Доктор Фальк. Тайна серого монаха - Евдокимов Игорь - Страница 9

«Газеты, в свою очередь, указывали на то, что при раздельных пляжах повсеместно процветал вуайеризм, и полицейские постоянно извлекали из кустарников за дюнами гимназистов и других «любопытствующих», подглядывающих в бинокли за купанием дам»

А. Браво, Е. Травина «Зеленогорск. Терийоки. Дачная жизнь сто лет назад»

Дабы не возвращаться домой в мрачном настроении, Василий Оттович решил устроить себе небольшой променад и отправиться кружным путем. Если уж собрался обречь себя на заточение, то по дороге можно и безлюдной природой насладиться, и в колониальную лавку у станции зайти за кофе, и в кондитерской что-нибудь вкусное найти. А потом – дальше собственной террасы ни ногой!

Выбранный Фальком маршрут предполагал описание большого полукруга – сначала по тропинке вдоль Серебряного ручья, оттуда вывернуть к кирхе (в Зеленом луге было две церкви, православная и лютеранская – сказывалась близость Финляндии), заглянуть в курзал, потом подняться к лавкам у станции, и затем можно с чистой совестью вернуться домой к ужину. Педантичный Василий Оттович вообще любил строить планы, но еще больше любил их придерживаться. Это вносило в его жизнь столь необходимый элемент спокойствия и предсказуемости. Поэтому он рассчитывал, что эдакая дачная одиссея поможет ему отогнать дурацкие мысли.

И поначалу все складывалось очень даже неплохо. Окрестности Серебряного ручья оставались пока местностью немноголюдной – дачное строительство сюда не еще не добралось. Вдоль леса и чистой речушки бежала тропинка, успевшая даже подсохнуть за день после ночного дождя. В листве безмятежно пели птицы. Погода установилась идеальная – по-летнему теплая, но прохладная в лесной тени. Спустя пять минут Василий Оттович выкинул из головы все мысли, связанные с убийством. Спустя десять – все мысли вообще. Он просто наслаждался неторопливой безмятежной прогулкой.

А потом Фальку встретились на пути две мужские ноги в легкомысленных коричневых туфлях, торчащие из придорожных кустов.

Василий Оттович остановился и недовольно нахмурился. Нахождение мужских ног на дороге в его планы на день однозначно не входило. Аналитическая же часть его ума уже взялась за работу: подошвы наружу, пятками вверх – значит, лежит на животе. Состояние – неизвестно. Но после ночных событий в голову настойчиво лезли самые худшие прогнозы. Хотя, конечно, два покойника за 24 часа – это однозначный перебор. Фальк даже зажмурился и потер глаза, неуверенный в своем психическом здоровье. Не помогло. После сих нехитрых процедур ноги остались на месте.

Более того – одна из них пошевелилась и даже почесала вторую.

Это Василий Оттовича несколько успокоило. Он медленно, стараясь не шуметь, подошел к ногам и постарался разглядеть их обладателя. Им оказался довольно неказистого вида юноша, на первый взгляд – гимназист старших классов. Остановившегося за спиной Фалька он не заметил, настолько был заворожен открывшимся видом. Доктор решил посмотреть, что же так завладело вниманием молодого человека.

На поросшем сочной зеленой травой берегу Серебряного ручья лежал клетчатый плед, а на нем – дамская соломенная шляпка и простенькая самодельная удочка. Их хозяйка в легкомысленном белом летнем платье как раз аккуратно вступила в речную воду, подобрав подол, и зябко поежилась. Зачем ее потянуло купаться в еще не прогревшемся ручье Фальк не знал и не собирался уточнять, но и оставлять юного зрителя в кустах счел недостойным. Поэтому доктор просто легонько пнул ближайшую к нему ногу.

Юноша вздрогнул, вскочил и уставился на своего обидчика со смесью страха и раздражения. Но эту битву выиграть ему было не суждено, ибо Василий Оттович обладал крайне выразительным лицом.

– Что вы себе позволяете?! – запальчивым шепотом (дабы не привлекать внимание купальщицы) воскликнул юнец.

Фальк лишь молча указал глазами в сторону ручья. Лицо его при этом выражало такой укор и стремление надрать уши молодому развратнику, что тот мигом стушевался.

– Вы… Вы все не так поняли! – залепетал юноша. – Я слушатель Императорской академии художеств! Это для вдохновения! И общего развития!

Свою речь обвиняемый заканчивал уже на бегу, пока не скрылся за поворотом тропинки. Фальк проследил за ретировавшимся адептом изобразительных искусств и уже собрался было уходить, когда его угораздило кинуть взгляд в сторону спасенной от постороннего внимания купальщицы.

А девушка, тем временем, смотрела прямо на него. И в отличие от юного вуайериста Василий Оттович возвышался над кустами, что сводило его шансы остаться незамеченным к нулю.

Менее сильный духом мужчина мог бы попытаться упасть ничком в тщетной надежде скрыться из виду. Или развернуться и последовать за только что спроваженным художником. Или начать что-то мямлить в свое оправдание. Василий Оттович к таковым не относился. Поэтому, несмотря на конфуз и зардевшееся лицо, собрал в кулак остатки невозмутимого немецкого самообладания и вежливо поклонился. Тем более, что рыжей купальщицей, как выяснилось, он уже был знаком.

Лидия Николаевна Шевалдина (ее ярко-рыжие волосы спутать было невозможно) также повела себя на удивление спокойно и цивилизованно. В ответ на кивок Фалька она помахала рукой и крикнула:

– Василий Оттович, вы-то мне и нужны! Погодите, пожалуйста, секундочку. Кажется, моя удочка зацепилась за какую-то корягу.

Доктор Фальк кивнул и остался стоять. Правда, счел своим долгом все же отвернуться. Через минуту Шевалдиной пришлось крикнуть еще раз:

– Василий Оттович, присоединяйтесь. Тетина кухарка готовит замечательный лимонад, просто идеальный для такой погоды!

Фальк обреченно вздохнул и спустился на берег. Лидия уже ждала его усевшись на плед и вытирая ноги полотенцем. Она достала из сумки закупоренный пробкой стеклянный графин и высокий бокал.

– Извините, стакан только один, не рассчитывала на компанию, но так даже лучше! – она приглашающе указала на противоположную сторону пледа. Доктор подчинился и уселся рядом, стараясь не смотреть на красивые ноги собеседницы, выглядывающие из-под платья. Он прочистил горло и уже собирался отметить чудесную погоду, но Лидия спасла его от необходимости неловко начинать разговор и сама задала вопрос:

– Василий Оттович, что вы думаете о случившемся с моей тетушкой?

Фалька этот вопрос несколько сбил с толку, поэтому он чуть помолчал и неопределенно пожал плечами:

– Думаю, что это дело полиции, и партикулярному лицу не гоже строить догадки.

– Полиции, верно, – протянула Лидия. – Это-то меня и беспокоит…

– Почему же? – удивился Василий Оттович. – Наш урядник крайне способный в сыскном деле…

– Ваш урядник не хочет меня слушать! – оборвала его Лидия. – И приехавший из Петербурга судебный следователь тоже!

– И что же вы им сказали? – полюбопытствовал Фальк.

– Сказала, что тетушку могли ограбить, – тряхнула головой Шевалдина. – Но они ответили, что опросили слуг, и все деньги и украшения на месте. Пф! Как будто украсть можно только ценности!

– Ну, обычно это и подразумевают, когда говорят об ограблении, – осторожно заметил Фальк.

– И вы туда же! – воскликнула Лидия. – Понимаете, в последнее время тетушка не расставалась с одной книгой. Она даже лежала обычно у нее на прикроватной тумбочке. А сегодня утром книги там не оказалось!

– Ну, возможно, Вера Павловна просто оставила ее в другом месте…

– Нет! – воскликнула Лидия и сделала паузу, чтобы допить лимонад. Фальк при этом вынужден был отметить крайне привлекательный профиль. Заметив его внимание, девушка указала на графин: – Ой, что же это я? Предложила, а теперь сама пью! Будете?

Василий Оттович помотал головой. Возможно, излишне поспешно. Он надеялся, что Лидия на обратит на это внимание, но мы-то с вами знаем, что женщины отлично подмечают подобные вещи.

– Так вот, – продолжила Шевалдина. – Тетушка не могла просто оставить книгу в другом месте. Я обыскала весь дом, но не нашла ее. Зато нашла в письменном столе квитанцию из антикварной лавки, как раз на эту книгу.