Алхимия наших душ (СИ) - Зарецкая Рацлава - Страница 28

В одну грозовую ночь Виктор напился до такой степени, что перестал узнавать Полли. Оттолкнув ее в сторону, он вышел из дома и под ливнем побрел к морю. Полли устало опустилась на стул.

— Да катись оно все… — произнесла она. — Пусть уходит и потеряется в ночи!

Она произнесла это в сердцах, не думая о сказанном, однако спустя некоторое время задумалась. Посмотрела в окно, на проливной дождь и полыхающие на небе молнии, затем перевела взгляд на кольцо, что красовалось на безымянном пальце ее левой руки. Никто даже не заметил, что оно изменилось. Стало чуть толще и немного другой формы. Это кольцо ей на палец надел Уильям, назвав своей настоящей женой.

Надев дождевик и сапоги, Полли вышла на улицу. Дождь немного стих, но небо все еще озаряли молнии. Она дошла до дома Уильяма и постучала в его окно, в котором горел свет.

Уильям выглянул, улыбнулся и спустя минут десять уже стоял рядом с Полли.

— Странное время для прогулки, — произнес он.

— Мой муж напился и ушел. Надо его найти.

Уильям нахмурился, но возражать не стал. Ему, разумеется, не понравилось, что Полли беспокоится об этом жалком алкоголике, но послушно пошел с ней искать его.

Спустя около двух часов поисков они нашли Виктора. Он стоял с бутылкой у скалы и, привалившись к ней, смотрел вниз, на бушующее темно-синие море.

— Он хочет спрыгнуть… — пробормотал Уильям и сделал шаг вперед, но Полли схватила его за руку.

Мужчина удивленно посмотрел на ее. Лицо возлюбленной не выражало ничего. Она смотрела на мужа с холодным безразличием и ждала. Ждала, когда он сделает шаг вперед.

Однако Виктор не думал прыгать. Допив содержимое бутылки, он кинул ее в море и, рыгнув, развернулся и направился обратно в деревню.

В этот миг Полли сорвалась с места и, вихрем налетев на Виктора, со всей силы толкнула его назад, к обрыву. Оказавшись на краю, мужчина заработал руками, как ветряная мельница. В его глазах, смотрящих на жену, застыл ужас. Полли протянула руку и легко подтолкнула его.

Падая, Виктор издал короткий крик, который унес ветер.

Уильям замер как громом пораженный. И только когда Полли упала на колени и зарыдала, он очнулся и подбежал к ней. Тело женщины сотрясалось от рыданий, и Уильям еще долгое время успокаивающе гладил ее по мокрой спине.

В сентябре Уильям вернулся в Оксфорд вместе с Полли. Он снял небольшую квартирку рядом с университетом и поселился там с ней. Его жена тем временем гостила у родственников в Лондоне и должна была приехать через пару недель.

Еще никогда Уильям и Полли не были так счастливы, как в те дни, живя в Оксфорде как супружеская пара. Даже слухи о войне, которая должна была вот-вот начаться, не омрачали их счастье.

Вскоре пришло письмо из Лондона с вестью о том, что Натали заболела. Уильям написал ей в ответ слова поддержки и извинился, что не может навестить ее из-за большой нагрузки на работе.

В каждом новом письме, которое приходило раз в неделю, говорилось, что состояние Натали ухудшается. Уильям каждый раз откладывал визит к жене и однажды, собравшись все же навестить ее, он получил известие о ее кончине. К его ужасу он испытал вовсе не боль, а облегчение. В глубине души он ждал, когда Натали умрет, и он сможет жениться на Полли.

Вот что сделала с ним любовь. Вот что она сделала с ними обоими…

Подождав три месяца, Уильям и Полли расписались и скромно отметили это в узком кругу друзей, а через несколько дней началась война, которая унесла около семидесяти тысяч мирных жителей Англии, включая Уильяма и Полли.

***

— Они все вспомнили.

— И скоро будут готовы уйти.

— Эмили будет по ним скучать.

— Может, когда-нибудь они снова встретятся в их новых жизнях.

— Я бы очень хотел это увидеть.

Страх и совесть стояли на крыше дома напротив книжной лаки «Ma fleur» и смотрели то на застывших в объятиях друг друга Стефана и Эмили, то на плачущих Тэ и Джен.

— В одно время и в одном месте изменились сразу четыре судьбы, — произнес Страх. — Как все же интересно наблюдать за людьми…

Когда старинные настенные часы с маятником пробили восемь утра, Стефан вскочил с дивана.

— Ты что? — спросила Эмили, лениво глядя на юношу из-под полуприкрытых век.

— Мне надо на работу и…

— Твоя работа этажом ниже. И сегодня воскресенье.

— Ох, точно…

Стефан растрепал волосы пятерней и неловко закусил губу. Это показалось Эмили настолько милым, что она преодолела свою лень, встала с дивана и, шагнув к юноше, обвила его талию руками.

— У нас есть еще целый день, — прошептала она, прижавшись к груди Стефана.

Щеки юноши слегка порозовели, а на губах заиграла улыбка.

Они просидели на диване в гостиной рука об руку всю ночь, рассказывая друг другу о своих жизнях. Дольше всех говорила Эмили. Обычно она не была столь болтлива, но почему-то ей хотелось рассказать Стефану обо всем.

Кроме, конечно же, алхимического ритуала, который связал их души и стал одной из причин проклятия.

Эта тайна тяготила Эмили, и она дала себе обещание, что если Стефан каким-то образом переживет отмеренный ему судьбой срок, то она обязательно все ему расскажет.

— И чем же мы займемся сегодня? — промурлыкал Стефан, глядя на Эмили со жгучим желанием в зеленых глазах.

— Вариантов масса. Мы можем…

Договорить Эмили не дал короткий стук в дверь, а затем стремительно влетевшие в гостиную Тэ и Джен.

— Простите нас, но вы должны это видеть, — произнес Тэ, хватая пульт и включая телевизор.

Лица девушки и парня были обеспокоенными.

— Что случилось? — Эмили выпустила Стефана из объятий и хмуро уставилась на своих помощников.

— Сегодня утром была найдена еще одна жертва Сказителя, — вещала диктор новостей.

Эмили перевела удивленный взгляд на экран телевизора. Стефан замер на месте и даже приоткрыл рот.

— На этот раз убийца обратился к сказке «Рапунцель», — продолжила вещать диктор. — На жертве был длинноволосый парик, а указательный палец правой руки оказался проколот. Полиция предполагает, что девушка была отравлена через укол на пальце. Жертву звали Элеонора Пури. Ей было двадцать два года.

— Это же… — пробормотал Стефан, часто моргая. — Это же подруга моего брата. Мы только вчера с ней виделись…

— То есть, ты был последним, кто ее видел? — удивился Тэ.

— Не знаю. Не уверен. Я вскоре ушел, а она осталась с моим другом Эриком и своей подругой.

— Думаю, полиция все равно с тобой свяжется, — сказала Джен, не отводя взгляда от телевизора.

Стефан принялся нервно надламывать пальцы, которые при этом издавали неприятный хруст. Эмили взяла его руки в свои и, заглянув ему в глаза, ласково произнесла:

— Не бойся, у тебя есть алиби. Я подтвержу. После встречи ты сразу пошел домой?

Кивок.

— А потом ко мне?

Снова кивок.

— Ну вот, тебе нечего бояться.

— Я не боюсь, просто… — Стефан высвободился из рук Эмили, тяжело опустился на диван и обхватил голову руками. — Мне кажется, что я что-то упускаю. Как будто мне что-то должно быть известно, но я это забыл…

— Ты про убийства? — Эмили села рядом с юношей. — Хочешь сказать, что ты что-то узнал и забыл?

— Или я видел что-то относящееся к делу, но не придал этому значения…

— Может, мне следует устроиться работать в полицию и делиться с вами ходом расследования этого дела? — вдруг предложил Тэ.

— А что, идея неплохая, — одобрительно кивнула Эмили.

— Да, но думаю, что уже поздно это делать, — осторожно сказала Джен, недвусмысленно глядя на Тэ.

— Почему? — не преминула поинтересоваться Эмили.

Джен закусила губу, продолжая переглядываться с Тэ. Вздохнув, парень произнес:

— Мы вспомнили свои прошлые жизни.

— Оу, — выдохнула Эмили.

Это объявление было для нее как удар под дых. Да, она знала, что это когда-нибудь случится, но всегда надеялась, что скорее поздно, чем рано. Вот только как бы нескоро должно было что-то произойти, оно все же произойдет. И как раз в тот момент, когда ты меньше всего будешь этого ждать.