Целитель 3 (СИ) - Романович Роман - Страница 32

Впрочем, я быстро успокоился. Как и остальные пассажиры. Всего нас, в штатском, было семеро. Кто остальные — я так сразу определить не смог. Никого из молодых, всем за сорок, одеты… Практично. Без дорогих костюмов. Аристарх Павлович также оделся, поэтому судить по одежде о собравшихся людях я не стал. По логике, это тоже целители, но могу и ошибаться. Мало ли кто потребовался.

Места в нашем закутке было не то чтобы много, но достаточно, чтобы не тесниться. С нами на лавке сидело ещё двое. Напротив — остальные трое. Что несколько забавно, потому что эта троица места занимала куда больше нас в силу своих габаритов. У нас же все как на подбор худые и стройные.

— Аристарх Павлович, — обратился к нам центральный толстяк, перед этим закинув в рот леденец.

Я то же самое сделал, когда взлетали. Помогло от закладывания ушей.

— А кого это вы с собой взяли? Тот самый ваш ученик? — прищурился он.

Остальные толстяки тоже на меня уставились, не сказать, что с одобрением. Но они и до этого недовольные жизнью выглядели, поэтому не исключаю, что настрой относился к ранней побудке и вылету.

— Он самый, Артур Александрович, — ответил целитель. — Мой ученик. Олег Васильев.

— Больно молод, — цокнул Артур Александрович.

— Главное, что способный, — ответил мой наставник.

— И что, он действительно так хорош? — тут же спросил толстяк.

Я ничего не имею против полных людей. Кроме того, что у них явные проблемы со здоровьем. Но вот против толстых целителей — да, имею. Это показатель низкого уровня мастерства. Или даже не мастерства, а откровенной халатности, праздности и… даже не знаю, что ещё сказать, не переходя на грубости. Целителю надо очень сильно постараться, чтобы запустить себя.

— Поживем, увидим, — ответил Аристарх Павлович. — Пока рано делать выводы. Лет через десять смогу ответить.

— Хах, — заулыбался толстяк и обратился непосредственно ко мне. — Что же вы, Олег, не боитесь лететь с нами?

— А должен?

— Конечно! — удивился он вопросу. — Нас выдернули из своих постелей личным указом князя! Значит, дело непростое. Прошёл слух… — перешёл он на шепот, насколько это было возможно. — Что дело касается черной смерти.

— Меня это должно впечатлить? — не понял я.

— Твой ученик не знает, что такое черная смерть? — свёл брови Артур Александрович.

— Слухи на то и слухи, что им нет веры, — влез в разговор мужчина, который сидел справа от нас.

Я, получается, сидел слева, крайним. Рядом со мной Аристарх Павлович. За ним ещё мужчина, и вот четвертым был заговоривший. Чтобы его разглядеть, мне пришлось бы податься вперед, что смотрелось бы некрасиво, поэтому дергаться не стал.

— Мой опыт, Артем Андреевич, — поджал губы Артур Александрович, — говорит о том, что слухи часто оказываются правдивы. Не исключено, что мы едем на убой! Могли бы хотя бы комфортные места обеспечить! А не везти нас, как каких-то вояк!

В подтверждение его слов самолет тряхнуло, но никто не обратил на это внимания. Даже сам толстяк.

— Что за черная смерть? — шепнул я наставнику.

— Проклятья, — ответил тот. — Это не что-то конкретное, а скорее разновидность проклятий, которые неприятны тем, что могут перекинуться на тех, кто рядом. В том числе целителей. Также часто они порождают духов, поэтому целители, помимо навыков защиты, должны обладать особым зрением.

— Вот! — выставил палец Артур Александрович. — Поэтому непонятно, зачем ты взял ученика, Аристарх. Сгубишь ведь пацана.

Некромантские проклятия? Духи? Знал бы ты, Артур Александрович, за кого беспокоишься. Уж не о моем здоровье волноваться надо.

— Он хорошо подготовлен, — спокойно ответил целитель.

— Что, и зрение есть? — хохотнул толстяк и посмотрел на других, будто что-то очень смешное сказал.

— Конечно, — невозмутимо сказал Аристарх Павлович.

Толстяк перестал смеяться. Подозрительно фыркнул. Забавный он, конечно. Не сказать — приятный.

Какое-то время тишина стояла, а потом господа расслабились, тему сменили, общаться стали. Я же глаза прикрыл, Кровь по телу погонял. Не сидеть же просто так. А там и аппетит проснулся, одного бутерброда, пусть и сытного, мне не хватило. Хорошо, что запасливый, в сумке ещё один лежал. Одному есть было как-то неудобно, но тут и другие свертками зашуршали. Я уж дальше стесняться не стал, тоже достал. Аристарх Павлович меня выразительным взглядом наградил.

— Будете? — спросил его. — Могу половину отломить.

— Щедрое предложение, — улыбнулся он ехидно. — Но нет, спасибо. Ты всегда так питаешься?

— Так — это как? — спросил я, откусывая. — Если вы про сухомятку, то нет.

— Я про количество.

— Не давите на больное, Аристарх Павлович. Кушаю я много.

— И правильно! — воскликнул толстяк напротив. — Хорошего человека должно быть много!

— Угу, — буркнул я. — В здоровом теле здоровый дух.

Артур Александрович прищурился, заподозрив подвох. Пусть щурится, сколько хочет.

— Сухое-то не ешь, — Аристарх Павлович достал термос, скрутил кружку и налил в неё чаю. — Держи.

— Спасибо большое, — не стал я отказываться.

На удивление, полёт легко прошёл. Задницу себе, конечно, отсидел. Остальные господа тоже не сказать, что комфортом наслаждались. Но главное — долетели. Когда на посадку пошли, опять уши заложило. А уж когда сели, я окончательно понял, что самолёты не моё.

Пока летели, господа несколько раз успели обсудить, куда отправляемся. Поэтому отдельно уточнять не пришлось. Наше княжество, которое центральным называлось, тянулось от Петербурга и до самого Черного моря, вниз. Выступая прослойкой между другими княжествами и дикими землями. Дикими они считались, потому что там не было своих князей, царила вольница и разгул всех и вся. Обычные люди тоже жили, но не суть. Как я понял, граница с этими землями для всех источник постоянных проблем. Одну из которых мы ехали разгребать.

Как вышли, нас уже ждали, по машинам рассадили. Мы с Аристархом Павловичем сзади сели. Артем Андреевич спереди. Водитель четвертым был. Он-то там последние новости и рассказал.

— Плохо всё, — ответил он мрачно, когда Артем Андреевич спросил его, что происходит. — Бой случился большой. Что-то такое они там натворили, что выброс произошёл. Накрыло ближайший населенный пункт. И среди военных раненых много, и среди гражданских. Эвакуацию организовали… А сами всё увидите, — выкрутил он баранку и двинул, пристраиваясь за остальными машинами.

— Сколько пострадавших? — спросил Аристарх Павлович.

— Много, — ответил мужчина. — Счёт на сотни идет, и это тяжелых. А так в кого ни ткни — отравление найдешь.

Я поёжился. Большие трагедии и поля битв — это всегда отличное место для разгула нежити и всего, что с ними связано. Духи, проклятия, вытягивание жизни, распространение болезней. Особенно для вычисления целителей и их точечного уничтожения.

Меня прямо разом накрыло, вспомнил, сколько раз через подобное проходил. Аристарх Павлович локтем ткнул, и так, чтобы другие не видели, пальцем из стороны в сторону покачал. Это он типа намекает, чтобы я без самодеятельности?

Ох, не знаю, не знаю. В прошлый раз меня тоже накрыло, контроль над собой утратил. Так-то умом понимаю, что нужно осторожно действовать, а как оно на самом деле будет — скоро узнаем.

Остальная часть пути ещё часа полтора заняла. Пару раз нас останавливали. Где-то в середине пути, и уже на подъезде. Сам я счёл это хорошей новостью. Если выстроено охранение, то врагу будет сложнее нанести удар по беззащитным людям. Вопрос в том, насколько военные пекутся о безопасности и что за враги.

Место развернувшейся трагедии я увидел издалека. Да и как тут не увидишь, если ещё до самого полевого госпиталя вдоль обочин сидели люди. Нет, были и стоящие, и идущие, но сути это не меняло. Не все смогли попасть туда, где оказывают помощь. Мы проехали мимо них и добрались до городской больницы. О том, что это именно она, узнал просто — по вывеске на выходе. Не особо большое здание, которое всех вместить не смогло. Но мы проехали ещё дальше и добрались до самого лагеря. Десятки палаток громоздились на пустыре. Народу здесь тоже много было. Как и людей в военных мундирах.