Врата мироздания - Фармер Филип Хосе - Страница 16

• Предыдущая
• 16/38
• Следующая

— Довольно разглагольствовать, брат, — сказала Вала. — К чему ты клонишь?

Вольф вздохнул, он понапрасну тратил время и силы.

— Я хотел сказать, что Уризен, сам не зная того, вполне мог оказать нам услугу. Возможно, нам как-то удастся воскресить в себе детскую любовь, вновь вспомнить, что мы кровные братья. Жить, как подобает…

Вольф запнулся. Лица обращенные к нему напоминали лики каменных идолов. Время разгладит их черты, любовь — никогда.

Он повернулся и шагнул в правые «врата».

Поскользнувшись, Вольф упал на бок и покатился по гладкой стеклянной поверхности вниз с горы, на вершине которой стояли «врата». Склон по которому он мчался вниз был сухим и скользким, хотя создавал впечатление смазанного маслом. Несмотря на все старания притормозить каблуками или ладонями, он продолжал нестись вниз.

Это было похоже на спуск по льду.

Скорость все возрастала. Изогнувшись он бросил взгляд по ходу движения. Отлогий склон постепенно выравнивался, падение несколько замедлялось. Но все же он спускался со скоростью по меньшей мере триста пятьдесят миль в час, не имея возможности остановиться. Он лишь приподнял руки и голову, предохраняя их от ожога. Одежда перекрутилась и порвалась от трения, но нагрелась не сильно.

В пурпурном небе над краем горизонта показалась яркая луна — почему-то он решил, что это луна. Арка выделялась на фоне неба темно-багровым оттенком. Место не походило на дворец Властелина, он попал на другую планету. Судя по расстоянию до горизонта, эта планета была приблизительно такого же размера что и та, которую он только что покинул. И собственно говоря не было никакой уверенности, что планета — одна из тех, которые он видел с поверхности водного мира.

Уризен сыграл с ним злую шутку. Он устроил «врата» переместившие его лишь на другую планету, вращающуюся вокруг Аппирмадзума. Другие «врата» водного мира привели бы его в мир Уризена. Но могли доставить и сюда же. Теперь узнать об этом было невозможно.

Куда бы ни вел другой выход, было поздно что-либо изменить. Он беспомощно попался в западню отца, практическую западню, если смерть можно назвать практичной.

Вольф скользил пожалуй около двух миль, когда скат начал изгибаться кверху. Еще через полмили скорость замедлилась примерно до тридцати миль в час, хотя утверждать что-либо было трудно, поскольку имелись только косвенные данные. По правую сторону вдали виднелись причудливые деревья. Но не зная их высоты и расстояния до них, он не мог точно определить скорость скольжения.

Еще несколько минут спустя склон резко оборвался, и Вольф вылетел за край уступа не сдержав крика. Он падал в пропасть. Под ним в сорока-пятидесяти футах катила воды река. Противоположный берег был примерно в ста футах, образовывая отвесную стену из того же стекловидного материала, по которому он катился от самых «врат».

Вольф падал в каньон, дергая ногами и пытаясь сохранить вертикальное положение. До реки оказалось не так далеко, как он думал и, ударившись ногами, он погрузился в холодную воду. По инерции он ушел на глубину, потом выплыл. Течение быстро потащило его между стенами ущелья к изгибу. Перед тем как течение унесло его за изгиб реки, он успел заметить, что в воду упал еще один Властелин, третий взмыл над обрывом. Вскоре стены ущелья расступились и река расширилась, начались пороги, камни к счастью были ровные и гладкие — очевидно из того же стекловидного материала, поэтому он отделался несколькими ушибами. После порогов течение замедлилось. Вольф поплыл к берегу, полого поднимавшемуся из воды. Но выбраться из воды не смог, потому что все время соскальзывал по гладкой поверхности.

Не оставалось ничего другого, как плыть вдоль берега дальше и надеяться, что рано или поздно объявится место, где удастся выйти из воды. Одежда, нож, лук и лучемет тянули его вниз. Вольф понимал, что нужно избавиться от груза, но откладывал это до последнего. Все же усталость одолевала, и он бросил лук и колчан со стрелами, еще через некоторое время отстегнул пояс с кобурой и ножнами, а лучемет и нож засунул в брюки. Еще немного спустя освободился и от ножа.

Время от времени он оглядывался, различая вверх по течению восемь голов. Пока что все выжили, но если и дальше берега останутся неприступными, то всем будет конец.

Утонут пожалуй все, кроме может быть Теориона, который продержится в воде дольше любого из них, даже с одним полуотросшим ластом.

Именно тогда Вольфа осенило. Он поплыл против течения, пока не оказался рядом с Лувахом, Валой и Тармасом. Приблизившись, он крикнул им, чтобы они тоже плыли против течения, если хотят спастись.

Наконец появилась огромная маслянистая сине-черная туша Теориона, за ним следовали Аристон, Энион и Ринтрах. Больше всех похвалявшийся, однако вошедший во «врата» последним, был Паламброн. Лицо его было бледным, он тяжело дышал.

— Спаси меня, брат! — крикнул он. — Я больше не могу, я умираю.

— Побереги дыхание, — отозвался Вольф.

Он обратился к Теориону:

— Ты нам нужен, брат. Именно ты, некогда презираемый нами, можешь нам помочь. Без тебя мы все утонем.

Теорион ухмыльнулся, плывя против течения с легкостью.

— Чего ради вам помогать? — Ведь всем плевать на меня, вас тошнит от одного моего вида, не так ли?

— Ты никогда не был мне безразличен, — возразил Вольф. — Я никогда не говорил, что меня тошнит от твоего вида. Именно я настоял на том, чтобы ты отправился с нами. Потому что предвидел день, когда мы будем нуждаться в твоей помощи. Взгляни на свое тело: ты можешь сделать многое, что нам не под силу. По иронии судьбы Уризен, устроивший нам эту ловушку видно не учел того, что сам превратил тебя в морское чудовище, способное выжить при таких обстоятельствах. Поступив неразумно, он предоставил в твоем лице средство к спасению.

Учитывая ситуацию, речь была длинновата, и Вольф запыхался. Тем не менее, следовало похвалить Теориона, ведь тому ничего не стоит бросить их умирать, да еще посмеяться, когда они пойдут ко дну.

Теорион задумчиво произнес:

— Ты хочешь сказать, что Уризен перехитрил сам себя?

Вольф кивнул.

— И как же я могу спастись?

— В воде ты быстрый и сильный как тюлень. Ты можешь разогнаться так, что выскочишь на берег, и сможешь вытолкнуть на сушу одного за другим нас. Я знаю ты сумеешь это сделать.

Теорион хитро усмехнулся.

— Ради чего мне выталкивать вас в безопасное место?

— Если ты это не сделаешь, то останешься один в этом странном мире, — сказал Вольф. — Может ты и выживешь, но будешь одинок. Сомневаюсь, что здесь найдется хотя бы еще одна живая душа. Тебе не с кем будет перемолвиться словом. Кроме того нужно будет разыскать «врата», которые ведут из этого мира. Сможешь ли ты найти их один? Как только ты ступишь на землю, тебе понадобятся товарищи.

— К черту вас всех! — крикнул Теорион и, не добавив ни слова скрылся под водой.

— Теорион! — воскликнул Вольф.

Властелины принялись звать беглеца. Но тщетно они приподнимались над водой и оглядывали поверхность реки, с отчаянием поглядывая друг на друга. Тот не появлялся. На их лицах теперь не осталось и следа былого высокомерия.

Неожиданно Вала воскликнула и, всплеснув руками, исчезла под водой. Она скрылась так быстро, словно ее потащили вниз.

Прошло несколько секунд. Наконец на поверхности показалась маслянистая голова Теориона и мгновение спустя рыжие волосы Валы. Длинные пальцы брата запутались в ее волосах, голову сестры он поддерживал ногой.

— Скажи, что сожалеешь! Скажи, что я не отвратительная медуза! Скажи, что я красивый! Обещай любить меня, как ты любила на острове Паламброна!

Вала рванулась, оставив между пальцами Теориона темно-рыжие пряди, и воскликнула:

— Я убью тебя, жалкий прыщ! Я еще далека от смерти. Но даже если бы я умирала, то уж лучше это, чем лебезить перед тобой!

Глаза Теориона расширились. Шлепнув по воде ногами, он отплыл от Валы и повернулся к Вольфу.

• Предыдущая
• 16/38
• Следующая