Волчонок - Мазин Александр Владимирович - Страница 14

– Зачем мы здесь?! Что тебе нужно?

– Твоя кровь, дева. Княжья кровь.

– На помощь! Бразд!

Княжна рванулась к лестнице, но латгал поймал её за плечо и рывком вернул обратно.

– Не трепыхайся, дева. Сюда смотри!

Он указал на каменную плиту у подножия страшного идола.

– Здесь приносят дары Велсу, богу мёртвых. И нынче этот дар – ты!

Гора была невысока. Но интересна. Потому что из неё текла вода. Много воды. Прямо из камня.

– Отсюда не пей, – предупредила Радима бабка, наполнявшая кожаное ведро. – Тут мёртвая. Живая – там, – она показала на родничок повыше.

– А зачем тебе мёртвая вода? – заинтересовался Радим.

– Богатенький ты дурачок, – покачала головой бабка. – А раны лечить?

Радим спорить не стал. Ни с тем, что дурачок, ни с тем, что богатенький. Надо спешить.

Поднимаясь наверх, он обогнул расщелину, из которой пахнуло звериным духом. Хотя нет, не звериным. Радим принюхался. Человеком пахло. Потому что дымок чувствовался. Нюх у Радима, как у всякого охотника, был отменный.

Задерживаться у расщелины он не стал. Но на всякий случай запомнил место.

Тропа, что вела наверх, к капищу, была извилиста, но удобна. И утоптана. Видно было, что пользовались ею часто. Однако навстречу Радиму не попалось никого.

Наверху тропа упиралась в распахнутые ворота. Ну да, обычное капище, только большое. Частокол, черепа волчьи, лосиные, медвежьи. Внутри высоченный столб с вырезанным на нём бородатым ликом. Вокруг столба приношения. Всё знакомо. Только вот как-то пусто для такого места. Пара холопов, занятых обычными делами, здоровенный парень с копьём, дремавший на скамье у входа в дом, кудлатый пёс, выкусывавший блох… Ни загадочной боярышни, ни её спутника здесь не было.

Радиму никто не удивился. И никто не спросил, кто да зачем? Раз пришёл человек к богу, значит надо ему.

И верно, надо. Радим бросил взгляд на гостевую избу. Может, там она?

Нет, сначала стоит просто спросить.

Радим поймал за руку одного из холопов, сунул медяшку в грязную ладонь:

– Была здесь благородная дева с охранником? – спросил он, не отпуская ладони.

– Не видал, – пробормотал холоп.

На Радима он не глядел. Только в землю.

– А шестерых латгалов не видал?

Холоп глянул на него испуганно, выдернул руку и убежал.

Были латгалы, понял Радим. А может, они ещё здесь?

Сразу стало как-то… неуютно.

«И зачем я в это ввязался? – подумал он. – С чего решил, что это была Ольга? Мало ли в Плескове милоликих боярышень?»

В задумчивости Радим подошёл к идолу, скользнул рассеянным взглядом по кучке приношений. Здесь было всякое. От монист из раковин до конской упряжи. Заметней всего – большой медный котёл, сверкающий на солнце. Радим, не удержавшись, заглянул внутрь. В котле тоже было полно всякой всячины…

А поверх всякой дешёвой мелочи лежала одна действительно дорогая вещь. Дорогая и очень знакомая. Эмалевый нарукавный браслет с дракончиками. Один из парных браслетов, очень хорошо ему знакомых…

Радима бросило в жар. Предчувствие не подвело его.

Выходит, Ольга действительно была здесь!

И что теперь делать?

Раньше он об этом не задумывался. Теперь же осознал, что понятия не имеет, как поступить. Искать воинов-латгалов? Допустим, он их найдёт. И что тогда? Напугает их Харальдом? Вот вряд ли. Обратиться прямо к здешнему князю? Трувор с Вардигом в родстве. Но послушает ли Радима? Чтоб убедить изборского князя, потребуется что-нибудь посерьёзней браслета. В конце концов, почему он решил, что браслет отдала идолу именно Ольга?

Радим мотнул головой, словно отгоняя наваждение.

«Я что, струсил? – спросил он себя. – Я же чувствую: это её браслет! И похоже, она опять в беде…»

Нет, он не сдастся. Он не сдавался, когда был просто сыном охотника-смерда[24]. А сейчас он – воин. Ладно, ещё не совсем воин. Ученик. Но это же Ольга! И он её спасёт! И тогда она поймёт, что…

Радим встал и решительно двинулся к большому дому позади столба-идола. Дверь была открыта. То есть двери вообще не было. Вместо неё большущая медвежья шкура, сейчас откинутая в сторону.

Радим сунулся внутрь, но был остановлен детиной, который не поленился подняться и встать у Радима на пути. У детины были жёлтые свалявшиеся волосы, припорошённые пылью, жёлтая борода и жёлтая поросль на груди.

– Чего надо? – поинтересовался детина.

Вид у него был сонный и туповатый, а выговор не изборский и не плесковский.

Радим погладил рукоять меча, глянул выразительно. Детина был старше лет на десять и на голову выше Радима. Но он был в онучах, а Радим – в новых сапожках. И с мечом.

– Разговор у меня, – сказал Радим высокомерно. – К главному волоху.

Ему было трудно разглядеть, что там внутри. Но люди там были. И никак не меньше десятка. Радим увидел, как на груди одного, стоявшего лицом ко входу, блеснул металл кольчуги. А на спине другого Радим сумел разглядеть раскрашенный щит: белый с жёлтым.

– Нет тут волохов, – буркнул желтоволосый.

– Как нет? – искренне удивился Радим. – Это ж капище Велеса!

– Не его, – мотнул головой желтоволосый. – Здесь не Велесу кланяются, а Велсу.

– А Велс – это кто? – спросил Радим.

– Кто такой? – раздался незнакомый голос. – Что ему надо?

За спиной у жёлтого появился… Ну это уж точно воин. Молодой беловолосый мужчина с холодным взглядом. В дорогой тёмно-синей рубахе и того же цвета шапке, отороченной по краю волчьим мехом. С серебром на широком поясе и длинным мечом с солнечным камнем-янтарём в оголовье рукояти. И ещё с золотыми браслетами на руках. Как у Харальда-хёвдинга, только потоньше.

– Этот парень жрецов Велеса ищет, – сказал здоровяк с копьём. – Я сказал: он ошибся. Здесь место Велса…

В глазах у воина что-то мелькнуло. Гнев? Бешенство? Что-то жутко опасное. Радиму показалось: он прямо сейчас зарубит и желтоволосого, и Радима.

Пусть меч воина оставался в ножнах, но тень скрывала его плечо и правую руку. Мало ли что там…

Воин сделал полшага вперёд.

Нет, в руке у него ничего не было. Зато на правом плече красовался изрядный кусок светло-серой зимней волчьей шкуры почти такого же цвета, что и длинные волосы воина.

«Это о нём говорил хозяин постоялого двора, – сообразил Радим. – Волчий клок на плече!»

– Пошёл отсюда! – процедил латгал, махнув рукой так, будто отгонял муху.

И Радим вдруг позабыл, что он теперь человек Харальда-хёвдинга. Молча развернулся, пошёл к воротам… и только на третьем шаге наконец-то сумел вдохнуть.

Воля латгала будто ударила его под дых.

Опомнился Радим уже на тропе. Опомнился и рассердился.

Первая мысль: немедленно вернуться назад! Но от одного воспоминания о беловолосом похолодело в животе. Чутьё говорило: порадуйся, что прогнал, а не убил.

Но радоваться Радим не мог. Из-за Ольги.

Радим просидел на тропе перед воротами немало времени, пока наконец-то сумел собраться с духом. Затем встал и вернулся на капище.

Там ничего не изменилось. Разве что пёс перебрался в тень, а холоп, с которым он разговаривал, теперь не прибирался, а ощипывал курицу со свёрнутой шеей.

Радим решительным шагом, торопясь, пока не истаяла храбрость, двинулся к избе. Так же решительно шагнул в полутьму.

Внутри было пусто. Только на лавке у стены спал давешний желтоволосый детина. Копьё его стояло рядом, прислонённое к стене.

Так… А где все?

Радим осторожно подхватил копьё желтоволосого и мягким лесным шагом двинулся вглубь избы. Сначала к печи, потом дальше, туда, где стояли рядком местные идолы. Тот, что вдвое больше остальных, наверное, и есть Велс?

Радим обошёл его по кругу… и понял, куда делись люди, которые были здесь раньше.