Падший (ЛП) - Лейк Кери - Страница 33

Жар не утихал. Стало только хуже. С каждым прикосновением, каждой лаской, каждым словом, которое он вложил в её голову, рисуя картину полнейшего эротического экстаза, она приближалась к кульминации. Пока он продолжал играть с её сосками, она сосредоточилась, пытаясь забыть об идеальном члене, расположенном именно там, где нужно было его разместить поглубже, а затем, потерпев неудачу, сосредоточилась на его сильных ласкающих пальцах. Она могла кончить и от них.

Снова жар начал нарастать. Открыв рот, она закрыла глаза, погрузившись в фантазию, играющую у неё в голове, в которой его мускулы блестели от пота, татуировки рябили, когда он врывался в неё сзади, трахая её, как чертов босс.

Она представила его лицо, это мужское высокомерие, знающий, как сильно она хотела того, что он ей давал.

Он перестал сжимать соски.

«Нет!» У неё перехватило дыхание, и она чуть не зарыдала. Мышцы дрожали от непреодолимой потребности кончить, она едва могла держаться в полулежачем положении. Она хотела закончить эту игру. Потерять этот интерес и заставить его чувствовать себя бесполезным.

— Отказ от удовольствия сам по себе является удовольствием. — Он вернул кляп на место.

Каринна хотела бы выбить из него это самодовольство.

«Садистский ублюдок».

Его палец скользнул внутрь её киски. Она рванулась вперед к перекладине и сжалась. Потом второй палец присоединился к первому.

Кляп задрожал от её ворчания, когда она заскрежетала об него зубами.

«Бл*ть!»

Она ненавидела своё тело за то, что оно отвечало ему. За то, что позволила ему контролировать её. Каждый нерв, создан специально для него — его энергия, доводящая её либидо до предела.

Медленно он вводил, и вытаскивал. Влажные звуки сменялись секундной паузой, и его «Мммм», означает, что он облизал свои пальцы. Она не осмелилась шевелиться. Её взгляд указывал бы на её интерес, а он явно не думал о её интересах.

— Ты такая тугая, — прохрипел он. — На вкус, как карамель.

Она проигнорировала его слова, внутренне всхлипывая, пока его пальцы продолжали трахать её. Её сердце подскакивало. Мышцы напряглись. Он собрал её влагу и провел ею по её клитору. Увеличил ритм. Сильнее. Быстрее. Она осмелилась бросить взгляд в зеркало и увидеть, как его голова запрокинута назад, глаза закрыты, он гладит себя, и ласкает её сзади.

Карина потерялась в удовольствии. Она вцепилась в дерево и насадилась на его палец. Серия её стонов уговаривают его прибавить ещё один палец к остальным.

Она почти описалась, когда оргазм обрушился на неё, украв дыхание. Крики облегчения эхом раздались внутри её черепа. Онемение и удовольствие охватили её отшлепанные мышцы.

Её голова упала набок. Ксандр встал, слегка согнув колени, ускоряя темп на своём члене. Он перестал двигать пальцами в ней. Только большой палец нежно провел вверх и вниз по ее лепесткам. Как будто ему всё ещё нужна была связь с её плотью, чтобы кончить.

— Ах, чёрт. Чёрт! — Его глаза встретились с её глазами в отражении зеркала, ярость и боль сверкали серебряными вихрями. — Смотри на меня. Это то, чего ты хотела, не так ли?

Теплое семя излилось ей на спину и на изгиб позвоночника. Она выгнулась, задница выставилась высоко и гордо, позволив жидкости скапливаться в углублении её спины.

— Тебе нравится это? — Он схватил её волосы одной рукой, пока другая его ладонь распределяла сперму по всей её пояснице. — Нравится ли моей ненасытной маленькой девочке ощущение чистой гребаной муки, распространяющейся по её телу? — Он шлепнул её по заднице.

Возбуждение снова стало нарастать.

— Да, — выдохнула она.

Он упал вперед и уткнулся лицом ей в шею сзади. Каждый тяжёлый выдох отдавался волной жара на её мокрой, липкой киске.

— Ты станешь моей погибелью, женщина.

Его тело стало тяжелее, прежде чем он отстранился. Легкие, как перышко, поцелуи скользнули по её плечу, когда он обогнул козла, на котором она свисала, а его красивый член висел всего в нескольких дюймах от её рта, когда он расстегивал её путы.

Она бы сделала немыслимое и потянулась к нему, взяла его в рот и заставила снова кончить, но её руки были желеобразными. Все её тело болело так, как если бы в неё врезался грузовик, который дал бы ещё задний ход и снова ударил её.

Они ведь даже не потрахались.

Бегущая вода заставила Каринну нахмуриться в своём уголочке удовольствий.

Ладони скользнули под неё, и он перекинул её тело обратно в свои объятия, неся её, как ребенка, в ванну. Тепло окутало её, как успокаивающее одеяло. Рука провела по её лицу, и она повернулась как раз вовремя, чтобы заметить его мускулистую задницу, пока тот уходил. Через несколько секунд он вернулся. Жар опалил её лицо, когда он провел мочалкой по её лбу и щеке, под подбородком, собирая пот, который он оставил сам. Он намылил мыло и нежно потер её руки, грудь и между бедрами. Впервые Каринна осознала, насколько грубым он был, когда жжение прервало её дыхание.

— Сядь, — скомандовал он, и когда она это сделала, она заметила проблеск раскаяния в его глазах, когда он мыл её спину, прежде чем уложить спиной к ванне.

— Должно быть, это королевский прием всех садистов.

— Тебя бы трахнули и передавали бы по кругу.

Эта реальность погрузилась в неё. Ещё одна закрытая комната в её голове открылась, и она забросила эту мысль внутрь, как в мусорную корзину для эмоций. Лолита.

— Я могла бы вынести ещё один раунд. — Однако её холодные слова не соответствовали благодарности, сияющей внутри неё.

Пальцы впились ей в подбородок, и она подняла взгляд, чтобы увидеть горящие от ярости глаза.

— Не дразни меня, Котёнок, или ты почувствуешь настоящий вкус садизма.

Её сердце заколотилось. Сильное желание поцеловать его заставило её ноги скользить по ванне, пока она толкалась вверх, чтобы добраться до него.

Руки дрожали. Он смял её губы в яростном поцелуе, его язык скользнул в её раскрытые уста, касаясь её, и внезапно она почувствовала себя желанной. Он прикусил её губу, высосал из неё душу, прежде чем снова прижаться ртом к её губам. Его губы раскрылись, и щетинистое лицо задело её щеку.

— Я убил бы любого ублюдка, который бы прикоснулся к тебе.

Его слова застали её врасплох. Одержимость в них казалась неуместной по сравнению с тем, как часто они метались туда-сюда с ненавистью.

Его быстрый взгляд вверх, отвращение во взгляде дали ей понять, что он признался в том, в чем не должен был признаваться.

Она убедила себя, что Ксандр — чудовище. Убийца. Её тело, чертов предатель, бунтовало, желая, чтобы он забрался с ней в ванну, обнял её и доказал, что она ошибается.

«Нет». Сколько комнат ей еще нужно создать в своей голове?

«Сконцентрируйся».

Кандр поднялся с края ванны, оставив между ними холодное пространство. Мышцы натянулись вдоль его массивных бедер, когда он вышел из комнаты.

Сожаление горело внутри неё, когда он вернулся в черных трусах, которые надел, и в рубашке.

Он протянул руку и вытащил её из горячей ванны в ожидающее полотенце. Нежные похлопывания вытерли её кожу, и, присев на пол, он на мгновение остановился, его взгляд остановился где-то в районе её обнаженной киски. Он облизал губы, и, несмотря на то, что мужчины месяцами так пожирали Каринну, по её спине проползли мурашки уязвимости.

Она хотела доставить ему удовольствие в ответ.

Дар за его доброту.

Он закрыл глаза на мгновение и продолжил вытирать её, как самое ценное, что у него было. Она знала мужчин, которые так поклонялись предметам — автомобилям, фигуркам из «Звездных войн» — как ни странно, отстраненность помогла ей избавиться от любых мыслей о том, что он может чувствовать к ней больше, чем к игрушке для развлечения.

Одно нежное движение у её голени, и он скользнул ладонью под её пятку, поднес её бедро к своему рту и поцеловал его.

Она нахмурилась.

«Что ты делаешь? Остановись».

Она ощетинилась от его нежного прикосновения, пока мельком не увидела свою кожу в соседнем зеркале. Полностью исцелена. Как будто хлыст не касался её кожи. Все рубцы — пропали.