Доктор Фальк. Тайна серого монаха - Евдокимов Игорь - Страница 6

– Что вы, как мы можем такое подумать? – иронично вскинул бровь Фальк. Сидоров только фыркнул от этой ремарки.

– Ой, простите… – девушка немного стушевалась, но быстро пришла в себя. – Меня зовут Лидия Николаевна Шевалдина. Вера Павловна приходилась мне тетушкой. Понимаете, я обычно не сплю допоздна. Читаю…

– Вербицкую3, разумеется? – вставил Василий Оттович.

– Мари Кюри, если вам необходимо знать, – кинула на него обжигающий взгляд Лидия. – Но это не важно. Важно то, что я не спала, когда тетушка закричала. Маман только проснулась, поэтому и говорит, что слов было не разобрать. Но я готова поклясться, что Вера Павловна кричала: «Ты!».

– Вы в этом абсолютно уверены, сударыня? – спросил Сидоров.

– Абсолютно, – в подтверждение своих слов Лидия энергично кивнула, отчего очки чуть не слетели с ее носика.

Сидоров и Фальк снова переглянулись. Если младшая Шевалдина не ошибалась, то версия насильственной смерти становилась все более вероятной. Василий Оттович вновь повернулся к телу и осмотрел комнату.

– Хм… – он снова начал размышлять вслух. – Я не вижу на теле следов борьбы. Непохоже, чтобы Вера Павловна сопротивлялась. Два удара, о которых говорила Ираида Дмитриевна, вероятно означают, что сначала упала сама Шевалдина, а затем – бюро, которое она увлекла вслед за собой.

– Скажите, а окно точно было открыто, когда вы вошли? – обратился к Лидии урядник.

– Да, мы ничего не трогали, – утвердительно заявила девушка. Она старалась не смотреть на тело, но при этом не торопилась выходить из комнаты.

– Сударыня, вы не знаете, обычно Вера Павловна оставляла окно открытым на ночь? – спросил Фальк.

– Не могу сказать, – помотала головой Лидия. – С одной стороны, тетушка постоянно жаловалась на духоту. С другой – до смерти боялась сквозняков. К тому же ночью был ливень и сильно похолодало. И еще эта история с монахом…

– Вам она тоже о нем рассказывала?

– Да, конечно! Она рассказывала эту историю всем, кто был готов ее выслушать… Если быть откровенной, то тем, кто был не готов – тоже рассказывала.

– А вы сами сей фантом лицезрели? – поинтересовался Фальк.

– Нет. Но мои окна выходят на другую сторону дома. Мама могла бы, но она спит довольно крепко. Не представляю ее выглядывающей ночью в окно.

Тем временем Александр Петрович аккуратно обошел лежащее тело и осмотрел распахнутое окно. Затем урядник высунулся наружу и осмотрел землю перед домом.

– Следов вскрытия нет, – сообщил он. – Под окном следы калош. Кто-то навестил Веру Павловну прошлой ночью. Но вот, что странно – на подоконнике нет следов грязи…

– Видимо, визитер оставил калоши на улице, если вообще проникал в дом, – кивнул Василий Оттович. – Правильно ли я понимаю, что раз следов взлома нет, то Вера Павловна сама открыла ему окно?

Сидоров лишь пожал плечами.

– Полуночный визитер? У тетушки? – недоверчиво спросила Лидия.

– Мне тоже сложно в этом поверить, но случались вещи и постраннее, – задумчиво произнес Фальк. Он вспомнил странную реакцию Веры Павловны на вопрос о произошедших изменениях в жизни.

– Василий Оттович, если злоумышленник все-таки проник в комнату и – простите, барышня – убил Шевалдину, то как же он это сделал? – обратился к доктору Сидоров.

– Ума не приложу, – признался Василий Оттович. – Хотя…

Осененный внезапной идеей, он вновь подошел к телу и возобновил осмотр.

– Ага! – торжествующе вскричал Фальк, но быстро помрачнел.

– Что там? Что вы нашли? – спросил урядник. И он, и Лидия с интересом вытянули шеи, пытаясь понять, что привлекло внимание доктора.

– Вот здесь, на шее, – аккуратно, не касаясь тела, показал пальцем Василий Оттович. – Не берусь утверждать наверняка, но почти уверен, что это след от укола.

– Укола? – удивленно переспросил Сидоров.

– Да, – кивнул Фальк. – Мне пришла в голову одна гипотеза, когда я вспомнил про признаки недостатка воздуха. Чтобы подтвердить мои предположения вам потребуется опытный судебный медик и лабораторные условия. Но, думаю, он согласится, что Веру Павловну, вероятно, убили большой дозой морфия.

– Морфия?! – воскликнула Лидия и тут же прижала ладони ко рту.

– Да, или иное сильнодействующее средство. Их передозировка бывает смертельно опасна и способна убить в кратчайшие сроки. Большие количества морфия вызывают паралич дыхания и смерть головного мозга.

– Вы уверены? – уточнил Александр Петрович.

– Повторюсь, это лишь гипотеза, ее необходимо будет подтвердить, – ответил Фальк. – Но, боюсь, я уже видел такое…

– Где?

– Под Мукденом, например4, – тихо пробормотал Василий Оттович. В комнате повисла гнетущая тишина. Воспоминания о жутких событиях Русско-Японской войны были все еще свежи у всех присутствующих.

– Я видел последствия передозировки, – наконец счел нужным пояснить Фальк. – Иногда, случайной – когда не рассчитали правильную дозу для раненного. Иногда им пользовались желающие уйти из жизни. Считали этот способ безболезненным. Мол, он подарит им быструю смерть в объятиях эйфории… Простите…

Василий Оттович сбился и замолчал, но быстро взял себя в руки.

– Это лишь предположение. Убедитесь, что его проверят, Александр Петрович.

– Конечно, – согласился урядник. – Как думаете, морфий изначально принадлежал Вере Павловне?

– Уверен, что нет, – ответил Фальк. – Я вчера осматривал ее и обратил бы внимание на следы уколов. Да и ни один здравомыслящий врач не выписал бы ей такой препарат. Уж я-то точно.

– Хорошо. Василий Оттович, можно будет попросить вас изложить ваши умозаключения на бумаге, для судебного следователя и медика, что будет проводить вскрытие?

– Разумеется. Если моя помощь больше не требуется, то я, пожалуй, откланяюсь. Загляните ко мне через пару часиков, мой отчет будет готов.

– Премного благодарен, – протянул ему ладонь Сидоров.

– Не стоит, – ответил на его рукопожатие Фальк и повернулся к Лидии. – Сударыня, примите мои искренние соболезнования. Если вам или вашей матушке понадобится врачебная консультация или успокоительное – обращайтесь.

Девушка ответила ему благодарной улыбкой и отстранилась позволяя пройти.

Спустившись с крыльца, Фальк прошел с десяток метров и остановился. Он оглянулся, разглядывая окна комнаты, где умерла Вера Павловна. Судя по их расположению, а также по еще не зацветшему в полную силу палисаднику, именно здесь, рядом с дорогой, должен был стоять беспокоивший ее серый монах. Внутри Василия Оттовича вели яростный бой любопытство и стремление как можно быстрее оставить историю с таинственным убийством позади.

Победило любопытство.

Фальк подошел к елям, разросшимся на границе участка Шевалдиных, и осмотрелся. Как он и ожидал, в тени под хвойными ветвями обнаружились отпечатки калош, застывшие в грязи, оставшейся после ночного дождя. Что его удивило, так это след узких колес, пролегающий чуть в стороне от места, где генеральша видела серого монаха.

– Василий Оттович! – окрикнули его. Доктор обернулся и увидел, как Сидоров спускается с дачного крыльца. Урядник подошел к Фальку и спросил: – Гляжу, вам тоже не дает покоя эта история?

– Можно и так сказать, – ответил Василий Оттович и указал на следы: – Обратите внимание.

– Ну и ну, – протянул Александр Петрович. – У меня тоже кое-что есть для вас. Не хотел показывать при барышне. Не похоже, конечно, что она дюже впечатлительная, но все же…

Он достал что-то из кармана и продемонстрировал Фальку. На вытянутой ладони лежал обрывок грубой серой ткани.

– Что скажете?

– Скажу, что привидения не ходят в калошах, не оставляют на местах явлений отпечатки ног и обрывки своих погребальных саванов, и уж точно не нуждаются в морфии для того, чтобы убить своих жертв, – пожалуй, излишне резко ответил Фальк. – Как и обещал, положу свое мнение на бумагу. Через пару часов сможете забрать. Честь имею.