Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ) - Горина Юлия - Страница 32

— Это же предварительный сговор, — прошипел Графыч. — Три школы против одной — это неправильно и несправедливо!.. — выкрикнул он.

Танцоры в переднем ряду, услышав его слова, мерзко ухмыльнулись.

А нам в головы с задних рядов полетели пылающие огненные шары.

— С-суки! — взвизгнул Бобер, отскакивая в сторону и хватаясь за обожженную руку.

— Всем рассредоточиться! — скомандовала Майя.

— Не честно… — опять повторил Графыч, и в этот раз его голос прозвучал устрашающе.

Я обернулся, и увидел, как он стаскивает с глаза повязку.

— Это все… Нечестно!!! — крикнул он, и голос Графыча, как раскат грома, прогремел над трибунами.

Земля под ногами дрогнула. Мы переглянулись и дружно, как по команде, плюхнулись на четвереньки в песок. Противники от такого зрелища заржали в голос.

А в следующее мгновение от Графыча во все стороны по земле потянулись трещины, выплевывая серые клубы дыма. Арена содрогнулась, и, громыхнув на всю столицу, земля ухнула вниз на несколько метров, поднимая вверх облака пыли. Ударная волна разметала весь объединенный отряд противников в разные стороны. Оглушительный треск пронесся над головами, и в то же мгновение несколько гигантских трещин разломили арену, увлекая в раскрывшуюся пропасть всех, кто попадался на пути! Защитный пузырь со стеклянным звоном лопнул, и трещины разбежались дальше, раскроив трибуны.

Женщины завизжали. Зрители бросились в стороны. Флаги, красиво развеваясь, планировали с верхних ярусов вниз. Судьи повскакивали со своих мест. К трибунам со всех ног бросились целители в своих ярких одеждах.

А Графыч, весь бледный и мокрый, будто только что из-под дождя, рухнул на колени в песок рядом с распластавшимися по земле соратниками.

Я вскочил на ноги, выхватив меч. Взглянул в огромные от испуга глаза Майки, и, повернувшись к соперникам, вскинул руку с мечем вверх и закричал:

— Мочи козлов пока не очухались!

Я рванул к первому попавшемуся ассасину. Тот как раз приподнял голову, пытаясь сфокусировать взгляд.

Ну уж нет. Лежи, как лежал!

Я хорошенько добавил ему рукоятью меча, и противник отрубился, растянувшись на взрытом песке.

Отлично!

Все наши бросились вперед, по пути выбирая себе противников.

Судьи повставали с места. Краем глаза я видел, что они что-то активно обсуждают и даже спорят — наверное, решали вопрос, можно ли в сложившихся обстоятельствах продолжать бой.

В конце концов, защитного пузыря больше не было, да и трибуны изрядно пострадали.

Но черт возьми, останавливать нас сейчас было бы несправедливо! Окинув быстрым взглядом арену, я мысленно пересчитал противников, способных продолжать сражение.

Меньше всего повезло ассасинам — у них на ноги поднялись только двое. Не считая того парня, которому я только что помог отключиться. Еще двое их воинов провалились в трещину и сейчас стонали, жалуясь на переломанные ноги.

Ничего, мужики. Потерпите немножко. Как только мы тут по-быстрому управимся, целители вас подлечат.

У танцоров вырубило только одного бойца — его ударной волной хорошенько приложило о каменный борт вокруг арены. Вторая их потеря оказалась трагичней — копейщик в падении неловко взмахнул оружием, зацепив оказавшегося рядом соратника. Раненый только один раз попытался встать, и, закатив глаза, растянулся у ног своего невольного убийцы.

Итого на арене из боеспособных остались всего два ассасина и три танцора.

Ветродуи пострадали меньше всех. Видимо, в силу особенностей своей энергии. Они разлетелись в разные стороны по всей арене, почти не пострадав от удара. Только одному из них не повезло, и он провалился в трещину, откуда теперь доносились его напрасные призывы о помощи.

Потому что вытаскивать его из многометровой дыры прямо сейчас его соратникам явно было не с руки.

Хотя бы потому, что парочка очухавшихся танцоров сразу рванули к своим бывшим товарищам по сговору, оказавшимся поблизости: видимо, бежать по наши души им показалось недостаточно продуктивным действием по сравнению с хорошими шансами против временно выведенных из боеспособного состояния заклинателей ветра, оказавшихся поблизости.

В воздухе над ареной засияли конструкты.

Я видел, как Бобер схлестнулся с не до конца пришедшим в себя ассасином, а Майя вместе с Берном бросились к танцору с копьем, не пропуская его к ветродуям. Хотя, казалось бы, в наших интересах было бы отпустить его на все четыре стороны. Пусть бы косил наших противников, нам-то что?

Но Янус воспитывал нас не так.

— Бесчестный ублюдок! — орала Майка, с расстояния метнув в него засиявший от энергии меч.

Берн ничего не говорил, просто швырял в еще не до конца очнувшегося парня один за другим клубы пламени.

А прямо передо мной вырос еще один ассасин.

Он подобрал с земли потерянный кем-то меч и, ухмыльнувшись, направился ко мне — как говорится, с самыми серьезными намерениями.

— Погоди-ка минуточку, — пробормотал я, отступая. — Щас только решу вопрос…

Но «годить» он не собирался — легким движением руки набросал какой-то ядрено-зеленый конструкт и швырнул в меня.

Я отскочил в сторону, пригнувшись — а со стороны ассасина один за другим пролетели два полупрозрачных ножа с лезвиями цвета лягушки.

Отравленные, что ли?

Направив энергию с ноги, я отпрыгнул далеко назад, и по-быстрому начертил наш ответ Чемберлену.

Держитесь, мужики, веселуха только начинается!

В этот раз мне, по большому счету, вообще было без разницы, что за тварь у меня получится. Главное, чтобы она мешала врагам и не нападала на своих.

Шмяк!

Из дымного облака на песок вывалился…

Кот?..

Лупоглазое созданье с пушистым кошачьим тельцем и вытянутой мордочкой крысы озадаченно посмотрела на меня и громко сказало: «Мяу»!

Меч ассасина застыл в руке.

Он озадаченно уставился на получившееся у меня существо. Судя по всему, он бы меньше удивился, если бы я создал смертельную пушку, зубодробительного циклопа или самонаводящийся топор. Но мой недокотик вызвал сбой в его системе.

И тут мое пушистое созданье яростно ощерилось и со всей дури сигануло на нашего общего противника с угрожающим завыванием.

Кто хоть раз в своей жизни пытался помыть кошку — то знает, как ужасающе это может быть.

Зверь взметнулся по брючине, как по дереву, и с шипением вцепился парню в лицо.

— Не-ееет! — взревел тот, пытаясь отодрать взбеленившуюся когтистую тварь.

А я отпрыгнул еще дальше и, пока ассасин боролся с кисой, по-быстрому наклепал еще пяток таких хищников. Кто-то получился посимпатичней, кто-то пострашней.

Но все они были когтистые и зубастые.

Нате!

Зверюги, распушив хвосты и угрожающе завывая, бочком двинулись в атаку.

Народ на трибунах, пришедший в себя после случившегося ЧП, выразительно ахнул.

Мой противник тем временем наконец-то стащил осатанелую зверюгу со своей физиономии, исполосованной когтями, швырнул себе под ноги и добил злобным пинком.

Недокот жалобно мяукнул — и распластался несчастной тушкой по песку.

— Сукин сын! — громко взвизгнула какая-то женщина на трибунах. — Он убил котика!!!

И в голову ассасину с высоты влетело яблоко.

Хорошее, спелое.

Видимо, права была Майя, когда говорила, что инспираторикой у них и некоторые крестьяне ловко управляются. И Азра, который утверждал, что столица — это не наше Кукуево, и здесь каждый второй — тот еще маг.

Короче, не могу знать, с каким ускорением сей сельскохозяйственный плод долбанул беднягу, но взгляд парня помутился, и он рухнул на землю, как подкошенный.

Тут ударил судейский гонг.

— Остановить сражение! — пронесся над ареной приказ. — Всем немедленно остановиться!

Да твою ж мать, ну почему так?..

Мы развернулись к судьям.

Но если воины понимали приказы, то моим котам на них было начхать. Наши противники, грубо ругаясь, отдирали их со своих спин и штанов, после чего кровожадные пушистики тут же набрасывались на следующую жертву. Правда, в живых их осталось только двое.