Путь беглеца (СИ) - "N& - Страница 33

По мере приближения беглый принц разглядел, что человек стоял, опершись на алебарду. А прямо перед ним, перегородив путь, лежало крупное сухое бревно.

Засада? Опять бандиты?

Поправив скрывавшую уши шляпу, Никаниэль присмотрелся повнимательнее.

Зачем тогда оставлять кого-то у тропы? Ведь логичнее было бы выскочить неожиданно, когда жертва доберется до препятствия.

Так и не определившись, эльф продолжал идти, мысленно подготовившись в любой момент прыгнуть в сторону, уходя от возможных лучников в ветвях.

Вскоре его заметил и воин с алебардой. Им оказался парень лет шестнадцати от силы. Тот, приняв бравый, вид резко выпрямился, поправил съехавший набок небольшой, практически плоский шлем и стоял, изучая внезапного путника. За спиной же у него оказалась небольшая землянка возле которой спокойно курил трубку немолодой мужчина в точно таком же шлеме.

«Что-то на разбойников они не очень тянут». — подумал Ник, подойдя вплотную к бревну и внимательно осматривая окрестности.

— Ну, чего встал, деньги гони! — расслабленно бросил алебардист.

Бандиты!

Принц хотел уже было прыжком уйти в сторону, но тот вдруг добавил:

— Или первый раз границу переходишь?

Никаниэль мысленно хлопнул себя ладонью по лбу — пограничная застава.

В свете последних событий он совсем забыл, что людские королевства тоже должны как-то охранять и разграничивать свои территории, и ему везде мерещились грабители и разбойники. Впрочем, даже если бы не это, землянка, бревно и два солдата плохо вязались в его голове с охраной независимости целой страны.

— Честно говоря, первый раз. — улыбнувшись, наконец ответил эльф. — Так сколько с меня?

— Десять серебра! — нагло бросил пограничник, с хитрой улыбкой уставившись прямо в глаза путнику.

Ник по-прежнему понятия не имел о расценках на территории людей, но даже ему показалось, что это многовато. Тем не менее он полез рукой за пазуху, случайно задев при этом меч.

В этот самый момент, мирно куривший в сторонке мужик, резко бросил трубку, подскочил к напарнику и отвесил ему такой подзатыльник, что у того аж шлем с головы слетел.

— Просим прощения, Ваше Благородие! — пожилой стражник низко поклонился и сильно ткнул в бок молодого, заставляя сделать то же самое. — Не извольте гневаться. Обознались-с.

— А как же… — начал было парень, но, получив еще один тумак, умолк.

— Проходите, пожалуйста, Ваше Благородие, проходите. Для вас бесплатно-с. — продолжая кланяться, лебезил мужчина.

Так и не поняв, что происходит, Никаниэль медленно обошел перегородившее путь бревно и пошел дальше по дороге. Спустя несколько шагов он обернулся, но те двое так и стояли в глубоком поклоне, не произнося ни звука. И лишь значительно позже до чуткого эльфийского слуха донесся диалог двух пограничников:

— Ну и какого это было, дед?

— А такого! — отвечал старший, отвесив напарнику еще один подзатыльник. — Ты хоть понял, кто это был?

— Нет, а кто?

— Кто-кто. Конь в пальто! Меч видел?

— Нет.

— И я нет. А он был! Ты когда про деньги сказал; то же мне, кстати, «десять серебра»! А что не десять золотых? Когда проход пару медяков стоит!

— Так он же…

— «Он же», «он же». — передразнил мужик. — Так вот, ты когда про деньги ляпнул, «он же» сразу за мечом и полез. У него ножны полу плаща оттопырили. А если у такого юнца уже на поясе меч висит это что значит?

— Благородный… — уныло протянул салага.

— То-то и оно. Так что порубал бы он тебя на десять маленьких пограничников — по одному за каждый серебряк — а король наш, Валхард Теофан, еще и спасибо бы ему потом сказал. Так что, учись, молодой, пока я жив.

Что было дальше не слышал уже даже Ник.

Все-таки даже у эльфийских ушей есть свой предел. Но, по крайней мере, теперь хоть стало понятно, что случилось. Пусть это и было лишь недоразумением.

А еще из улышанного беглый принц узнал одну важную вещь о королевствах. Ведь если в Эльфхейме меч был у каждого первого, и большинство даже в какой-то степени умели им владеть. То тут, похоже, подобное оружие являлось либо редкостью, либо и вовсе привилегией знати.

Ник сделал мысленную зарубку иметь это в виду и не забывать о подобных различиях.

Так, размышляя о том, какие еще расхождения могут встретиться между культурами людей и эльфов, Никаниэль не заметил, как лес сменился полем. А к вечеру тропа и вовсе вывела его к какому-то постоялому двору.

Строение выглядело весьма неприглядно. Покосившиеся, почерневшие от времени, деревянные стены злобно щерились пустыми проемами зарешеченных окон. На большинстве еще сохранились ставни, а отсутствующие, похоже, заменять никто не собирался. Довершали картину большие участки зеленого мха, давно обосновавшиеся по углам.

Изнутри не доносилось ни звука.

Стоило эльфу подойти ко входу, как двери распахнулись, и огромный бородатый мужик с проседью, как котят за шкирку, выкинул наружу двух вусмерть пьяных доходяг.

— И даже не думайте, тля, что я налью вам еще хоть каплю в долг, выродки! — злым, грубым голосом пролаял здоровяк, сплюнув в сторону. — А ты еще кто? — рявкнул он, заметив Ника.

— Посетитель? — на самом деле, после этой сцены Никаниэль вообще не был уверен, хочет ли он заходить внутрь. Но ему уже до колик надоело питаться травой и спать на деревьях. Да и несколько вопросов задать тоже не помешало бы. А то из-за происшествия на границе он так и не смог ничего узнать.

— Ну заходи, тля, чего сопли жуешь? — сменив гнев на милость, бросил бугай, уходя обратно внутрь. — Но в долг не наливаю!

— Да не очень-то и хотелось. — пробубнил принц, но так чтобы его не услышали.

Обстановка внутри оказалась подстать внешнему виду. Пол, застеленный прелой соломой; четыре грубо сколоченных стола никогда не знавших тряпки и липкие даже на вид; несколько лавок; барная стойка — вот и все убранство, гостеприимно встречавшее путников на местном постоялом дворе.

Последние лучи заходящего солнца, свободно проникавшие сквозь пустые провалы окон, служили единственным источником света. Но не похоже чтобы мужчина вообще в нем нуждался. Уверенно лавируя между предметами мебели, он занял место за стойкой и выжидательно уставился на клиента. За его спиной, у дальней стены, медленно булькал мутным варевом котел, установленный в небольшой покосившийся камин.

Больше внутри не наблюдалось ни души.

— Добро пожаловать в «Хмурый Флин». — пробасил владелец, недобро глядя из-под кустистых бровей. — Хмурый Флин — это я.

Приняв решение, эльф глубоко вдохнул и, чуть не закашлявшись от не самой приятной смеси витавших в воздухе ароматов, твердым шагом двинулся на встречу Флину.

Подойдя к стойке, Ник сумел подробно разглядеть владельца заведения. Крупный, мускулистый мужчина лет пятидесяти. Скорей всего всю жизнь проведший в сражениях или разбое, о чем говорили большое количество татуировок и шрамов, один из которых вообще пересекал весь лоб наискосок.

Да и в целом, лицо у него выглядело так, будто его высекли топором из корявого пня и забыли отшлифовать. Угловатые линии. Квадртаный подбородок, частично скрытый под седеющей бородой. Довершали картину мощные выпирающие скулы.

Какая-нибудь малахольная старушка могла бы отдать богам душу от одного вида такой образины, доведись ей случайно столкнуться с ним в темном переулке. Хотя, что делала сама старушка в том переулке — вопрос оставался открытым.

— Ну. — прервал молчание Флин, первым закончив разглядывать путника. — Чего тебе?

— Мне нужна комната на две ночи и горячая еда.

С остальными вопросами беглый принц решил разобраться на следующий день.

— Деньги вперед.

Вот кфхан! И сумму не назвал. Как будто все должны быть в курсе расценок.

К счастью, за время своего странствия Никаниэль уже придумал план действий на подобный случай. Вытащив одну золотую монету, а других денег у него просто не было, Ник прижал ее пальцем к столешнице и медленно выдвинул на середину, не отпуская.