Твоя на три года (СИ) - Колесникова Валентина - Страница 17

- Ради тебя, моя милая золушка, - хмыкнув, женщина с большим удовольствием приняла из рук моей новоиспеченной свекрови чашечку кофе, и вежливо поблагодарила ту за оказанное беспокойство. Анна Петровна была явно удивлена всему, что здесь происходило и не понимала, зачем что-либо возвращать, - я приеду и сама все заберу. Это из последней коллекции, я как раз вернулась с показа. Ценники можно срывать, я все равно приобрела это для таких девочек, как ты.

- Это каких же? – не сразу поняла я.

- В какой-то степени хитрых. Лучше белые, на высоком каблуке. В них ты выглядишь потрясно…

Идея арендовать платья от кутюр пришла в голову почти сразу, как я узрела стоимость нарядов. Какой смысл все это оставлять в своем гардеробе, если я все равно в скором времени не буду иметь никакого отношения к миру богатых и обеспеченных людей? К тому же я сильно рискую, тратя деньги с карты. Да, зарплатная карта так и не была мною тронута… А вот та, которая выдана мне для расходов, заметно изменила свой баланс после первого выхода.

- Знаешь, мне на аренду своей зарплаты хватит, - предположила я, рассчитав все необходимые суммы, - с возвратом я не сильно потрачусь если смотреть в общей сумме. Не хочу трогать вторую карту, пусть лежит. А так мне хватит денег для того, чтобы успеть вовремя оплатить операцию брату, еще и остаток будет.

- Хорошо, тогда я оставляю эту элегантную красоту в твоем шкафу на три дня. Завтра ты будешь во всеоружии, моя девочка! И самое главное – не испорти платье. Иначе мне будет очень больно, очень. Как ситуация с братом?

- Он мирно спит, - печально заметила я, уже с трудом выговаривая слова.

Встав рано утром, я воспользовалась случаем и наконец поехала в больницу. На сей раз меня вез не Дмитрий, а личный водитель, выданный мне в пользование самим Лиамом. Бедный мужчина боялся меня как какую-нибудь гиену, готовую отгрызть ему голову, но потом вроде успокоился. Он довольно часто наблюдал за мной, боясь, что мне что-то может не понравится в нем.

- Михаил Андреевич, - от звука моего голоса водитель слегка дернулся. Кажется, его кожа стала еще белее, - вы меня боитесь?

- Нет, что вы, - сказал мужчина спокойным ровным голосом, и тут же взял себя руки, - можно спросить?

Я кивнула в ответ, ожидая вопроса с подвохом.

- Кто вы?

- Ох, на этот вопрос можно вечность отвечать, - я улыбнулась, намекая на то, что некоторые вопросы лучше держать при себе, оба целее будем! – начиная с самоощущения, заканчивая анатомией.

- Просто вы… вы отличаетесь от тех, кого я обычно вожу.

- Чем же?

- Всем, - мужчина слегка пожал своими широкими плечами, наконец направил машину в сторону знакомой мне дороги. Как же я хотела увидеть брата! – начиная от внешности, заканчивая поведением.

- И что меня отличает? Я не совсем понимаю… - а вот это плохо. Нельзя, чтобы я показала себя в дурном свете на людях, нужно исправиться.

- Вы кажетесь мне настоящей, - спокойно ответил Михаил, припарковав автомобиль на стоянке, - мне пойти с вами?

- Нет, не стоит. Я буду через час.

Михаил явно был удивлен тому, куда мы приехали. Он смотрел на меня, на то, как я поднимаюсь по лестнице – я видела это в зеркальном отражении больших дверей, и недоумевал, что могло привести меня в медицинский центр для тяжелых больных.

Несмотря на любопытство, ему хватило ума не лезть с расспросами.

Сергей, как и раньше, спокойно лежал на своей койке и мирно спал. Его лицо было более бледным, чем при полноценном уровне жизни. Датчики, подключенные к телу, собирали информацию, выводили на экраны мониторов показатели, в которых я совершенно ничего не понимала.

Братик был старше меня на десять лет и всегда защищал. Всегда… даже когда умерли наши родители, он не опустил руки, не сдался, боролся до конца.

- Ты сильный, я знаю…

Сев с ним рядышком, я взяла Сережу за руку и стала тихонько рассказывать обо всем, что меня беспокоило, конечно же не вдаваясь в детали на тот случай, если меня услышат посторонние люди. Да и мысленный разговор никто не отменял.

Мне стало чуть легче, немного спокойней, но в тоже время вернулась грусть и дикая усталость. Хотелось лечь с ним рядом, уснуть под боком, занять его место, но к сожалению, это невозможно.

До самого вечера Лиама я так и не увидела. Мне дико хотелось с ним поговорить, да даже просто посмотреть на него, вновь ощутить то трепетное и теплое чувство, возникшее глубоко внутри сердца.

Глупая я все же женщина. Знаю, что нельзя влюбляться, но все равно радуюсь этим странным ощущениям.

- Мамочки родные! – Анна Петровна, как дама воспитанная, тихонько села на краешек любимого стула и больше не проронила ни единого слова.

О да, Ира понимала толк в моде… Шикарное светло-серое платье, расшитое серебром, имело небольшую асимметрию, за счет чего при каждом шаге ткань красиво разлеталась. К моему удивлению мой наряд действительно был расшит серебром. Настоящим… Лиф казался тяжелым, но в тоже время со стороны я напоминала себе некую эльфийскую деву – трепетную и нежную, привлекала внимание еще и прической с вставленными маленькими белыми фарфоровыми цветами.

Лиам замер, смотря на меня во всю ширь своих глаз, а затем ответил ровным голосом:

- Красиво.

- Балбес! – отвесив приличный подзатыльник, матушка высказала в сторону сына все, что о нем думает. И при этом в границах приличия и воспитания, - красиво ему! Не красиво, а прекрасно, чудесно, моя любимая невеста! Возьми ее ладонь, притяни к себе, приобними за талию! Хватит глазеть на Лену как леприкон на горшочек с золотом! Тоже мне, воспитала скалу на свою голову! Где твое хваленое благородство? Куда делась многословность? С каких пор с твоих уст не слетает очередная язвительность?

Так Лиам Берг, оказывается, способен не только грозно смотреть, но еще и шутить? Если я это увижу, то мир точно расколется, причем даже не на половину, а на множество более мелких осколков.

Молча протянув мне руку, мой жених крепко сжал ладонь, притянул к себе и, как и сказала его мама, обнял за талию…

- Довольна, мать?

- Не мать, а мама! – Анна Петровна чуть ли не всплакнула, - а это зачем?

- Слюни вытри, на пол капают… - сказал Берг, протянув своей маме носовой платочек, невесть откуда взявшийся, - ты когда уже с отцом померишься? Все продукты в холодильнике извела, готовишь так, будто в моем доме семейство медведей живет.

- Размечтался! – хмыкнула свекровь, скрестив перед собой руки, - ты тут такие приключения на свою… ну ты понял… нашел, а я должна с твоим отцом мириться и уезжать обратно во Францию? Ну уж нет! А как же долг свекрови пить алую кровь моей новоиспечённой невестки?

- От ее крови комары дохнут, забыла?

- А я аккуратненько! Эх… когда внуков мне уже заделаете, а? Понянчить хочу…

- Это в условия договора не входило от слова “совсем”, - выпалила я, заливаясь краской будто трепетная лань на выданье.

- В смысле? Вы три года вместе жить будете, а вдруг судьба? – Лиам вновь хотел что-то сказать, но почему-то замолчал, а вот мама его разговор продолжила, - а то я все жду, жду… А сыновья все не хотят, да не будут…

- Анна Петровна, у нас в договоре четко прописано, что сплю я исключительно на своей кровати и в гордом одиночестве, - тихонько прошептала я, - никаких мероприятий, в ходе которых могут получиться дети. Это был первый пункт в исправленном договоре, который ваш сын подписал.

Наступило неловкое молчание. При чем эта неловкость граничила с шоком со стороны свекрови и легким непониманием со стороны моего жениха.

Да вашу ж мать, что за чертовщина?

- Ты же читал исправленный договор? – повернувшись к Лиаму, я посмотрела на него с огромным непониманием. Как человек его уровня и статуса мог не прочитать исправления? Такого быть не может.

- Читал, - серьезно ответил мужчина, - много раз, стараясь осознать все то, что в нем было. Не переживай, я не открою тебе свою дверь и тем более не войду в твою комнату, даже если ты будешь молить меня об обратном.