Рокировка (СИ) - Бачурова Мила - Страница 33

— Костя, — улыбнулся он мне и сделал попытку выпрямиться, встать без поддержки. Но его тут же повело, и Вове пришлось подхватывать. — Как же я рад, что ты жив…

— Да я-то жив. А вот ты зачем себя так извёл? — буркнул я и, отстранив Надю, перекинул руку деда через свою шею.

— Тебе нужна была помощь, — твёрдо сказал дед.

— Мы так толком и не поняли, что же произошло, — влезла Надя. — Там… что-то обрушилось, в катакомбах, да? Как в Кронштадте?

— Ну… — Я вспомнил сыплющиеся на меня кости. — Можно сказать, и так.

Деда нужно было доставить в отель, и я уже оглядывался в поисках такси. Но это был дохлый номер. Народу на Игру собралось огромное количество, и все они сейчас пытались уехать домой.

— Костя! — услышал я вдруг крик издалека.

Повернул голову, увидел размахивающую руками Кристину.

— Кажется, твоя новая невеста нас зовёт, — заметила Надя. — К слову сказать, мне кажется, Кристина подходит тебе значительно лучше Полли. Полли, конечно — моя лучшая подруга. Но я считаю, что тебе в браке нужна значительно более сильная рука.

— Если тебе в браке понадобилась рука — значит, что-то пошло не так, — машинально буркнул я.

Надя ничего не поняла, а вот Вова, получивший нормальное образование, фыркнул — чем навёл свою пассию на размышления. Надя нахмурилась.

— Можешь дойти до Кристины и узнать, чего она хочет? — попросил я, чтобы сбить мысли сестрёнки с опасных рельс.

Надя убежала, а мы с Вовой посадили деда на подвернувшуюся скамейку.

— Послушайте, мсье, зачем вы упрямитесь, — снова подступился к нему один из медиков. — Давайте мы отвезём вас в больницу. Там есть и маг-целитель, если потребуется…

— Не нужны мне целители, ясно⁈ — рявкнул дед с неожиданной силой — медика отнесло на шаг от скамейки. — Я тут замертво падать пока не собираюсь. Столько лет без целителей прожил — и ещё столько же проживу.

Мы с Вовой переглянулись. Вова пожал плечами, а я скептически усмехнулся. Под одной крышей с дедом проживает Нина, которая — не последний целитель в Петербурге. И я доподлинно знал, что деда она подлечивает как минимум раз в неделю — не слишком-то ставя его в известность, разумеется. Жизнь и здоровье главы рода — дело не только главы рода.

— Костя!!!

Я повернулся. Теперь обе девчонки, Кристина и Надя, махали мне руками, стоя на том же месте.

— Да что ж такое, — вздохнул я.

— Там что же — снова госпожа Алмазова младшая? — присмотревшись, нахмурился дед. — Чего ей нужно?

— Вот подойдём — и узнаем, — бодро сказал я. — Давай, поднимайся. Идти сможешь?

Дед, который после небольшого отдыха почувствовал себя лучше, от такого вопроса даже обиделся. Резко встал. Голова, видимо, закружилась — он покачнулся. Но быстро взял себя в руки и решительно зашагал сквозь толпу.

Мы с Вовой пошли за ним. Медики, наконец, отстали, махнув рукой на безумного русского старика.

— Ого! — Вова присвистнул. — Да это же «Чёрный призрак»!

И действительно, Надя с Кристиной стояли возле «Призрака».

— Не знал, что Юсуповы уже экспортом занимаются, — сказал я.

— Скорее всего, это по спецзаказу, — сказал Вова. — Вряд ли серийно.

Дед остановился перед Кристиной. Та учтиво присела и холодно, без всякого подобострастия сказала:

— Здравствуйте, господин Барятинский. Рада приветствовать вас в Париже.

— А я вот, увы, не могу ответить вам тем же, госпожа Алмазова, — упрямо заявил дед. — К величайшему моему сожалению.

— Дедушка немного устал, — вмешалась Надя, — поэтому ему трудно испытывать радостные чувства.

— Я вовсе не… — начал было дед какую-то жуткую тираду, но тут открылась водительская дверь «Призрака», и наружу выпорхнул мсье Триаль.

— О, мсье Барятинский! — воскликнул он. Подскочил к деду и принялся энергично трясти его руку. — Бесконечно счастлив с вами познакомиться! Ваш внук столько о вас рассказывал. Ваш несгибаемый характер, ваша неукротимая воля… Константин Александрович, вы нас не представите?

— Дед, это мсье Триаль, — сказал я. — Он — э-э…

— Коллега, — помог мне Триаль. — Коллега вашего уважаемого внука, любезный Григорий Михайлович! Помогаю ему, по мере моих скромных сил и возможностей… Однако, не будем углубляться в детали, господа! Просто — садитесь в мой автомобиль, и я домчу вас куда угодно.

Триаль наконец отпустил руку деда, который так и не сумел вставить ни слова, и распахнул заднюю дверь «Призрака».

— Все мы тут не поместимся, — мрачно оглядывая салон, заметила Кристина. — Я…

— Мы с Владимиром с удовольствием пройдёмся пешком, — заявила Надя.

— Что?.. — повернулся к ней дед.

— Ах, ну это ведь Париж! — Надя схватила Вову под локоть. — Владимир здесь впервые, ему так интересно полюбоваться архитектурой и памятниками старины! Дедушка, ты поезжай в отель и хорошенько отдохни. А мы будем к ужину.

— Будем, — кивнул Вова.

Он благоразумно избегал много говорить при деде. Понимал, что болтать, как прирождённый аристократ, не сумеет при всём желании, а потому — прикручивал фитиль.

— Великолепная идея, мадемуазель! — восхитился Триаль и вынул из кармана визитку. — Впервые приехать в Париж и осматривать его из окна автомобиля — это просто кощунство! Так же, если позволите — здесь неподалеку есть хорошая булочная, в которой я имею удовольствие быть управляющим. Просто покажите там мою карточку, если вдруг решите заглянуть. Хотя, конечно, лучше заходить туда с утра, когда выпечка свежая.

Надя с благодарностью приняла карточку. Однако не нужно было обладать большой проницательностью, чтобы догадаться: вдвоем с Владимиром они и без булок отлично проведут время.

— Садись, — сказал я деду.

Тот, вздохнув, упаковался на заднее сиденье «Призрака». Триаль захлопнул дверь и тут же изменился в лице. Движение руки, появилась глушилка.

— Есть новости по нашему делу, — тихо сказал Триаль нам с Кристиной. — Помогите господину Барятинскому подняться в номер и тут же возвращайтесь. Я буду вас ждать.

Мы синхронно кивнули. Триаль отменил глушилку и, оббежав автомобиль, распахнул другую дверь.

— Мадемуазель, прошу вас.

Кристина, поёжившись в предвкушении поездки рядом с моим дедом, отправилась садиться.

— Что это было? — очумело глядя на Триаля, спросил Вова. — Как будто… Как будто этот хлыщ говорил одними только губами.

— Я тебе всё объясню, — пообещала Надя — которая, разумеется, не в первый раз сталкивалась с «глушилкой». — Позаботься о дедушке, Костя!

— Могла бы и не просить, — улыбнулся я. — Идите уже. Нескучного вам дня.

— Спасибо!

— И тебе не скучать, сиятельство! — подмигнул Вова.

Они удалились, а я сел на переднее сиденье рядом с Триалем. Бросил взгляд в зеркало заднего вида. Позади сидели две восковые фигуры — хоть сейчас в музей мадам Тюссо.

— Как вам Париж, многоуважаемый Григорий Михайлович? — спросил Триаль, запустив двигатель. Он обходился без шофёра, за рулём сидел сам. — Вы ведь позволите так себя называть?

«Призрак» выплыл на дорогу и покатился по ней — плавно, как мог бы катиться шар по гладкой поверхности стола. Может, моя машинка с Вовиными доработками и уделывала «Призрака» по скорости, но уж точно не по комфорту. Казалось, что мы вообще никуда не едем — хотя, судя по спидометру, скорость была уже приличной. И все звуки снаружи отсекло так, что у меня закралось сомнение, только ли в безупречном качестве шумоизоляции тут дело. Похоже было, что и без магии не обошлось.

— С каждым визитом — всё хуже, — проворчал дед. — Все так стремятся делать всё по-новому, как будто в старом было что-то плохое.

— Именно. Именно! — Триаль в восторге ударил ладонью по рулевому колесу. — Вы даже не представляете, насколько правы, достопочтенный Григорий Михайлович! Взять вот хотя бы это злосчастное метро. Все ему так радуются! Так расписывают его достоинства. И никому — никому! — не приходит в голову, что в гонке человека со временем всегда побеждает время.

— Метро — выдумка чёрных магов, — оживился дед. — Только они могли додуматься зарыться в землю, тогда как человек самой природой предназначен, чтобы жить под солнцем!