Чужие грехи - Шарапов Валерий - Страница 1

© Шарапов В., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

По экстренному вызову на Станиславский жилмассив прибыл патрульный наряд. Подкатили оперативники уголовного розыска Ленинского РОВД, прибежал участковый. Вышла накладка, среагировали все, кто находился в квадрате.

Женщина кричала в трубку: «Убивают, убивают!» На просьбу хоть как-то конкретизировать ситуацию, прояснила: убивают не ее. В квартире этажом выше семейная ссора переросла в кровавую бойню.

Из выкриков явствовало: благоверная изменила мужу – мастеру литейного цеха с завода Кузьмина. Свою вину несчастная не отрицала, умоляла простить. Ее стенания слышал весь подъезд. Муж пришел с работы на час раньше, выпил для поднятия боевого духа и…

Когда микроавтобус РАФ влетел во двор пятиэтажки, патрульные на «уазике» уже находились там, только прибыли. Опергруппа возвращалась с задания, перехватила сигнал, находясь на соседней улице. Теплый вечер пятницы, конец рабочей недели… Начало лета выдалось жарким, милиция давно перешла на летнюю форму – синие служебные рубашки, серые брюки, фуражки с кокардами.

Патрульные высадились из машины, задрали головы. В курсе был весь район, окно на четвертом этаже нараспашку, фальцетом голосила женщина, что-то с треском рухнуло – как бы не шкаф. Под кустами переговаривались зрители – жильцы окрестных домов.

– Уголовный розыск! – крикнул капитан Разин – осанистый 33-летний блондин с серыми глазами. Милиционеры не возражали, даже приободрились. – Оставайтесь здесь! – распорядился Алексей. – Выяснить, выходят ли окна на другую сторону дома. Если да, отправить туда человека. Островой, Шабанов, за мной!

Избиение продолжалось – донесся резкий крик.

Втроем они вошли в подъезд, взлетели на четвертый этаж. Под дверью 25-й квартиры, обитой дерматином, мялся молоденький лейтенант, видимо, участковый. Он тискал картонную папку, не зная, что делать. Вскинул руку, чтобы ударить в дверь, застыл, обернувшись на шум.

– Уголовный розыск, – представился Алексей. – Капитан Разин. Что тут у нас?

Лейтенант облегченно выдохнул, уступил место у двери.

– Лейтенант Носков… – он немного заикался, – участковым работаю, товарищ капитан, третий месяц всего, с контингентом плохо знаком… Соседи телефон оборвали… Полчаса уже эта пытка продолжается…

– Неблагополучная семья?

– Нормальная семья. Была, вернее… Визгун их фамилия, – участковый машинально глянул в папку, смутился. – Мужу и жене под сорок, есть ребенок шести лет. Мужик мастером на Кузьмина трудится, супруга – в отделе технического контроля на «бетонке»… Вчера еще начали… без рукоприкладства, но орали сильно – соседка из той квартиры, – Носков кивнул на дверь с табличкой «27», – участкового вызвала…

– Тебя, стало быть, – уточнил Разин.

– Так точно, – сквозь бледность на щеках проступил румянец. – Пришел, провел разъяснительную работу, объяснил гражданам правила социалистического общежития… Кто же знал, товарищ капитан? – казалось, участковый сейчас расплачется. – Мужик угрюмый был, но вел себя смирно, только косился не очень приветливо. Кто же знал? – повторил участковый. – Не дебошир – член партии, хорошие характеристики с работы, вроде охоту любит… Супруга тоже присутствовала, ребенка в комнату увела, а потом вернулась. Тихая такая, запуганная. Выгораживала мужа, мол, бывает, поругались, дело житейское. Соседка потом на лестнице поймала, давай информировать: дескать, баба с кем-то спуталась. Визгун узнал, взбесился, сам не свой стал – орал, матерился, ногами топал. Но руки вроде не распускал…

За дверью что-то ухнуло, посыпались удары. Густо матерился глава семьи. Визжал ребенок, визжала женщина. Носков опомнился, забарабанил кулаком в дверь – теперь не страшно.

– Откройте, милиция! – Голос юного лейтенанта сорвался на фальцет. – Немедленно прекратите противоправные действия!

Из-за двери ответили – куда идти и что там делать. Лейтенант вспыхнул, отпрянул от двери, словно в лоб получил, беспомощно уставился на капитана уголовного розыска.

– Детский сад в натуре… – процедил сквозь зубы старший лейтенант Денис Шабанов, живое воплощение анекдота про хулигана Васю, который за драку загремел в милицию, где и проработал до самой пенсии. – Подвинься, лейтенант. Чего вертишься, как спутник?

Он оттер участкового, примерился к двери.

В текущем году в Москве было создано первое в стране специальное подразделение в составе МВД для выполнения особых миссий: захвата опасных уголовников, вооруженных криминальных групп, прочих ответственных мероприятий, требующих участия подготовленных специалистов. В некотором роде эксперимент. В прочих городах и поселках таких подразделений не было – выкручивались сами.

Шабанов хищно оскалился, напрягся и вдруг застыл: из недр квартиры донесся душераздирающий крик – попутно с трескучими ударами. Словно рубили мясную тушу. Стало нехорошо, комок подкатил к горлу. Попятился Носков.

– Что же он творит, упырь? – пробормотал, бледнея, Мишка Островой – статный русоволосый парень с открытым лицом.

Крик продолжался долго – менялись только громкость и интонации. Потом оборвался, перешел в хрип. Шабанов ударил плечом – дверь держалась. Повернулся спиной, двинул пяткой. Хрустнуло в замке.

– Охотой, говоришь, увлекается? – встрепенулся Алексей. – Денис, давай осторожнее…

– Да ладно, командир, – Шабанов ощерился, – не Нельсона Манделу освобождаем… – но все же сместился к стене – мало ли что.

За дверью взревел бык – и в тот же миг грохнул выстрел, долбанул по ушам! Стреляли из охотничьего ружья, причем неслабого. В двери образовалось рваное отверстие размером с кулак. Такое же – в двери напротив, с табличкой «27». Там испуганно завизжали, зашлепали тапки – любопытной Варваре чуть нос не оторвали!

Капитан присел от неожиданности. Ахнул Носков, пуля прошла практически рядом. Мишка Островой скатился по ступеням, сел на корточки, схватившись за перила. С этим все ясно: умирать нам рановато, жизнь на старте, красавица жена, ребенка надо на ноги поднимать, который через пару месяцев родится…

Прогремел второй выстрел – с меньшими разрушениями. Меткий стрелок угодил в косяк. Требовалось время для перезарядки охотничьей двустволки.

– Ах ты, падла… – рассвирепевший Шабанов всей своей массой ударил в дверь.

Ослабевшая конструкция развалилась, вылетел замок вместе с шурупами и огрызками дерева. Шабанов первым ворвался в квартиру, за ним Разин. Пистолет Макарова покинул «сбрую», рукоятка привычно поместилась в руке. Квартиросъемщик грязно выражался, перезаряжал ружье. Крепкий боров в тельняшке, волосатая грудь, кривые ноги торчали из-под семейных трусов. В целом мужик как мужик, но только не сегодня… По квартире стелился пороховой дым, смешанный с запахом алкоголя, сверкали воспаленные глаза. Этот тип еще не понял, что натворил. Взревел, как носорог, отбросил ружье, сообразив, что не успеет зарядить.

Оружие пока не применяли – по инструкции можно, но замаешься писать объяснительные и проходить проверки.

Шабанов набросился на мужика, чтобы скрутить, но получил отпор, отлетел обратно. Дениска тоже не стеснялся в выражениях, но в данную минуту это не было подспорьем. Пистолет, направленный в грудь, преступник проигнорировал, бросился в дальнюю комнату, кажется, распахнул балконную дверь.

– Взять его!

Пробегая мимо супружеской спальни, обитой выцветшими обоями, Алексей не удержался, заглянул внутрь. И стал, оторопевший, волосы зашевелились. Вся комната была забрызгана кровью. Кровь была везде – на стенах, на потолке, на выцветшем коврике под кроватью. В углу под батареей сидела маленькая девочка с забавными косичками, прижимала к глазам ладошки, чтобы не видеть этот ужас. Взбесившийся Визгун ее не тронул!

Машинально отложилось в голове: сегодня 1 июня, Международный день защиты детей. В луже крови лежала женщина в домашнем халате, судорожно подрагивала, блуждали глаза. «Добрый» муж отсек ей руку выше запястья! Топорик, выкованный из цельного куска металла, валялся рядом с отрубленной конечностью. Над второй рукой он тоже потрудился, но не довел дело до конца. Рука держалась на сухожилиях и лоскутах кожи. Вот тебе и хваленый быт в дружной ячейке общества… Нехарактерное явление для советской страны! Так, кое-где, в качестве исключения из правил… Кровь вытекала из отсеченных конечностей, расползалась по коврику, по крашеным половицам. Предательская тошнота уже подступила, Алексей попятился в коридор.