Последний свет (СИ) - Лекс Эл - Страница 6

— Я умею слушать. — в своей манере ответил Птичник. — И я умею смотреть в правильном направлении. Этого вполне достаточно.

— Имеющий уши да услышит? — я усмехнулся. — У нас там было дело.

— Правое?

— Если ты спросишь руководство «Арамаки», они конечно же скажут, что нет. — я пожал плечами. — Правое-неправое, как и добро и зло, понятие субъективное.

— Как и свет и тьма, верно? — Птичник изогнул бровь. — Ты же из-за этого ко мне пришел. Из-за того, что добрался до казадоров?

— Скорее, из-за того, что я от них выбрался. — я покачал головой. — Пребывание среди них не было долгим, но, знаешь, я много чего переосмыслил… И еще больше задал себе новых вопросов на основе полученной информации.

— Себе? Или ты пришел с ними ко мне?

— Себе. К тебе у меня только один вопрос.

— Да, и какой же?

— Не так быстро. — я поднял ладонь. — Если я просто задам тебе этот вопрос, ты на него ответишь по букве, но не по духу… А меня это не устраивает, мне нужно получить ответ в той форме, в которой мне нужно его получить.

— Интересно. — Птичник действительно заинтересованно наклонил голову. — Я слушаю.

— С самого начала, когда я только о тебе услышал, уже появились вопросы. — принялся перечислять я. — Почему ты помогаешь светлячкам, при этом не являясь официально одним из них? При этом ты не являешься и мотыльком тоже, и в связях с корпоратами не замечен, значит, тебе это нужно не для того, чтобы кого-то вычислить и-или обвинить. Но это ладно. Другое интересно — я тут между делом поинтересовался у девчонок из другого Спектра, которые сейчас, как ты наверняка знаешь, с нами заодно, и оказалось, что они тебя тоже знают. Даже под тем же именем. Проблема только в том, что они-то вообще из другого района и как ты умудряешься быть и тут и там — большой вопрос, если конечно у тебя где-то на приколе не стоит личного дирижабля, в чем лично я сомневаюсь. Зато не сомневаюсь, что и во всех остальных районах Города тоже есть крыши, на которых установлены голубятни и вот такие вот кофейные столики. И светлячки тех районов тоже знают некоего Птичника, к которому отправляются на знакомство все новички, которые… скажем так, необычные. Еще более необычные, чем прочие светлячки. С необычным оружием, или с необычными Вспышками — короче, те, кто даже среди просветленных выбивается из ряда вон. Такие, например, как Дина Ларс, Вспышка которой явно превосходила все прочие по своей сути… Да что там — это вообще была практически богоподобная способность! Очень, очень похожая на ту, что используешь ты сам, когда пропадаешь с места, когда пожелаешь. И что-то мне подсказывает, что я знаю, кто посоветовал ей обратиться к Дочери Ночи. Тот же, кто посоветовал мне. Может, у нас с тобой не похожи Вспышки, хотя лично я свою Вспышку до сих пор даже не знаю, но у нас похожее оружие и это еще один момент, который мог тебя во мне заинтересовать.

Я отхлебнул еще кофе, глядя на реакцию Птичника, но он все так же сидел, чуть склонив голову, и внимательно слушал меня, никак не комментируя ситуацию. В общем-то, оно и правильно — вопрос-то я не задал.

— Когда ты посоветовал мне обратиться к Дочери Ночи, это был новый звоночек. — продолжил я. — Ведь все остальные, кроме светлячков Тай-фо, были уверены, что она — это лишь сказка, легенда! Но ты уверенно отправил меня к ней, хотя и это можно объяснить и это даже не будет трудно — коль скоро ты сотрудничаешь со светлячками других районов, ты мог от них же и узнать, что Дочь Ночи реально существует. Но вот что касается казадоров — здесь уже объяснить что-то будет намного сложнее. Одни только биотеховцы знали о том, что казадоры существуют, и держали эту информацию в строжайшей тайне. Оно и понятно — стоило ей просочиться в массы, и это вызвало бы настоящий катаклизм. Мало того, что «биотех» сам по себе моментально перестал бы существовать, так еще и наверняка в Городе начался бы массовый голод, потому что люди отказывались бы есть продукты, выращенные на зараженных, как они считают, землях. Возможно, верхушки других корпораций тоже знают или хотя бы догадываются о том, что казадоры реально существуют, но больше — никто. Никто, кроме тебя. Но мы уже выяснили, что на корпоратов ты не работаешь, а даже если бы и работал — ты не относишься ни к верхушке, ни даже ни к приближенным к этой верхушке. Так откуда у тебя вся эта информация? Ответ напрашивается сам собой — ты видел все это своими глазами. А, может статься, и был участником этих событий. Вряд ли зачинщиком, это слишком жутко, но наблюдателем я тебя вполне могу представить. Погляди-ка во-о-он туда.

И я ткнул пальцем в сторону, а, когда Птичник заинтересованно повернул голову и расположил ее в профиль ко мне, я поднял перед собой заранее снятый с руки и разложенный в режим планшета Пульс. И сравнил лицо сидящего передо мной человека, все еще пытающегося понять, что я ему показываю, и рисунок, вытащенный на карте памяти из поглощенного Тьмой исследовательского центра.

Да, это был он. С другой прической, с другой растительностью на лице, с большим количеством морщин, но это был человек с рисунка. Никаких сомнений в этом не оставалось.

— И, опираясь на все эти несостыковки и интересные факты, я хочу задать тебе вопрос… — продолжил я, разворачивая Пульс экраном к Птичнику и показывая рисунок. — Ты случайно ничего не хочешь рассказать? Такого, чего еще никому и никогда не рассказывал?

Птичник повернул голову и очень долго смотрел сначала на рисунок, потом перевел взгляд и так же долго смотрел на меня. Улыбка пропала с его лица и сейчас он был нахмурен и серьезен.

— Хочу. — негромко произнес Птичник. — Очень хочу. Уже очень много лет хочу. Но никогда бы не подумал, что рассказать все это мне придется пришельцу из другого мира…

— И откуда ты об этом в курсе? — спокойно поинтересовался я. Это не было бессмысленной бравадой, меня на самом деле не беспокоило, что Птичник в курсе того, что я — пришелец из другого мира. Ведь на самом деле единственные, чье мнение в данном вопросе меня беспокоило и чьей реакции я до недавнего времени опасался — это мой собственный Спектр. А они уже в курсе. В общем-то, именно они могли рассказать Птичнику об этом, но сомневаюсь, что это действительно так. Вряд ли в простом разговоре кто-то из них затронул бы такие темы, а значит для того, чтобы кто-то из Спектра рассказал Птичнику о том, что я — из другого мира, он должен был об этом сперва спросить. То есть — уже быть в курсе.

— Я в курсе об этом с самого начала. — Птичник вздохнул. — У меня есть… некоторые способности, назовем их так.

— Вспышка? — спросил я, уже зная ответ.

— Нет, не Вспышка. Вспышка может быть только одна у каждого человека, она, по сути своей, является… Прорывом Света из человека, из его души. Луч света, разрезающий тьму — вот что такое Вспышка. Мои же способности имеют несколько другую природу.

— Как у казадоров? — уточнил я.

— В какой-то степени. — Птичник кивнул.

— Значит, и ты тоже подвергся воздействию Тьмы, как они? А, может, ты и сам из казадоров?

— Нет, я не из них. Я получил свои способности задолго до того, как любой из казадоров вообще появился на свет.

— Слишком растяжимое понятие, уточни диапазон.

— Хм… Скажем, шестьсот лет тебя устроит?

— Шесть веков? — я усмехнулся. — Я совершенно не удивлен, ведь ровно столько, сколько длится вся эта котовасия с ноктусами. А почему ты спрашиваешь, устроит ли это меня? Я интересуюсь тем, как дела обстоят на самом деле, а не тем, как я к ним отношусь. Это я и сам могу для себя определить.

— Ой ли? — хитро улыбнулся Птичник. — А если я тебе скажу, что дела обстоят именно так, как ты к ним относишься?

— Я скажу, что ты опять пытаешься заговорить мне зубы. — я покачал головой. — Хватит уже.

— Мне нет нужды заговаривать тебе зубы. Если бы я не хотел тебе ничего рассказывать, то просто не стал бы с тобой встречаться. Это ты пришел за ответами. И вот тебе первый из них — шестьсот лет. Плюс-минус парочка, я уже давно сбился со счету.