Кондотьер (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 62

— Не переживайте, постараемся убедить заказчика, что у нас не было иного выхода.

— Благодарю, командор, — на лице Боссинэ нарисовалось видимое облегчение.

По обоим берегам реки потянулись бескрайние вересковые пустоши, уходящие вдаль до самого горизонта, искажая перспективу бугрящимися холмами. То и дело порывы ветра колыхали чахлую траву и низкорослые кустарники. Кое-где проглядывали коричневато-серые проплешины торфяников. Пару раз мне удалось заметить каменные приземистые домики пастухов, отважившихся жить в таком унылом месте.

Ближе к Шелкопадам ландшафт немного изменился. Стало больше каменистой почвы с проступающими кое-где белесыми пятнами солончаков. Небольшие овечьи стада хоть как-то разбавляли унылую картину. Если бы не солнечный день, и вовсе бы с тоски можно напиться.

Пламонт снова стал изгибаться между холмистыми берегами, но не так агрессивно, как возле Блуждающих островов, поэтому смена галса не приносила каких-то неудобств для рулевых. И в какой-то момент мне удалось увидеть в небольшой долине почерневшие от дождей коробки домов, непонятно из чего построенных, пока очередной поворот не скрыл Шелкопады из виду.

— Почти на месте, — сказал Торфин, спустившись с капитанского мостика. — Еще один поворот — и будет пристань. Разглядел что-нибудь, парень?

— Нас встречают, — кивнул я, складывая подзорную трубу. — Один корвет встал посреди фарватера, второй направляется к нам. Скоро подойдет.

— Топите свое дерьмо, да побыстрее, — шкипер схватился за трубку и стал набивать ее табаком из кисета. — Пока нас не видно из-за холма, пользуйтесь моментом. Только ориентиры не забудьте.

— Бруно, — Боссинэ подозвал к себе боцмана, бледный от переживаний. Ситуация для него была аховой, и он понимал, что из всех проблем, которые явно играли против него, приближающаяся в виде патрульного корвета самая опасная. — Бери надежных парней, умеющих держать язык за зубами, вскрывайте ящики и кидайте груз в воду через кормовой клюз.

— Понял, хозяин, — Бруно, в отличие от купца, выглядел спокойным. Сначала он кинул взгляд на холмы, откуда должен был сейчас появиться патруль, прикинул что-то в уме и помчался к трюму, выкрикивая имена матросов, нужных ему для помощи. Таких набралось пятеро. Они скрылись в трюме — и время для нас потекло ужасающе медленно, когда как над дальним холмом уже показался летящий корвет.

— Снизить скорость до двух узлов! — рявкнул Торфин. — Рулевой, передай левитатору приказ!

— Есть передать приказ снизить скорость до двух узлов! — отчеканил стоящий у штурвала матрос и проорал то же самое в медный раструб переговорной трубки, уходящий с мостика на нижнюю палубу.

Вибрация палубы прекратилась, «Соловей» как-то сразу тяжеловато осел, хоть и продолжал идти под парусами. Мы напряженно ожидали, когда Бруно утопит гравитоны. Это дело не мгновенное, хоть крышки ящиков не были накрепко заколочены, чтобы можно было с ними не возиться вот в такой ситуации.

Когда патрульный корвет полностью показался из-за холма, боцман уже выскочил из трюма и жестами на пальцах показал, что все в порядке, можно продолжать двигаться. Торфин, ощущая напряжение, витающее среди нас, на всякий случай поднялся на капитанский мостик, и самолично зарычал в трубку, подгоняя Тибби. Мне стало жалко чародея. В такой короткий промежуток времени погасить излишнюю энергию гравитона и сразу же начать разгон очень тяжело сказывается на состоянии левитатора. Придется позже отпаивать его вином и дать пару-тройку дней отлежаться. Ну ничего, в Шелкопадах мы будем стоять как раз столько времени, пока полностью не разгрузим трюмы, а заодно набьем их другим товаром, который Боссинэ хочет продать в Скайдре.

Патрульное судно прошло над нами, нещадно фоня работающими на всю мощь гравитонами, заставляя зубы неприятно вибрировать, словно готовившихся оторваться от корней. Караван огласился приветственными криками и свистом, провожая мокрую до ватерлинии тушу корвета. Я следил за его маневром, но не видел признаков того, чтобы он решил сесть на воду. Когда патруль отошел от нас подальше и стал разворачиваться, сумел прочитать на его борту название: «Фортуна».

Так мы и шли в сопровождении боевого корабля, который делал вид, что взял нас под охрану. Но всего лишь несколько человек знали истинную причину происходящего и радовались, что вовремя сообразили сбросить в Пламонт опасный груз.

Опасения наши подтвердились. Как только до Шелкопадов осталось не больше полумили, «Фортуна» произвела маневр снижения и села позади «Енота», закупоривая нам дорогу назад, а учитывая, что впереди недвусмысленно загораживала фарватер «Дева ветров», намек был недвусмысленным.

Такое разнообразие кораблей на реке вызвало ажиотаж у населения Шелкопадов. Постепенно на берегу становилось многолюдно.

— Валунный Двор по сравнению с этой деревней выглядит как столица, — сказал виконт, проспавший все самое интересное, и сейчас с хмурым лицом созерцая неприятную конфигурацию из боевых корветов и торговых нефов. Картину разбавляли рыбацкие лодки, снующие между кораблями.

И в самом деле, Шелкопады — самое уныло место, виденное нами за время похода; оно было окружено вересковыми пустошами, заросшими карликовыми кустарниками холмами и солончаками. Из-за дефицита дерева большинство домов сложены из дикого камня или глины пополам с навозом. Причем, каменные дома явно принадлежали зажиточным горожанам, и было их всего с десяток, причем на одной улице. Там же возвышалась местная церквушка с высоким шпилем, чуть дальше — на западной окраине — кладбище. Зеленых насаждений почти нет ввиду засоления почв, что делало Шелкопады еще унылее. Теплый ветер гонял вдоль реки и между домами серо-белесую пыль пополам с каким-то мусором.

Два причала с широкими пирсами, чтобы туда могли встать грузовые суда или баркасы, едва ли можно отнести к полноценному порту, но Боссинэ утверждал, что его нефы уже проделывали подобные маневры. Единственная проблема — ветхость причалов. Об их состоянии должен знать городской староста, являющийся здесь помощником барона Шаттима, чей каменный особняк на небольшой возвышенности выделяется своей мрачностью. Особенно в те моменты, когда солнце закрывалось облаками, и стремительные тени неслись по пустоши.

— Я бы не хотел здесь жить, — поежился дон Ансело, кутаясь в плащ. День клонился к закату, стало прохладнее. — Для моей южной крови эти унылые пейзажи категорически противопоказаны.

— Здесь всегда жили только суровые люди, — услышал его Боссинэ, готовившийся высаживаться на берег. Ему предстояло договориться со старостой о найме грузчиков, чтобы товар как можно быстрее оказался в длинном каменном лабазе. — Барон Шаттим один из немногих, кто с полным основанием может сказать, что это его земли.

— Наверное, никому не хотелось зариться на чертовы солончаки и вересковые поля, — фыркнул виконт, а сам с настороженностью поглядывал на «Деву ветров», на палубе которой не замечалось никакого шевеления.

— Хотели, — Боссинэ дождался, когда матросы сбросят штормтрап и спустят лодку на воду, с помощью Аргая перелез через борт, но в последний момент остановился. — Но Шаттимы славились не только самолюбивым характером, но и крайней жестокостью к врагам. Кстати, они предки горцев из Лимадии.

— А я слышал, что земли вокруг Шелкопадов принадлежат сеньору Котрилу, — вспомнил я давние разговоры в Акаписе.

— Бессовестное вранье, — фыркнул виконт. — Котрилы были вассалами Шаттимов и жили где-то здесь в окрестностях. Когда часть баронов начала точить зуб на род местоблюстителей, предок этого ублюдка переметнулся к мятежникам. Возможно, было не так, я не знаю доподлинно историю этих мест. Но то, что твой враг, Игнат, опасно играет — к колдунье не ходи.

Наконец, Лесс уселся в лодку вместе со своими телохранителями и направился к берегу. Мы же занялись куда более прозаическими делами: оценивали вероятность патруля начать проверку трюмов. Не просто же так появились здесь «Дева ветра» и «Фортуна». Кстати, часть обоих экипажей переселилась на берег, спеша наполнить карманы местного трактирщика либрами и медными рандами.