Кодекс Охотника. Книга XV (СИ) - Сапфир Олег - Страница 19

— Это нашли в самолете, что высадил наемников возле усадьбы Галактионовых. Ты заигрался, князь! Пора тебе остыть!

Первое ошеломление у Венедикта прошло, и он окрысился, как реальная крыса, которую внезапно зажали в углу.

— Вы не посмеете ничего мне сделать! Я Председатель Имперского Дворянского Собрания! Без суда и следствия вы не сможете сделать ничего!

— Верно, — неожиданно улыбнулась Императрица. — Закон — есть закон! И я его не смогу нарушить! Вот только…

— А я — смогу! — раздался за спиной Меньшикова знакомый голос, от которого он подпрыгнул на месте и развернулся, оскалившись. — Что мне терять, кроме своих цепей?

Сзади него, небрежно скрестив руки на груди, стоял, как всегда, выглядевший идеально Максимилиан Доброхотов.

— Тебя не учили, собака, как с женщинами разговаривать? Тем более, с Императрицами? Тем более — с моей любимой сестрой!

На утро мы проводили озадаченную Имперскую Армию с территории нашей усадьбы. Я так и не вытянул с генерала Морозова — прилетели они к нам на помощь целенаправленно или действительно проходили рядом. Но было однозначно их стремление помочь, поэтому Семёновна распотрошила стратегические запасы муки, а новоявленные хорошо обученные горничные взяли на себя роль добровольных помощниц, а ещё и подавальщиц. Поэтому охреневание имперских вояк состояло из нескольких частей.

Когда мои гвардейцы вышли из сумрака, то есть, я хотел сказать — поняли, что гостей убивать не нужно, у имперцев наступило первое охреневание.

Гвардейская 3-я десантно-штурмовая бригада Его Императорского Величества всегда думала, что именно они оснащены по последнему слову науки и техники. Находились они в этой уверенности ровно до тех пор, пока не увидели моих ребят. Более того, конечно, нашлось несколько знакомых с той стороны, кто служил раньше вместе или, по крайней мере, пересекался.

Имперские десантники были опытными ребятами, а моя гвардия, вообще, состояла из ветеранов. Начались вопросы: «какая ТТХ этого девайса, какая дальность этой винтовки, а что умеет эта броня?» И самый главный вопрос: «откуда у вас, мать вашу, столько артефактов⁈» Мои гвардейцы снисходительно улыбались и похлопывали вояк по плечам, сказав, что свет не сошёлся на службе в армии. Есть ещё жизнь после жизни, точнее, служба после службы.

Второе охреневание было связано с блинами со всевозможными начинками. А ещё Волк оторвал от души несколько бочек домашних настоек, которые на промышленную ногу поставили в Галактионовке Саныч и Петрович. Это было действительно вкусно, не зря Семеновну я боялся показывать кому-либо. Таких блинов я в жизни не ел, и продукция винокурни в Галактионовке тоже была выше всяких похвал. Подозреваю, что после сухпайков на марше ребята были в полном восторге.

Ну, а третий, контрольный в голову — были как раз те самые временные официантки, точнее, красотки-оборотни, что в своём привычном стиле (точнее, почти без одежды) выносили воякам угощения в таких нарядах, что звук падающих челюстей был слышен не только в Иркутске, но и в столице.

Наши гвардейцы, конечно же, приосанились и ржали над реакцией имперцев, вот только строго-настрого следили, чтобы те не распускали руки. Пару особо резвых ухажёров пришлось даже немного усмирить. Но две поломанные руки, свёрнутая челюсть и бесчисленное количество подбитых глаз можно было списать на обычную дружескую попойку.

Самое интересное, что все эти членовредительства были делом рук этих самых прекрасных девушек, которые предупреждали устно всего лишь один раз, причём, это не особо помогло. По идее, членовредительство должно было отрезвить рьяные головы. Но куда там… Увидев, что девушки не только прекрасные, но и сильные, со всех сторон посыпались предложения о свиданиях, и даже свадьбах.

Мои гвардейцы, при всём этом, валялись от смеха буквально под столом, ведь у них это уже был пройденный этап. Наблюдать за несведущими бедолагами было вдвойне приятно, понимая, чем всё это закончится. Как раз я прекрасно понимал поведение девушек. Слишком много в них было от животных — как дикая красота, так и дикий темперамент.

Единственной проблемой было то, что походу вожаком стаи они признали исключительно меня. А к их дикому темпераменту и сумасшедшему метаболизму предлагается такое же неуёмное сексуальное желание. Каждая из них уже несколько раз, без всяких намёков, довольно прямолинейно предложила мне, кто «перепихон по-быстрому», кто «минет на бегу». Да и вообще «всё, что господину будет угодно». Получили на это категорическое «нет», а у меня в голове появился ещё один квест: как сексуально разгрузить этих безбашенных красавиц так, чтобы господину Галактионову, то есть мне, ничего за это не было.

И нет, я сейчас говорю не про Анну, глядя на которую и на её откровенное веселье, мне становилось не по себе. Ведь девушки-волчицы нимало не смущались моей жены, и половина предложений было сказано в её присутствии, что вызывало у Аннушки лишь весёлый смех.

В общем, с этими красотками придётся что-то решать. Но пока они были незаменимыми помощницами по хозяйству и моим тайным оружием. Ведь я уверен, что в случае опасности для усадьбы эти девушки разорвут налётчиков голыми руками. Подозреваю, что после сегодняшнего дня количество слухов о странном бароне Галактионове только увеличится. Как минимум, на ещё один слух, что молодой Галактионов завёл не кислый такой гарем из странных девок, отличающихся не только внушительными бюстами, но и большой силой. А с другой стороны, хрен с ними. Чем больше предположений, тем меньше достоверных сведений.

В общем, всё вместе эти маленькие охреневания составили в итоге одно большое ОХРЕНЕВАНИЕ.

Когда утром, в пришедшие из Иркутска БТР, грузили десантуру, ко мне подошёл попрощаться Морозов. Поблагодарил за гостеприимство и добавил:

— Саша, ты же знаешь, я отношусь к тебе прекрасно. Не только из-за своей сестры и её жениха. Я, как верный воин Империи, вижу, как много ты делаешь на наших юго-восточных рубежах. Вот только… — он на секунду замялся. — Хорошо, что у тебя нет доступа к морю. Подозреваю, сейчас бы у тебя была ещё пара линкоров. Удивляюсь, и это без сарказма, как ты ещё боевым дирижаблем не обзавёлся.

На этом моменте я подавился кофе, который держал в руках, вспомнив, что надо бы уточнить у двух блудных алкоголиков, что прямо сейчас ведут этот самый боевой дирижабль в нашу сторону.

Судя по тому, что денег Бурбулис больше не просил, а по новостям никакой город не был разрушен, то они всё-таки потихоньку двигаются в правильном направлении. Осталось только ждать.

И да, я разрешил имперскому войску пройти мимо моей «Верности». Правда, прямо сейчас муравьишки и гвардейцы судорожно снимают мины и ловушки, чтобы гордая имперская армия не оказалась похороненной в глубоких ущельях вокруг «Верности». Точную цель похода Морозов мне не озвучил, лишь заявил, что результатами я буду доволен. Вокруг «Верности» образуется «безмонгольская» территория слегка побольше. Что ж, меня это вполне устраивало, и я с чистой душой отправил вояк в поход.

— Не прошло и полгода, — недовольно буркнул Андрей Андросов, когда выходил из любезно посланного за ним «Буревестника».

— Да ладно тебе! Я же сказал, что сходим в Разлом, значит, сходим.

— Вот только мы должны были сходить два дня назад. А у меня, понимаешь ли, работа. Я ответственный за жизни людей!

— Ой, не начинай, — приобнял я друга в приветствие. — У тебя начинает портиться характер в этих ваших госпиталях. Нет, безусловно, это дело нужное и полезное, — поправился я, увидев обиду в глазах Лекаря. — Жизни людей — это самое главное. Но мне кажется, что тебе нужно уход за пациентами разбавлять походами в Разломы. И знаешь, почему?

— Не знаю, — подозрительно глядя на меня, сказал Андросов. — Но подозреваю, что сейчас ты скажешь какую-нибудь гадость.

— Почему сразу гадость? — удивился я. — В больнице ты чувствуешь себя царём и богом. Хватаешь за задницы медсестёр, командуешь Лекарями, которые тебе в отцы годятся. А в Разломе что?