Вкус к жизни (СИ) - Флёри Юлия - Страница 7

Удивительно, но нас никто не встречал. Абсолютно пустые палубы, чуть влажные от косых брызг дождя, казались необитаемы. Женьку это совсем не смутило, а вот я оглядывалась по сторонам с осторожностью, шагала неторопливо, основательно, и зачем-то придерживалась ладонью за леер.

– Здорово смахивает на похищение, – с неудовольствием заметила я. – Всё верно: никто не знает куда, а, главное, с кем я отправилась. Хватятся меня нескоро, да и вообще… – затосковала я, и Женька оглянулся, озорно мне подмигнул.

– Поверь, в этом нет необходимости. Я до невозможного обаятельный тип! Женщины безропотно отдают мне всё, вплоть до своей девичьей чести. Даже просить не приходится, – будто хвастаясь, заверил друг и распахнул передо мной дверь, ведущую к каютам.

– А если я какая-то неправильная, бракованная женщина? Если я не куплюсь на томный взор и сладкие речи?

– Тогда берегись, Красная Шапочка, – пророкотал Женька, склонившись к самому моему уху, – потому что охотников за пирожками здесь предостаточно! – коварно улыбнулся он.

Мне давно так никто не улыбался, потому я даже вспомнила, каково это: смущаться!

Меж тем, продвигаясь вглубь салона, можно было расслышать весёлые мужские голоса.

– Переодеваться будешь? – полюбопытствовал Женька, окинув меня заинтересованным взглядом.

Я тоже глянула вниз и осмотрела свой нехитрый наряд: под косухой скрывался тёплый свитер крупной вязки, тёмные джинсы вполне прилично обтягивали бёдра.

– Всё равно ничего кружевного я с собой не взяла! – фыркнула я, намекая на его некорректный вопрос, и на всякий случай уверенней расправила плечи.

Женькина ладонь разжалась, и с негромким шлепком моя сумка плюхнулась на пол. Друг придержал меня за ворот куртки. Весьма невежливо, надо сказать, ведь выглядела я при этом как нашкодивший котёнок: жалко и неуверенно.

– В верхней одежде тебе будет некомфортно, – уже вовсю скалясь собственной шутке, пояснил Женька. Я скоро дёрнула молнию вниз и выпуталась из рукавов.

Он открыл ближайшую к кают-компании дверь и бросил на кровать мою одёжку, сумку просто выставил в стороне от входа. После Женька решительно растёр ладони и, придерживая меня за плечи сзади, чуть подтолкнул вперёд, к приключениям.

– Не забудь о моём вопросе, – перед самым порогом проговорила я одними губами, напоминая о необходимости получения душевного тепла. Женька участливо кивнул, предлагая довериться и во всём полагаться на него.

«Душевная компания» встретила нас во всей красе и в состоянии «некондиции». Создавалось впечатление, что собравшиеся едва ли могли осознанно связать два слова и весь поток зарождался вне мозга и слетал с языков по наитию. Получалось, правда, забавно. Парни самоотверженно провожали Женьку-мальчишку в последний путь и готовились встретить его на стороне опытных мужиков, взращенных на суровых законах семейной жизни. Судя по единому мнению, впереди его ждали исключительно трудности, обязанности, капризы и снова трудности. Ну и, конечно, тёща, о происках которой собравшиеся знали не понаслышке. Отсутствие самого будущего «мужика» никого не смущало.

– Где женихи? – стараясь не изменить выражение лица, пробормотала я в Женькину сторону, а друг выставил перед собой ладонь, мол, спокойно, сейчас всё будет, и решительно шагнул вперёд.

– А вот вам здрасьте! – язвительно процедил он и прищёлкнул языком. – Без меня начали, значит? – с наигранной грозностью в голосе проговорил Женька и навис над компанией из пяти друзей.

– О! Жека! – нараспев потянул самый упитанный и подхватил давно заготовленную рюмку. – Мы чисто символически, Жень, чесслово! – клятвенно заверил здоровяк.

– Исключительно за встречу! – подхватил эстафету щекастый с военной выправкой и к предложенной выпивке подобрал закуску, протянул её пострадавшему прямо на блюде.

Женька ещё какое-то время погоревал, а затем всё же взялся за штрафную рюмку, «хукнул» в сторону и осушил её одним махом. Меня порадовал лишь факт, что скривился так называемый друг с ощутимой горечью. Печать страданий застыла на его лице на несколько мгновений, а затем с трудом, но всё же переросла в благодушную и явно благодарную улыбку. Женька старательно скалился, как вдруг наткнулся взглядом на меня и буквально подпрыгнул на месте от внезапно возросшего удовольствия.

– Мужики, – с важным видом взял он слово, – позвольте представить, – Женька пафосно протянул руку в мою сторону, – мой лучший друг, подруга, моя жилетка и декольте для нытья, а также безумно красивая девушка – Юля! – громогласно объявил он, и я послала ему воздушный поцелуй, шагнула в круг света.

Мужчины уставились на меня с явным интересом. Я подозревала, что случилось это оттого, что о моём существовании и о статусе «лучший, лучшая, безумно красивая» до этого момента даже не подозревали. Более того, каждый из них явно и сам был не прочь претендовать на завидную должность, но спорить разумно не стали. Женька как раз подал им знак деликатным покашливанием.

– Добрый вечер, – томно проговорила я и улыбнулась не менее роскошно, чем звезда на красной дорожке.

Один, явно обалдевший от неземной красоты товарищ, даже вспомнил кивнуть мне в ответ, а Женька меж тем продолжал:

– Дела обстоят так, что Юля накануне рассталась с идиотом, который её совершенно не ценил. Как вы понимаете, долго такая умница и красавица оставаться в поиске не может, и у вас есть уникальная возможность претендовать на её руку… – Женька сделал ребятам внушение взглядом, – и сердце! – со значением добавил он и тягостно вздохнул. – Я, по понятным причинам, участвовать в гонке не смогу, – пожал он плечами и с печатью обречённости на лице рухнул на низкий диванчик.

Собственно, как рухнул, так и подхватился, считая своим долгом и святой обязанностью представить меня каждому из присутствующих, и дать им лестную характеристику. Тот момент, что с меня хватит «умницы и красавицы» я намеревалась припомнить другу позже.

Мужчины рассматривали меня с весёлым интересом и лёгким недоверием. Присутствие женщины на корабле и, собственно, на самом мальчишнике, их здорово озадачило, но доза выпитого не позволяла озвучить это недоумение.

– Юлечка, прошу, – разлюбезно улыбнулся Женька, а вот меня от подобного обращения натурально перекосило.

Друг протянул руку и, удерживая мою ладошку за самые кончики пальцев, вытащил ближе к столу. С лицом нужно было срочно что-то делать, и я выдавила из себя улыбку. Она слабо походила на дружелюбную, и оставалось уповать только на то, что нетрезвый мужской взор будет не в силах уловить подобный факт.

– Ты как-то резко перешёл к делу… я оказалась не готова, – в меру целомудренно смутилась я, а вот Женьке продемонстрировала зубы.

Он намёк уловил, но и не думал заострять на нём внимание, отмахнулся.

– Тянуть некогда, дорогая, парни, как видишь, раскачались без нас, придётся навёрстывать, – шёпотом проговорил он в сторону и исключительно для меня, затем Женька нахмурился, примеряясь, с кого бы начать.

Жертва обозначилась сама – мужчина решительно растолкал по дивану всех возможных соперников и по-гусарски вытянул грудь вперёд.

– Ну да, что же это я… – загоготал Женька, как пацан из дворовой компании, и располагающе протянул руку в сторону выскочки. – Это у нас Лысый, – смешливо хрюкнул он, – что, собственно, и без того понятно по его безволосой голове, – добавил Женька и совершенно не по-товарищески толкнул лысую башку обратно в общую массу «жанихов».

Мужики дружно заржали, Лысый в том числе. И сразу стало понятно, что подобное обращение оскорбительным не считается. Ребята знали друг друга давно и на раз «раскусывали» даже настолько жёсткие шутки.

– Лысый, Юль, тебе не подойдёт, потому что женщинам предпочитает спортивные тачки.

– Нет, – разочарованно вздохнула я, – тягаться с тачками я не намерена.

Мужики осуждающе загудели, мол, спасовала перед трудностями и всё такое, я же с достоинством вскинула подбородок.

– Следующий на очереди Толстяк, – представил Женька другого своего товарища.