Становление Патриарха (СИ) - "Sedrik& - Страница 21

— Бр-р, — счёл нужным выдать реакцию я, хотя и предполагал, что смогу такую «литературу» пережить без столь неприятных последствий, но ни просвещать о своих предположениях, ни рисковать, проверяя их, у меня желания не имелось. Впрочем, теорию о «вкладывании мыслей» в текст эта информация подтверждала, уж кому как не самым мощным псионикам мира использовать подобный метод?

Но тем не менее наше сидение на месте подошло к концу, и мы двинулись по уже знакомому маршруту в обратную сторону, вновь имея главной проблемой вездесущие кусты, стремящиеся зацепиться за поклажу, да мягкое одеяло мха, устилающее землю и очень любящее провалиться под ногой сразу по щиколотку. Особенно если ты тащишь сумки за себя и «вон за ту девушку». Сам-то по себе вес для меня был несущественен, но продвижение в некоторых ситуациях усложнял. А ещё заставлял хрустеть и чпокать почти при каждом шаге, чем неимоверно позорил мои навыки скаута. Впрочем, последнее волновало только меня…

— Н-да-а-а, хорошо быть полудемоном, — оценила Кембридж мои таланты на почве грузопереноски в конце первого дневного перехода.

— Я не полудемон, — заявляю чистую правду.

— Ага, как скажешь, — легко согласилась леди, — ты просто симпатичный молоденький паренёк, что спокойно десяток часов кряду тащит поклажу, от которой взопрел бы и огр, — и ехидства-то сколько! Ехидства! А ещё — веселья и самодовольства.

—… — Линвэль и Айвел молчали, но очень выразительно, да. Причём, даже будучи телепатом, я вот не был уверен, о чём они сейчас думают. Скорее всего, прикидывают, что может получиться при «смешении» дампира с тифлингом, в смысле, появлении дампира от тифлинга.

— Вера в премию. Она… мотивирует, — тонко намекнул я на толстые обстоятельства.

Дело в том, что леди была настолько довольна результатами похода, что посчитала выданные знания приятными, но не сказать что ценными… в том смысле, что да, от своей доли оговорённого гонорара я отказался, но вот премию по прибытии в Грозовой Камень мне выдать обещали в полной мере.

— Хм-м… — меня окинули оценивающим взглядом, — что же, продолжай в том же духе.

В «том же духе» мы продолжали почти декаду — выбираться гружёными из чащи было несколько сложнее, чем в эту чащу залезать, и даже не столько из-за груза, сколько из-за необходимости обходить возможные неприятности. Быть может, на Кембридж и произвело бы впечатление героическое истребление стаи гигантских пауков или банды хобгоблинов, что «подло встали у нас на пути», но меня вполне устраивал и её нынешний уровень впечатлённости, сражения же — вещь рискованная, особенно когда в группе есть лишний человек, которого надо защищать. Одна внезапная неожиданность, наподобие того не к обеду помянутого камбиона, или трагическая случайность, типа прилетевшей не туда стрелы, и успешная миссия может резко превратиться в проваленную. Чего я ну никак не хотел. К тому же некоторая усталость в группе всё равно накапливалась, и пусть перспектива оказаться в цивилизации, с тёплой ванной, мягкой кроватью и вот всем прочим, — это хороший мотиватор шибче перебирать ногами, но мотивация не всегда побеждает «налитые тяжестью ноги». Тем более когда торопиться объективно некуда.

Но дорогу осилит идущий, вот и наше путешествие было закончено. Заказчица благополучно доставлена в Грозовой Камень, квест закрыт, а праздничный ужин заказан, равно как и ванная комната перед ним. Причём после посещения ратуши и выплаты премии Лиззет настояла, что отмечать удачное завершение дела будем вместе. В общем, смыв дорожную грязь и сменив костюмы, мы оккупировали отдельный номер. Точнее, как «мы»? О его аренде договорилась (и, собственно, арендовала) леди Кембридж. Ибо «культурно отдохнуть» желала без лицезрения «всяких там». Цитата не дословная, но близка к оригинальному тексту. Далее почтенный дворф принёс нам поднос еды едва ли не с него размером, пиво и прочую радость авантюриста на отдыхе. А потом Лиззет достала несколько бутылок дорогого вина и предложила выпить за успех.

В её эмоциях были веселье, оттенки азарта и предвкушения, что, впрочем, мало чем отличались от аналогичных чувств Айвел и Линвэль, что месяц не видели «домашней» еды и вина, а потому жаждали к ним побыстрее приобщиться. Ну, мы и приобщились. Сначала к одной кружке, потом ко второй, а потом… Мои остроухие красавицы осоловело поморгали зелёными глазками и… едва ли не лицами в салат рухнули.

— Какого… — начал было я, но…

— Как я и думала, ты устойчив к ядам и алкоголю. Не беспокойся, они просто спят, — поднялась со своего места аристократка.

— Что происходит? — напрягся я, ибо… да какого чёрта, она просто взяла и траванула моих спутниц, вернее, накачала их снотворным!

— О, ничего такого, — ухмылка на губах женщины стала совсем нехорошей, — просто… я тоже хочу… получить… свою… премию и как следует повеселиться, празднуя возвращение. А они явно будут мешать! — и эта… я вот не знаю, как её после такого называть… просто обошла стол, уселась ко мне на колени и впилась губами в резком поцелуе!

Вот же… отбитая, у меня других слов нет! Не будь я в некотором оху… удивлении от такого манёвра и не чувствуй от неё ни грамма враждебности или негатива, мог ведь и голову оторвать!

— Ты ненормальная! — выдохнул я, когда она оторвалась от моих губ.

— Сложные ситуации требуют нестандартных решений! Я хочу как следует отдохнуть и повеселиться, а твои подружки, даже если бы не возражали, всё равно могли помешать… А теперь перестань уже изображать из себя приличного мальчика и оцени мои сиськи не только голодным взглядом!

— Ну ты и…

— Или ты сейчас мне заявишь, что не пялился на меня в ночнушке и вот тут… — она поёрзала, — в меня упирается рукоять твоего кинжала?

— Ну держись… — мои руки легли на вырез платья волшебницы и грубо стянули ткань вниз, открывая вид на её выдающиеся мягкие холмики…

Ибо какого чёрта? Если эта девица так желает быть трахнутой, что устроила настоящую диверсию со снотворным, то кто я такой, чтобы упираться? К тому же я знаю своих девочек, и они действительно бы не возражали… касательно всего остального, что же, «отработаю» с ними завтра, пока же… требовалось как следует «наказать» одну зарвавшуюся особу…

— Д-да-а-а, продолжай, — довольно прокомментировала Лиззет тот факт, что мои ладони уже взвешивали её верхние богатства, оценивая их мягкость и полноту.

Вскоре одна моя рука скользнула ниже, задирая ей подол и приступив к тщательному исследованию шелковистой кожи ног, в то время как к усилиям второй по изучению высокой груди присоединились мои губы.

Сиськи Лиззет воистину были прекрасны, чуть ли не мгновенно заставив моё лицо утонуть в нежных объятьях, чему сама девушка только способствовала, обняв мою голову и требовательно вжимая в себя. Но она всё же должна была получить наказание, а не послушную игрушку на ночь, так что не прошло и десятка секунд, как её левый сосок был мной чуть прикушен, с замиранием на грани, когда он уже никуда не может деться, но ещё не болит, и я принялся дразнить его вершинку кончиком языка, одновременно оглаживая и теребя второй пальцами правой руки.

Мисс археолог от такого задышала тяжелее и нетерпеливо заёрзала, дополнительно возбуждая меня своей шикарной попкой. Разумеется, не было ни единого шанса на то, что это надолго останется без реакции, и вот я уже отрываюсь от сочных дынек красотки, чтобы поймать её взгляд:

— А ты вкусная, — усмехаюсь, дыша прямо в её губы и одновременно натирая всё более мокрую полосочку ткани, нащупанную под подолом между её ног.

— Не останавливайся, — требует она, подаваясь навстречу моим пальцам и запуская пальчики мне в волосы, чтобы попытаться вернуть мою голову к своей груди.

Впрочем, когда я поймал её губки в новом поцелуе, с ходу применив давно и тщательно отработанную «эльфийскую комбинацию», леди тоже ничуть не возражала. Равно и когда я подхватил её на руки, поднялся со своего места и, вздёрнув на себя, наконец-то располагая руки на шикарной попке, с новой страстью продолжил поцелуй.