Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 30

— Да пошёл ты н…. Кто ты такой, что ты тут будешь тявкать. И вообще ты какого х… припёрся — я специально провоцирую хорунжего, не оставляя ему выбора. На это я как раз и надеюсь. Возможно, где-нибудь в Москве, мне бы за это ничего и не было бы. Но тут на своей земле, да ещё и при свидетелях, это слишком.

Когальников выхватывает небольшой пистолет, я даже не увидел, где он его и прятал, и стреляет в меня. А вот этого я как раз и добивался. Резко дергаю на себя Мордвинова, заслоняясь им, а сам перемещаюсь за него. Потом выхватываю двуствольный пистолет из-за спины и стреляю в ответ два раза. И тут же заваливаюсь в канаву, прикрываясь уже, наверное, мёртвым Мордвиновым. Откидываю разряженный пистолет и вытаскиваю мариэтту. Слышаться выстрелы. Около меня пуля попадает в кочку. Аккуратно выглянул из-за своего «щита», поднимая мариэтту.

Сейчас я окончательно убедился, что боевики по телевизору я не зря смотрел. Можно многое из них взять себе на вооружение, особенно сейчас при несовершенном оружие. Главное вспомнить и правильно всё повторить. Накал боевых действий тут ещё не достигнул такого ожесточения, как двадцать первом веке. Пока всё идёт по моему плану.

Щерба пытается сделать два действия сразу. Вытащить второй пистолет и успокоить коня. Рядом на траве валяется хорунжий сжимающий уздечку лошади. Его конь вынужден нагнуть голову, но явно возбуждён и готовый к прыжку. Выстрелов больше не слышно, и образовалась тревожная тишина.

— Сотник брось ты это дело. Я с тобой воевать не хочу. Но если ты направишь на меня пистолет, пристрелю — направив на него мариэтту, спокойно говорю.

— Ты это специально сделал, ч… — злится он.

— Слазь и отпусти коня. Сотник, не всё так просто. Я не соврал. Неужели ты думаешь, что весь сыр-бор из-за твоей контрабанды? — и не отвожу от него взгляда.

— Так кто же ты такой, мать тебя так? — убрав руку с пистолета, пристально и зло смотрит на меня.

— Ты читать умеешь? — а вот это интересно, а сколько сейчас они грамотны.

— Ну…так — неопределённо Щерба.

— Тогда зови сюда, только одного, кто хорошо умеет — мне и не хочется показывать патент, но и выбора нет. Надо восстанавливать отношения. Да и надеюсь на иную помощь от них, если честно.

— Вахмистр Вербовский — кричит Щерба, немного поиграв со мной в «гляделки».

Я в это время выбрался из канавы уже полностью, опустив пистолет. Казаки соскочили с коней и попрятались. Сразу разобраться, каков результат не представлялось возможным. Я отдавал приказ стрелять только по людям Когальникова. К нам подбежал довольно молодой казак, мой ровесник. Левой рукой достаю из-за пазухи пенал, и бросаю ему в руки. Он внимательно читает.

— Тут сказано, что вы, командир особого ертаула третьего отделения жандармов его величества — удивлённо уставился на меня казак.

— Знаком с таким? — спрашиваю Щербу.

— Так, что мать т… тут происходит? — кричит атаман.

— Заговор против царя. Действительно украли дочь царского егермейстера.

И тут за спиной хлопает выстрел. Подскакиваю к сотнику, который сразу же схватился за пистолет. Тупо сбиваю его с ног и вместе падаем. Щерба видать, не зря звался сотником-атаманом, успел ударить с левой руки мне в грудь. Даже не знаю, чем бы такой удар кончился для меня, ни будь на мне кирасы. Но всё равно мне показалось, как будто кувалдой врезали.

— Т…твою…м… — хриплю я. — Сдурел.

Слышу ругательство от сотника, который трясёт отбитой рукой. Вербовский явно растерялся. Присел на ногах, втянул шею и застыл, держа мой мандат. Если бы я раньше не настроил себя на что-то подобное то, наверное, стоял бы рядом с ним и тупо пялился, как и он. Нет, тренировка — тренировкой, а практика просто необходима, а то так и будут меня бить, все кому не лень. И так больше всех достаётся, почему-то.

— Дмитрий Иванович, Вы там живы — слышу встревоженный голос Кулика.

— Степан, какого х… зачем стрелял? — пытаюсь встать, а потом чтобы присесть на пятки.

— Всё как вы и приказывали. Добить если пошевелятся — кричит он в ответ.

— Кого добить? — рычит сотник и помахивая левой рукой.

— Людей Когальникова, кого ещё. Видать за оружие схватились. Крикни, чтобы твои не стреляли — отвечаю рассерженному атаману.

Опять слышу ругательства сотника на все лады. Вот не может наш народ без этого дела.

— Саша иди, разберись, что там — отдаёт приказ Щерба.

— Вахмистр давай сюда мой документ. Вывих, наверное. Сейчас пойдём к нам лечить будем — это уже к сотнику.

Через некоторое время с руганью, но разобрались. Действительно, кроме людей Когальникова, никто больше не пострадал. С их трупами, пусть казаки разбираются сами. Казаки, тоже активно стреляли но, слава богу, не в кого из моих людей не попали. Мордвинов, как я и рассчитывал, умер. Убедившись, что из его людей никто не пострадал, сотник согласился зайти в дом. Во двор запустили только Щербу и Вербовского, остальные пока остались на лугу. Зашёл в дом, посмотрел на себя любимого, опять на груди синяк будет. Вот же везёт, так везёт. Хотя мои люди, в отличие от Петра, мной восхищались. Вправил руку сотнику и туго перемотал бинтом. Вывели девушек, и Щерба их дотошно расспрашивал, что и как. Я абсолютно не вмешивался, хоть и находился рядом.

— Ну, что сотник, убедился? — ухмыляюсь я.

— М…да — задирает он шапку на затылок. — Вот никак не ожидал, что у меня тут…такое твориться.

Он то, может и убедился, а вот у меня вдруг возникли сомнения. Если тут замешены англичане, то не думаю, что тут банальная продажа девушек в Турцию. Что-то тут явно посерьёзней и с далеко идущими целями для них.

— Ну а кто такой, этот Когальников? — задаю вопрос. Мы присели на лавку около дома.

— Хорунжий Павел Когальников из станицы Нижне-Чир. У него вдруг откуда-то…теперь, понятно, откуда с… появились большие деньги. Он начал покупать и привозить крепостных крестьян из центральных губерний. Скупает земли, мудрит с общинной землей и личными наделами в округе. Помогает ему во всём казак Лобов, и дьяк Попов — сплюнул сотник. — Ну, хоть вы их угомонили.

— Понятно, что плохой казак. То-то вы с ним объединятся и не хотели — да, на окраинах империи ещё меньше закона соблюдают. Кто сильнее или с деньгами, тот и прав. Учтём.

— Слушай, а хорошо у тебя люди вооружены. Может, поделишься? — перескакивает сотник на другую тему.

— Может и поделюсь, если поможете, корабль захватить — «закидываю удочку» сотнику на наживу.

— Какой ещё корабль? Тут в основном баркасы ходят — удивился Щерба.

— Да нет, сейчас именно корабль будет. Как тут хоть место называется? — не соглашаюсь с сотником. А то ведь можно и девушек загубить, а это похитителям совсем было не нужно.

— Хутор Седова и Цыплакова, а река Грузский Еланчик — потом помолчал. — А с семьёй Катракис, что решим.

— Это где? — показываю карту. Ага, значит, на местности я всё перепутал. Мы где-то между Таганрогом и Мариуполем. — Да ничего решать не будем. Захватим корабль и выпустим твоих контрабандистов. Нужны они мне.

— А то, что ты убил одного, как? — намекает на виру сотник.

— А то, что они помогали девушек в Турцию переправлять, как?.. Сам решишь. Хочешь виру заплати со своей доли, а хочешь, повесь — усмехаюсь. — Я бы честно… их повесил, за такую помощь. Не дай бог, завтра война с Турцией… Первые же и предадут.

— Думаешь, опять война будет? — вздыхает сотник. От стычек казаки никогда не отказываются, но большая война это несколько другое.

— Почти уверен — твердо подтверждаю ему свои выводы.

Мы помолчали, думая каждый о своём.

— Если захватим корабль, как делить будем? — тут же взбодрился Щерба.

— Мне груз, бумаги и пленников. Тебе корабль — улыбаюсь ему.

— А не много… барин… тебе будет? — рычит атаман. Причем «барин» произносит как ругательство.

— Самый раз. Да и весь груз забрать я не смогу. А без моей помощи, тут и там, ты корабль на себя не оформишь. Заберут — вру я. Да кто же простому атаману кораблём владеть позволит.