Сделка с ректором. Секреты древнего континента (СИ) - Гордова Валентина - Страница 47

Но, как оказалось, я бы и не успела ничего сделать или даже сказать.

Мягкий, плавный, практически нежный, но резкий стремительный рывок, и вновь оказавшаяся за широкой надёжной прямой спиной я услышала уже не смеющееся, а до крайности спокойное:

– Ещё одно оскорбление в адрес моей женщины, и я брошу вызов.

Я от страха даже сказать ничего не смогла, а Экерт в ярости прошипел:

– Это не твоя женщина!

Непонятный жуткий скрежет, нечеловеческий вой, и повторно поднявшийся прямо в лавке воздух сгустился и со свистом ударил Экерта Саэллара в грудь.

В опустившейся на помещение абсолютной тишине приговором прозвучали убийственно-спокойные слова Ренара:

–Полночь, Кровавый парк. Не опаздывайте.

Последнее было откровенной ледяной усмешкой.

– Ренар, – прошептала запоздало пришедшая в себя я.

Но меня не стали слушать.

Развернувшись, архимаг попросту взял за руку и невозмутимо повёл на выход из лавки.

Тишина, ярость и получивший вызов на дуэль глава городской стражи остались… а мне не позволили даже обернуться к нему.

* * *

– Ренар, – уже на улице вновь укоризненно позвала я, неодобрительно глядя в невозмутимое лицо архимага.

Лорд Армейд спустился по лестнице на тротуар, продолжая удерживать меня за руку и вынуждая идти следом, остановился, осторожно ухватил вторую мою ладонь, поднёс ближе к своему лицу, бережно раскрыл и недовольно покачал головой, разглядев алые полукруглые отметины.

Но мне на пощипывающие царапины было всё равно, меня иное занимало.

– Ну какая дуэль? – спросила с тихим отчаянием, продолжая вглядываться в его лицо.

И Ренар, наконец, встретился со мной взглядом. Смотрел мрачно несколько секунд, а после очень спокойно сказал:

– Я не потерплю оскорблений в твой адрес. Даже если их позволяет себе твой… друг.

Последнее слово прозвучало как-то странно, с мрачной насмешкой.

Я нахмурилась и не смогла не вступиться:

– Экерт просто переживает.

Вот теперь лорд Армейд усмехнулся уже явственно, неодобрительно вновь покачал головой, наклонился и осторожно подул на мою ладонь. Вместе с его тёплым дыханием скользнуло приятное покалывание, а через несколько секунд щипать перестало, вместо этого стало очень щекотно и царапинки прямо на глазах затянулись и исчезли бесследно.

– Ого, – выдохнула удивлённая я.

– Научился недавно, – с кривой улыбкой негромко признался архимаг. – У меня познания в медицине поверхностные, а с тобой никогда не знаешь, что пригодится.

О, это получается, он вот этому приёму с исцелением дыханием ради меня научился?

Я растрогано посмотрела на мужчину снизу вверх. Он, с несколько усталой полуулыбкой на губах, на меня в ответ, опустив, но не отпустив ни одной из моих рук.

И произнёс:

– Меня продолжает удивлять твоя вера в лучшее в людях, и жаль, что приходится рассказывать, но Экертом Саэлларом руководит не тревога за старого друга.

Я, убеждённая в том, что именно это им и руководит, вскинула бровь и чисто для порядка спросила:

– А что же тогда?

Ренар улыбнулся, как маленькой, и снисходительно поведал:

– Любовь.

И голову я опустила, не выдержав прямого взгляда лорда. Но, как бы неловко ни было и как бы сильно ни хотелось промолчать и не говорить ни слова, я всё равно негромко объяснила:

– Ренар, он… – замолчала, задержала на миг дыхание, собираясь с мыслями, коротко шумно выдохнула через нос и всё же договорила, – пойми, у меня есть ты, Каррин, Олон, Экерт… а у него был лишь брат, после бесчестной, несправедливой смерти которого осталась только я. Мы с Экертом даже друзьями никогда не были, я дружила с Эверном, но после… Экерт решил, что обязан заботиться обо мне. Не понимаю, о чём вы все говорите, потому что я уверена, что то чувство, всеми вами ошибочно принятое за любовь, на самом деле лишь попытка сдержать данную самому себе клятву и сохранить мою жизнь ради памяти о брате.

Всё это я высказала фактически плотной чёрной ткани форменного мундира архимага, и только лишь закончив, облизнула пересохшие губы и подняла глаза на того, кто молча внимательно выслушал и мою грусть по поводу ситуации встретил мягкой улыбкой и нежным взглядом.

– Что? – насторожилась я.

Ренар улыбнулся и спросил:

– Интересно, а мою к тебе любовь ты тоже как-то вот так объясняешь?

Я смутилась и немного растерялась в первое мгновение, во второе неловко улыбнулась и честно призналась:

– Нет, в случае с тобой я просто знаю, что ты меня любишь.

Вид сильнейшего мага не только континента, но и всего мира сделался довольным-довольным, таким по-детски радостным, счастливым.

– Знала бы ты, как невероятно слышать от тебя эти слова.

Я улыбнулась, но улыбка практически сразу померкла, а вздрогнувшая я, всё это время старавшаяся держать мысли под контролем, тихонько спросила:

– Можно мне… к папе?

И только спросив, осознала, что с момента вскрытия страшной правды всеми силами гнала от себя мысли о нём и о маме.

Мне было страшно. Страшно, больно, непонятно, и именно поэтому я старалась не допускать ни мысли, но… долго проворачивать этот фокус у меня бы не вышло, это я тоже хорошо понимала, и вот теперь…

Я с надеждой и страхом посмотрела в глаза ставшего серьёзным лорда Ренара Армейда. Он не ответил, пристально вглядываясь в мои глаза, а мне оставалось просто стоять и надеяться, что он всё поймёт и без слов, как всегда.

И он понял.

Сжав мои ладони чуть сильнее, кивнул и, призывая портал в шаге от нас, начал серьёзный, но какой-то короткий инструктаж:

– Мы пока не выяснили, что с ними произошло. Вполне возможно, твоя семья находится под контролем её величества. От меня не отходить ни на шаг.

Я вздрогнула вновь, в ужасе посмотрев в его глаза.

– Думаешь, папа попытается меня?..

Не договорила, не смогла.

Лицо архимага ожесточилось и мне мрачно ответили:

– Её величество попытается.

И меня увели в какой-то тревожный вихрь магического перехода.

* * *

Магия вокруг нас гудела долго, и этот гул в какой-то момент начал нарастать, а затем окружающее пространство вспыхнуло и сменило цвет с призрачно-голубого на тревожно-красный.

Я справедливо встревожилась, но Ренар приобнял за талию, притянул, прижал к себе и успокоил:

– Защита королевского дворца.

Таким нехитрым образом я поняла две вещи. Первое: папу, задержав, доставили прямиком во дворец. И второе: защита на королевском жилище стояла основательная. Основательная настолько, что дотошно проверила даже архимага, последовательно сменив окрас и, соответственно, происхождение проверяющей магии с красного на зелёный, тёмно-синий, пурпурно-фиолетовый и бело-золотой.

И вот только после этого, вспыхнув и на миг вернув привычный светло-голубой цвет, портал истаял, как дым в воздухе, а мы с Ренаром оказалась посреди полутёмного, но удивительно чистого просторного каменного коридора.

Не смотря на отсутствие сырости, пространство оказалось пронизывающе холодным, любой звук гулом отзывался под высоким потолком, а тишина висела такая, что меня как-то сразу ощутимо затрясло от напряжения.

– Ты со мной, – сбрасывая мундир с собственных плеч и набрасывая на мои, уверенно напомнил архимаг.

Его уверенность оказалась неожиданно эффективной – дрожать я перестала. И открыла было рот, намереваясь спросить, почему тут так тихо, но не успела издать и звука.

Явно подземное пространство королевской тюрьмы огласил яростный, удивительно чёткий рык:

– Провалитесь на родину, упыри!

И не столь громкое, но хорошо слышимое откровенно издевающееся в ответ:

– Он уже и приказы раздаёт. Я же говорю – наш клиент!

– А глядите, как меч держит, – умилялся кто-то грозным басом, – какая стать, какая уверенность.

– Я сказал – нет! – явно не в первый раз повторил уже охрипший парень.

А здесь, совсем близко со мной, в пустом коридоре архимаг трагично вздохнул и раздосадованно признался: