок с алкоголем к стойке. Ну и, ко всему прочему, кухонный боец рассматривался в качестве резервной единицы в случае массовых беспорядков внутри заведения. Однако Харламов строгонастрого запретил Малыгину появляться в зале. «Жало своё не вздумай высунуть», – резюмировал он инструктаж. Оставив новобранца наедине с поваром и парой помощниц, шеф службы безопасности покинул прогорклое помещение. Поддатая повариха Антонида попыталась втянуть в производственную беседу, усевшегося на стуле возле двери, Леху, но тот молча пару раз кивнул, и кухонные аборигены перестали его замечать.

Слишком много в один день навалилось событий. Точнее за один вечер. Контузия боксёрской схватки, наезд «ермаковских», красивая девушка Таня, ночной клуб и странные отношения Харламова с управляющей. И даже полубасня кавээновского лицедея Бобикова скользнула сиропом в коктейль обрушившихся впечатлений.

Таня… Леха вновь стоял на сквозняке коридора, когда их глаза оказались в полуметре друг от друга, ощутил фруктовую свежесть её тела, тактильный импульс крепких кулачков за секунду до толчка вглубь спасительной раздевалки. Зачем она это сделала? Могла бы просто пройти мимо, не удостоив взглядом абсолютно незнакомого человека. К тому же побившего её, как минимум, хорошего знакомого. Лехино волнение было мужским, а не исследовательским. Вера во взаимную симпатию Татьяны неожиданно ударилась о препятствие. А может из жалости? Если она пришла с этими бандосами, то могла понимать, что произошло бы, останься Малыгин на виду ещё десять секунд. «Да нет, что меня жалеть‑то, не колясочник, в конце концов. Хотя кто их, женщин, знает… Ещё бы раз увидеть её, на пять минут, поговорить, объясниться…

– Дяденька, покурить выпустите? – невысокая смешливая девушка в клубной форме дотронулась до коленки залипшего Малыгина. Рядом с ней маячил диджей со спущенными на шею наушниками.

– Да, да, конечно, – несколько поспешно полез за ключом Леха.

– А обыскать не хотите, вдруг я баранью ногу унесу? – официантка продолжала атаку ковыряющегося в замочной скважине охранника.

– Поделитесь, – буркнул Леха в ответ и отворил дверь.

Постепенно клуб оживал, наполняясь персоналом, а затем и первыми посетителями. Для Малыгина это выразилось, в первую очередь, в увеличении количества открытийзакрытий для заядлых курильщиков. Децибелы музыки набрали рабочую мощность, и официанты включили третью скорость. Ещё через час‑полтора для Лехи всё слилось в общий грохот. Оглушающие звуки зарубежной эстрады (как выразились бы лет десять назад), суматоха поваров, выкрики официантов – всё это ушло в сплошной фон, на котором размышлять о произошедшем становилось всё тяжелее. Пару раз в зале выключалась музыка и завывала сирена, то есть начиналась драка. Леха машинально вскакивал со своего места, но, памятуя, установку старшего, усаживался обратно. Рассмотреть в мерцающей темноте что‑нибудь дальше пределов барной стойки не получалось. А персонажей около неё Малыгин давно рассмотрел и никакого интереса эти типажи уже не вызывали. Пьяный толстяк, оплывший седалищем барный стул. Две малолетки, мусолившие через трубочку третий час одну на двоих бутылку пива. Романтическая парочка, лизавшаяся с темпераментом латиноамериканских студентов и, тем самым, вызывавшая у всех раздражение. Этих влюбленных постоянно толкали в спину и бока, но парень прочно оплел тощими ногами стул, а партнерша, по‑обезьяньи, держалась за его шею, сидя у него на коленях.