"Фантастика 2023-121". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Башибузук Александр - Страница 6

Я тихонечко подправил рукой свою челюсть, отвалившуюся от удивления. Да, для меня уже было не секретом, что этот мир заполняет магия, но, не видя ее воочию, я относился к этому не вполне серьезно, скорее как к ярмарочным фокусам. А тут…

– Что вам надо? – На пороге показалась Малена. Я даже не сразу узнал ее. Девушка нарядилась в облезлую шубейку мехом наружу, расшитую косточками, веточками, перышками и еще чем-то непонятным. В руках Мала держала кривой сучковатый посох с навершием в виде человеческого черепа – с гипертрофированной челюстью, украшенной впечатляющими кривыми клыками. И голос… Голос принадлежал столетней старухе, а не цветущей молодой девушке.

Воины мгновенно сбились в кучу, закрывая волокушу, лязгнули выхватываемые из ножен мечи, но их неожиданно растолкала дородная статная женщина в шубе, крытой алым бархатом.

– На месте! Не замай!!! – властно скомандовала она мужикам, уверенно подошла к Малене и склонилась в земном поклоне.

– Здравствуй, Милица, – спокойно поздоровалась с ней Малена. – Что тебя привело ко мне?

– Беда, Малена… – Милица со злостью пнула Любоша, кинувшегося обнюхивать полу ее шубы, и повторила: – Беда…

– Ты не ошиблась, Милица? – так же спокойно поинтересовалась Мала. – Ты ко мне пришла защиты от беды искать? Ко мне? Яге?

– Да, к тебе… – твердо ответила женщина. – Любомысла, сына моего, подрал вербер. Далеко везти пришлось, не поспели – Дравин и Венрир уже ничем не могут помочь – сама знаешь почему. Раны-то они закрыли, а вот… – По лицу женщины пробежало отчаяние, голос прервался, но она все же нашла в себе силы продолжить: – Только ты…

– Да, только я… – согласилась Малена и насмешливо посмотрела на Любоша. – Так ли надо просить?

После этих слов девушка оторвала от своей шубейки косточку и кинула ее незадачливому спутнику Милицы, немедленно бросившемуся за ней с веселым лаем.

– Прости его, не в себе он был… – умоляюще попросила женщина. – Сама знаешь, кроме Любомысла, никого у нас нет. Единственный он… Про виру мы знаем и согласны платить…

– Не мне вы ее заплатите… – задумчиво сказала Мала и вдруг, ни кому не обращаясь, спросила: – Что с оборотнем?

– Забил его Любомысл… – отозвался один из воинов – высокий пожилой бородач. – Посадил-таки на рогатину. А мы все по правилам сделали: спалили, значит, останки. Бортником из Медвежьей Пади оказался. В бегах был, тамошние уже его искали…

– Несите его за мной… – Мала круто развернулась и, не оглядываясь, пошла куда-то за дом.

Мужики мгновенно стянули с волокуши чье-то неподвижное тело, укутанное в шкуры и стянутое ремнями, и понесли вслед за Маленой.

Я недолго поразмышлял над происходящим и принялся опять за дрова. В глубине сознания еще бились изумление и даже некоторый страх, но они быстро гасли, сменяясь ледяным спокойствием и желанием принять это мир таким, какой он есть. Я и в прежней своей ипостаси не отличался повышенной впечатлительностью, а сейчас и подавно. Как будто ограничитель на эмоции поставили – даже изъясняться стал как нелюдимый бирюк. Почему так? Не знаю, но абсолютно не хочу знать.

– Что дружок, несладко? – поинтересовался у Любоша, так и носившегося вокруг на четвереньках. – Налажал ты, конечно, изрядно, но ничего. Она тебя простит. Должна простить.

Превращенный мужик как будто понял меня, жалобно взвизгнул, а потом опять ускакал и стал пробовать помочиться на угол дома.

М-да… вот как-то не хочется попасть под горячую руку моей хозяйке. В кого она там обещала меня превратить – в жабу?

Не знаю, что происходило у старого каменного алтаря, расположенного за домом, но вдруг там что-то резко громыхнуло, резанул слух нечеловеческий вопль, и почти сразу же вынесли бесчувственного молодого парня. Мужики, радостно переговариваясь, погрузили его на волокушу и замерли в ожидании. Вскоре появились Мала с Милицей. Мала зашла в дом, вынесла склянку черного стекла, отдала ее Милице и предупредила, чтобы та давала сыну по ложке в течении седмицы, а потом ткнула посохом в Любоша. Мужик обрел прежний облик, мгновенно осел на снег, помотал обалдело башкой и полез на коленях к Мале. Но не дополз – жена вздернула его за ворот и непочтительно толкнула в сторону лошадей.

Еще мгновение – и посетители скрылись с глаз. Мне показалось, что они были очень рады как можно скорее убраться подальше от избушки Яги. Малена немного постояла у порога, смотря им вслед, а потом ушла в дом. Представление закончилось.

Да… Не знаю, какую роль играет моя хозяйка в жизни людей этого поселка, но роль эта значительна. И еще… уж явно не роль доброй феи… Впрочем… да какая мне разница… Где колун?..

Чурбаки скоро закончились, и, прихватив коромысло с деревянными ведрами, я стал таскать из ручья воду к стоявшей немного поодаль от дома баньке.

– Умаялся, поди? – неожиданно прозвучал за спиной голос Малены.

Я вылил в огромный бронзовый котел воду из ведер и повернулся. Передо мной стояла Мала с берестяным ковшом в руке. Она уже успела сбросить с себя страшный наряд и опять стала цветущей красивой девушкой. Но от разительного контраста все равно становилось немного жутковато. Я даже подумал: она ли встречала гостей?

– Нет, не устал.

– Ну ладно, прервись пока… – немного смущаясь, предложила Малена. – Я тут тебе поесть принесла…

Она отступила в сторону, и я увидел на столике возле баньки большую сковородку, в которой исходила парком и яростно шкварчала яичница на сале. Рядышком, как довершающие аксессуары к картине гастрономического великолепия, на чистой скатерке пристроились плошки с моченой брусникой, солеными огурчиками, порубленный толстыми кольцами лук и досочка с ломтями ржаного ноздреватого хлеба.

– Опять Домна?

– При чем здесь она? – вспыхнула Мала. – Это что же, я сама не могу?.. Опять же голодный ты… наверное… – После этих слов она окончательно смутилась и даже немного покраснела.

– Голодный. – Я охотно согласился и сделал решительный шаг к сковороде.

– Куда? – Девушка решительно поймала меня за рукав и махнула ковшиком. – Сначала умываться и руки мыть.

Я недоуменно глянул на свои стерильно чистые руки – сам драил песочком в ручье, но потом решил не противиться. Зачем портить девчонке картинку?

Сбросил парку, стянул свитер с нательной рубашкой и, довольно порыкивая, ополоснулся, краем глаза заметив искреннее удовольствие на лице Малены. Обтерся припасенным ею рушником, накинул парку обратно, затем пристроился за стол. Подхватил поджаристый кусман сала и опустил ложку…

– А ты?

– Да куда мне, – смущенно отмахнулась Мала. – И так скоро поперек себя шире буду. Ты ешь, ешь, а я посижу тут… – А потом заполошно всплеснула руками и потащила из кармана дошки небольшую бутылочку зеленого стекла и стопку. – Ой-ой… совсем забыла… ты прими сначала для отвода недуги разной. Сама делала, на семи травах…

– За тебя… – Я неожиданно вспомнил такое понятие, как «тост».

– Неправильно, – улыбнулась Мала. – Ты словен, а словены делают так… – Малена встала и, явно пародируя кого-то, прижала стопку к сердцу, а потом вытянула в сторону предполагаемой дамы, сплеснула немного настойки на снег и срывающимся баском важно проговорила: – Здрава буди, хозяюшка, усладившая души наши ликом своим светлым и чрева наши – варевом сытным! Храни твой дом Малуша! – После чего махом опрокинула стопку в себя, топнула ногой и грюкнула стаканчиком об стол.

Я посмотрел в искрящиеся смешинками изумрудные глаза и в точности повторил сценку, вот только стучать стопкой об стол поостерегся – силушкой Горан отличался недюжинной, можно сдуру и разора натворить.

Мала вспыхнула от удовольствия и присела на чурбачок, примерно сложив ручки на коленках. Но долго не просидела, поерзала и заявила:

– Ну ладно, так уж и быть, вижу, что много вопросов у тебя, спрашивай.

Я наделил припершегося на запах котяру большой поджаристой шкваркой и, хотя ничего не собирался спрашивать, все же не стал обманывать ожиданий Малены: