Я плету твою судьбу (СИ) - Милованова Анастасия - Страница 39

— Забирай свои записи, свою подстилку — и убирайтесь отсюда. — В голосе госпожи Финс больше не звучало расслабленных нот, она откровенно злилась.

— Следи за языком! — рявкнул на неё Кэй.

— Не за одним тобой стоят связи, господин Войнот. Мы друг друга услышали, — процедила в ответ Амалия.

Кэй не удостоил её ответа. Вынес меня в тёмный коридор и уверенным шагом двинулся в сторону служебного выхода. Редко нам попадались работники бара, и я успела даже ощутить нечто, похожее на радость от того, что удлинённый френч Кэя, в котором я просто утонула, надёжно прикрывает мою наготу.

Когда тусклый свет коридорных ламп сменился на сумрак улицы, а прохладный ветер коснулся голых ног, я судорожно вдохнула. И снова задрожала.

— Всё хорошо, — тут же проговорил Кэй, удерживая меня одной рукой, а второй что-то выуживая из кармана брюк. — Сейчас доберёмся до маголёта и полетим в гостиницу.

— Нет! — Я на новом витке паники сжала руки вокруг его шеи. — Я не хочу в гостиницу.

Всё внутри меня кричало, чтобы мы убирались из этого города сейчас же. Мне было жизненно необходимо быть отсюда подальше. Забыть, растереть в пыль воспоминание о сегодняшней ночи.

— А куда ты хочешь? — замерев и обняв меня ещё крепче, уточнил Кэй.

Уткнулся носом в волосы за моим ухом, опалив дыханием шею и разогнав лёд, что пытался сковать моё тело.

— Домой, — выдохнула я, мысленно прося Войнота не уточнять, куда я просила меня отвезти.

Я и сама не знала, где мой дом. У меня его и не было никогда. Многочисленные номера в отелях сложно воспринимать как нечто своё, родное. Но душой меня тянуло в квартиру Кэя. Туда, где у нас проходили уютные завтраки и всё казалось таким безопасным. Туда, где он уже однажды спас меня от ночного кошмара.

— Хорошо, я всё сделаю, — проговорил Кэй.

Как оказалась в кресле маголёта, я так и не поняла. Вроде мы только стояли посреди заваленного хламом переулка — а вот уже в тёплом салоне летательного аппарата. На миг подняла голову едва затихшая паника: вдруг такие скачки в пространстве — лишь игра воображения, и я никуда не лечу? Лежу там, в кабинете Финсов…

— Всё хорошо? — обеспокоенно спросил Войнот, чётко уловив моё сбившееся дыхание. — Не молчи, пожалуйста.

— Мне просто очень страшно, — сдавленно выдавила я.

Всё это время я не сводила взгляда с его профиля. В мелькающем свете висевших над трассой артефактных светляков его лицо казалось высеченным из монолита. Бледным и замершим.

Но когда я призналась в своём страхе, губы Кэя дрогнули в болезненной гримасе.

— Прости меня, — вновь проговорил он, в который раз за этот вечер извиняясь. — Я знаю, что прощения мне нет, но надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь это сделать. Я не имел права привлекать тебя к этой операции. Поступил опрометчиво и самонадеянно.

— Да. — Я не собиралась оправдывать его или утешать: он действительно сглупил. — Но я не хочу сейчас об этом. Не хочу и не могу.

— Я понял, — кивнул Кэй и замолчал.

Уставившись в окно расфокусированным взглядом, я наблюдала за усыпанным созвездиями небом. То тут, то там пролетали яркие хвосты метеоритных потоков — типичное явление для Лилерии в это время года. А я с грустью думала о том, что теперь не смогу посещать Баливеру без содрогания. Если вообще смогу. Страх хоть и разжал ледяные когти, до сих пор присутствовал где-то в самой глубине подсознания. Ощущался холодным дыханием, которое нет-нет да и вздымало дыбом волоски на загривке.

Мне оставалось лишь надеяться, что я смогу справиться с этим так же, как в своё время перешагнула через воспоминания об издевательствах Алукарда. Главное, чтобы мой шкаф со скелетами не развалился от попыток впихнуть новый экспонат.

Войнот так больше и не потревожил меня разговорами. Но между нами будто что-то изменилось. На этот раз окончательно и бесповоротно. Я чувствовала это в бросаемых на меня взглядах, в том, как он настраивал музыку или температуру в салоне — он всё выстраивал под мои вкусы. Не выдержав его суеты, я выпростала руку из-под френча и положила её ладонью вверх на панель, что разделяла наши сиденья.

Долго ждать не пришлось. Кэй положил свою поверх, переплетя наши пальцы. И только после этого я смогла погрузиться в дремоту, в которой и провела все четыре часа до Фиреона.

Я не проснулась даже тогда, когда Войнот отстегнул меня и, взяв на руки, донёс до лифта. Мне было так спокойно и легко, что я не хотела выныривать из этого блаженного забытья.

Встрепенулась лишь тогда, когда Кэй осторожно уложил меня на постель, прикрыл одеялом и попытался забрать френч.

— Нет. — Схватила его за руку, заставив наклониться к самому лицу. — Помоги подняться, мне нужно помыться.

— Ты уверена? — Кэй в сомнении сдвинул брови.

— Более чем, — кивнула я.

Чувствовала, что если не смою следы Филиппа на моём теле — воспламенюсь. Они жгли мою кожу красно-синими разводами от синяков. Я знала, что от этого не избавиться простым душем, но мне это было жизненно необходимо. Вода, как известно, смывала всё. Любую грязь. Даже с души.

Войнот вновь на руках отнёс меня в ванную, поставил на ноги и, плотнее запахнув на мне пиджак, посмотрел в глаза.

— Клянусь, я не оставлю это просто так. Он поплатится, — твёрдо проговорил он.

Я видела, как внутри него гнев борется с тревогой. Эти метания отражались на его лице виноватой печатью. И я знала: Кэй сделает всё, чтобы исполнить обещание.

— Верю, — пробормотала я и, пошатываясь, развернулась к душевой кабинке.

На самом деле мне было глубоко плевать, что будет дальше с Финсами. Я хотела просто вычеркнуть это событие из жизни. Оставить лишь опыт — никогда не соваться в авантюры. Пускай этим занимаются профессионалы.

— Если что, я рядом, — проговорил Кэй за моей спиной.

В его голосе звучало столько искреннего желания помочь, что в моей душе невольно шевельнулось желание утешить Войнота. Дурость: пострадала я, но жалеть хотелось этого горе-стратега.

После того как за ним закрылась дверь, я залезла в кабинку и наконец-то окунулась в водную завесу. Стояла и ждала, когда же придёт облегчение.

Сколько я провела под душем вот так, бездумно глядя вниз на то, как закручивалась небольшая воронка воды в сливе, мне было неведомо. Я ощущала лишь давящую пустоту внутри. Но в какой-то момент взгляд наткнулся на следы пальцев на внутренней стороне бёдер, и меня прорвало.

Сначала с тонким подвыванием, постепенно переходящим в полноценную истерику, я схватилась за губку и принялась с ожесточением оттирать себя.

Рыдая и размазывая слёзы по мокрому лицу, хотела содрать с себя кожу, чтобы вместе с этим ушли все ощущения от прикосновений того урода.

И это точно закончилось бы травмированием, если бы в какой-то момент в кабинку не вошёл Кэй.

Уверенными движениями перехватив руки, он прижал их к моей груди, а меня — к себе. Спиной я ощущала гулкий стук его сердца, а над ухом раздавалось его тяжёлое дыхание. Так мы и стояли — не говоря ни слова, не двигаясь, но этого хватило, чтобы я пришла в себя.

Я замерла. Как и терзавшая меня истерика. Мы будто обе впали в ступор от выходки Кэя. Даже то, что я стояла полностью голая, не вызвало никакого протеста. Внутри, там, где до этого бесновался ужас, разливалось робкое тепло надежды, что больше меня не дадут в обиду, что теперь всё будет по-другому. Да это так и было. Этой ночью наши с Кэем отношения окончательно разделились на «до» и «после». Жаль только, что для этого потребовалось побывать в лапах извращенца.

— Ты промокнешь, — прошептала я, склонив голову вперёд и пытаясь хотя бы волосами прикрыть наготу.

— Плевать, — отмахнулся он. — Лишь бы тебе было спокойнее. Погоди, я сейчас.

Он вышел из кабинки и, стянув с себя промокшую рубашку и брюки, остался в одних боксерах. Я украдкой следила за его действиями, в удивлении отмечая, что меня это не пугает. Наоборот, я успокаивалась. Войнот одним своим присутствием дарил ощущение безопасности.