Пережить бурю с Бастианом (ЛП) - Саваж Шей - Страница 53

Отчаявшись получить преимущество, я отпустил винтовку и обеими руками ухватился за фортепианную струну. Накинул ее ему на голову и притянул лицо Ардена к своей груди удавкой. Я не мог надеть его ему на шею, но он, по крайней мере, не мог пошевелиться настолько, чтобы маневрировать с винтовкой. Зарычав, Арден развернул ее и трижды выстрелил в скалу прямо под моим лицом. На самом деле он не пытался меня ударить, но я сразу понял, чего он добивается.

Это тоже сработало.

Моя голова пульсировала, поскольку взрыв так близко от моего уха оглушил меня. Я ничего не слышал, но чувствовал, как грохочет земля подо мной.

Казалось, дюжина вещей происходит одновременно.

Вспышки оружия Ардена сопровождались оползнем снега и камней прямо над моей головой. Я моргнул, но все, что мог видеть, было тело Ардена, когда стена снега врезалась ему в спину и отправила в полет надо мной вместе с волной снега. Мое тело скрутилось, а ноги прижались к груди. Я откатился назад и схватился за камень, прежде чем перелетел через край.

Все кругом было белым. Снег накрыл меня, вторгся в мою маску и заполнил мой рот. Я почувствовал давление на свое тело, мои руки, казалось, вот-вот вырвутся из суставов. Если я отпущу камень, то буду погребен под лавиной, как и Арден.

«Я люблю твою силу».

Голос Рейн шептал у меня в голове, укрепив мою решимость, пока я держался. Куски камня врезались в мое тело, снег завалил меня полностью, давление возрастало. Я ничего не мог поделать. Не мог дышать. Не было никакой возможности удержаться. Я был недостаточно силен.

И потерял хватку. По крайней мере, сейчас я спускался с горы трудным путем.

Все полностью вышло из-под контроля. Единственное, что мне удалось сделать, это опустить голову и обхватить себя руками, чтобы не врезаться в камни жизненно важной частью своего тела. Мое зрение было затуманено снегом, и единственное заметное изменение заключалось в том, что все вокруг менялось от полностью белого к слегка голубому, снова к белому, а затем к черному.

Я продолжал падать. Мой затылок ударился обо что-то твердое, и белые вспышки заполонили мои глаза, а мои очки сначала наполнились снегом, а затем слетели. Я кувыркался, но пытался повернуться и выпрямиться, а рыхлый снег стал глубже, и я снова не мог дышать. Вспомнив все, что Лэндон когда-либо рассказывал мне о лавинах, я начал двигать руками и ногами так сильно, как только мог, в классическом австралийском стиле кроля — пытался выбраться из снега, пока не потерял весь воздух в легких.

Движение сработало, и серый снег снова стал белым. На мгновение моя голова высунулась из-под снега, и я смог сделать глубокий вдох. Это продолжалось недолго, и меня быстро снова похоронило. Я продолжал «плыть» и хватать ртом воздух при каждом удобном случае.

Грохот и тряска, наконец, замедлились, а затем полностью прекратились, я внезапно остановился, когда моя нижняя часть тела ударилась обо что-то твердое. Я ни черта не видел и понял, что полностью погребен под снегом. В голове стучало, и я даже не был уверен, в какую сторону двигаться.

Я вообще не чувствовал своих ног.

Сначала о главном. Мне нужно дышать.

Я поводил головой из стороны в сторону, а затем вперед, создавая небольшой воздушный карман вокруг своего лица. Но долго это не продлится — может быть, минуту или две, — так что мне нужно было как можно быстрее выбраться наружу. Чтобы сделать это, нужно было знать, в какую сторону копать. С моей головой, все еще кружившейся от падения, я понятия не имел куда.

Собрав слюну во рту, я посмотрел вниз на свою разорванную маску и позволил слюне сбежать с моих губ. Подчиняясь силе тяжести, она стекала прямо по моему подбородку, что означало, что мое тело находилось вертикально.

Чертовски хороший знак.

Я поднял руку вверх по телу до лица. Сделал воздушный карман побольше, прежде чем продолжить копать пальцами вверх. Лед и снег были не слишком плотными, и потребовалась всего минута, прежде чем моя рука вынырнула на поверхность. Я был под слоем снега примерно в полтора фута, но, по крайней мере, мог видеть и, что более важно, дышать.

Я глубоко вдохнул холодный, свежий воздух. Все еще не чувствовал своих ног, но, по крайней мере, у меня был кислород.

Шаг первый выполнен.

Я на минуту закрыл глаза и попытался вспомнить, что знал о лавинах. Все, что я вспомнил, говорило мне, что я был в полной заднице. Обычно в такой ситуации — не то чтобы попасть под лавину было нормальным — кто-то должен был быть поблизости, чтобы помочь. В моем случае я уже знал, что только один человек все еще искал меня, и надеялся, что Эван Арден сейчас находился под десятью тоннами снега и льда. Это был не тот способ, которым я хотел убить его, но это все равно сделало бы свое дело.

В любом случае смерть Ардена не помогла бы мне выбраться отсюда, и я не одержал победу, если не смог выкарабкаться. Потеря моих очков во время схода лавины также означала потерю камеры и GPS-локатора, прикрепленных к ним. Ни один из инвесторов в лагере Фрэнкса не смог бы увидеть то, что видел я. Если Арден был полностью похоронен, у них также нет никакого способа найти его.

С образами Рейн и Алекса в моей голове я начал пробиваться сквозь снег.

Я двигал руками в отверстии, которое проделал рядом с головой, расширил карман вокруг себя, а также отверстие в нескольких дюймах над головой. Часть снежного покрова вокруг меня осыпалась, но также расчистив пространство передо мной. Отверстие впускало больше свежего воздуха и давало мне возможность немного понаблюдать за окружающим миром. Правда, смотреть было особо некуда, кроме неба, но это было намного лучше, чем снег. Что беспокоило меня больше всего, так это вид передо мной.

Я лежал на спине под углом примерно в пятнадцать градусов, вокруг меня были снег и лед, но когда снег перед моим лицом исчез, я обнаружил, что смотрю на овраг. Я находился примерно на трети пути вверх по склону горы. Прямо подо мной был широкий скальный выступ. Если удастся выкопать себе выход, мне придется карабкаться вниз по скале передо мной.

Мысли о том, чтобы карабкаться по скалам, также заставили меня задуматься о своих ногах. Я снова начал чувствовать их, и то, что я чувствовал, было совсем не хорошо. Левая начала нестерпимо пульсировать, и я был почти уверен, что она либо сломана, либо, по крайней мере, сильно порезана от удара о камень. Не узнаю наверняка, пока не выкопаю себя, поэтому я начал разгребать снег вокруг груди и живота. Это было медленно, и я не мог повернуть голову, чтобы осмотреться или что-то в этом роде, поэтому просто сосредоточился на льду и снеге передо мной.

Мне казалось, что я занимался этим часами, хотя прошло не больше нескольких минут. Холод просочился в меня, и я дрожал, из-за чего было трудно убрать снег. Теперь передо мной было приличное отверстие, и я мог видеть намного лучше. Смахнул еще больше снега за спину и подальше от лица, в результате чего шее прибавилось маневренности.

Как только я подумал, что смогу освободить свои плечи, краем глаза заметил небольшое движение. Возле своего правого уха я почувствовал холодное давление, прижатое к моему виску, за которым последовал слышимый щелчок.

Нет.

О, черт возьми, нет.

Я не мог пошевелиться настолько, чтобы обернуться и даже увидеть его, не говоря уже о том, чтобы попытаться отбиться от него. Но мог, по крайней мере, надеяться, что звука выстрела будет достаточно, чтобы вызвать еще одну лавину и прикончить его жалкую задницу, если я умру в снегу, но я ничего не мог сделать, чтобы остановить его.

Эван Арден приставил пистолет к моей голове, и я ничего не мог с этим поделать. Мое и без того холодное тело стало еще холоднее.

Рейн.

Я, бл*дь, подвел ее.

Снова.

Я напрягся всем телом и готовился к тому, что должно было произойти, закрыл глаза и попытался удержать в памяти ее лицо, но «Беретта» Ардена была слишком велика, чтобы ее игнорировать.