"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9 (СИ) - Ларин Павел - Страница 37

Я осторожно сделал шаг от ворот. Пёс замер, посмотрел на меня, оставив Андрюху в покое, но агрессии не проявлял. Наоборот, пару раз мотнул хвостом. Типа радуется, скотина.

— Жорик. Молодец. Давай, отвлекай его. Иди вон туда, к сараям. Пусть за тобой бежит. — Братец заметно оживился и даже обрадовался. Ты посмотри, как быстро почувствовал себя командиром. Сто́ило Мухтару отойти в сторону. Естественно, братцу теперь хорошо. А вот мне — наоборот. Плохе́ло при каждом взгляде на собаку, которая окончательно переключила внимание на новую цель.

— Ты красавчик, конечно. Если его снова переклинит? Что делать тогда?

— Бежать, Жорик. Только бежать. Но зато я успею выскочить на улицу, найти Николаича, и прийти тебе на помощь.

— Мляяяя… Прямо супермен. Помощник, блин. Я так счастлив. Честно. Что ты оказываешь мне доверие в спасении твоей задницы, но своей задницей тоже, знаешь, рисковать вообще не хочется. Она мне во всех смыслах дорога.

Пёс подпрыгнул на месте, намекая, что рассчитывает на веселую игру. Не зря же мы все тут собрались. Это так ситуация выглядела в его, собачьем, понимании. В моем — перед глазами медленно потянулись кадры из жизни. Из прошлой, естественно. И ещё из будущей. Момент, как родственники прощаются с моим бездыханным телом. Дядька мужественно сдерживает слезы, Машка и Настя рыдают, Андрюха грызет кулак, осознавая свою вину, а Наташка просто рвет волосы, сидя на пороге, потому что понимает, какое счастье упустила. Мамочку вообще не представлял. Она в картину как-то не вписывалась.

— Так… Ладно… — Я сделал ещё один шаг вглубь двора.

Псина радостно гавкнула, и припала на передние лапы, будто готовясь к прыжку. Хвост мотылялся из стороны в сторону с максимальным ускорением.

— Жорик, не бои́сь. Это он хочет играться. — Андрюха, не сводя глаз с кобеля, тоже сделал шаг, но только в другую сторону, ближе к калитке. Мухтар, вроде бы, не обратил внимания.

А я и не боялся. Потому что «бояться» — это не то слово, которое могло бы выразить мое состояние в этот момент. Мне было до уссачки страшно. Отвечаю. Если собаку реально клинанет, мне — мандец.

Но Андрюха прав. Стоять можно сколько угодно, и словить бзик собака может в любой момент, на то она и собака. Выход реально один. Кто-то псину отвлекает, кто-то бежит за хозяевами. Вдвоем нам не вырваться. Переросток знает село, естественно, лучше. Я же не смогу быстро даже сельсовет найти. Твою мать…

— Пёсик… Мухтар… Хорошая собака… давай играть… — Начал медленно двигаться в сторону калитки, которая вела к сараям. — Ну, Андрюха, не подведи…

Кобель радостно потрусил за мной, ожидая веселья. В его понимании ничего страшного не происходило, никто вверенную ему территорию покидать не торопился, поэтому чего бы не развлечься.

И все бы хорошо. И даже, наверное, наш план бы удался. Вот только я, добравшись до забора, отделяющего двор от хозяйственной части, не додумался глянуть, что там, наивно полагая, будто у всех все одинаковое. Андрюха, в свою очередь, мелкими шажочками оказался уже возле калитки, ведущей на улицу. При этом Мухтар периодически оглядывался, проверяя наличие второго нежданного гостя, видел, что братец имеется на месте, и успокаивался. Его перемещения из точки в точку он не замечал.

— Пойдем в сад. Там есть много вкусных палок, которые я буду тебе бросать а ты мне приносить. — Нес какую-то ахинею, будто псина могла меня понять. Хотя его морда выглядела очень хитрой. Может, и правда понимал.

Я открыл, не глядя, калитку, но Мухтар внезапно прижал уши и попятился назад.

Вопрос на миллион. Если рядом находится огромная, жеребячьих размеров псина, имеющая откровенные проблемы психического характера, и она, эта псина, вдруг внезапно испуганно замирает, а потом всем своим видом показывает, что нам пришла другая, гораздо бо́льшая задница, о чем подумает любой человек в данной ситуации? Правильно! Что там, за забором, как минимум, восставший из мертвых зомби, которого невозможно убить, и который сейчас нас будет жрать. По крайней мере, современный человек, наверное, выберет данную версию. Ну, потому что я вообще не мог представить существо, способное внушить Мухтару страх.

Медленно повернул голову, ожидая увидеть нечто ужасное …

— Не понял… Ты чего, пёс?

Неподалеку от калитки, которую я открыл, планируя заманить собаку в сад, вполне себе мирно разгуливала небольшая стая гусей. Вернее, они как-то целенаправленно тусовались по территории, рассекая от одного сарая к другому. И уж точно в этой картине не было ничего страшного. Для меня. Наоборот, все мило, по-домашнему.

Мухтара же натурально накрыло ужасом. Он начал медленно пятиться назад. Собака. Пятиться. Думаю, вот про́кляты Зеленухи. По-любому прокляты. Здесь даже у кобелей — раздвоение личности, сопровождающееся паническими атаками. И кстати, впервые в жизни я реально понял значение выражения «паническая атака», потому как у Мухтара была именно она.

Раньше, если кто-то из тёлочек рассказывал, будто у нее постоянно возникают панические атаки, думал, мляяяя… ты просто дура, все гораздо проще. Но теперь, глядя на псину, осознал, они реально существуют, эти атаки.

Кобель продолжал отступать. Причем, что интересно, делал он это, будто солдат на поле боя, уползающий в окоп. Пёс точно не хотел оказаться замеченным.

— Мухтар! — Я настойчиво позвал собаку.

Даже страх немного отступил. Хотя, надо признать, ощущение тоже новое. Не приходилось испытывать ничего подобного. Уж сколько раз летал на скорости, когда адреналин зашкаливает, прыгал с парашюта, нырял к акулам, правда, в клетке. Нравилось мне всегда ощущение опасности. Но страха никогда не было. Чисто разгонял кровь. Спасибо Зеленухам, в мою жизнь пришли новые ощущения.

Идти нам с Мухтаром надо было вперёд, но никак не назад. Сказал, конечно, громко, уверенно. Типа, ты чего, мужик! Давай, возьми себя в руки, тряпка! Псина меня не услышала. Там паническая атака стремительно набирала обороты. Зато услышали гуси.

Честно говоря, об этих, отдаленно похожих на лебедей, созданиях, не знал ничего, встречаясь с представителями их семейства только за рождественским столом, когда наш повар готовил праздничное блюдо. Гусь в яблоках. Родной отец считал, оно, блюдо, непременно должно быть, потому как связано с рождеством. Не знаю, что за странная идея, по мне вообще никакой связи.

Как бы то ни было, гусиная тусовка, не казалась мне опасной.

Птицы, услышав мой окрик, который предназначался псине, замерли. А потом, по одному, начали оборачиваться к нам с Мухтаром. При этом они так смешно переваливались на своих красных лапах, выглядели так мило, что я снова решил, у собаки серьезные проблемы. По-хорошему председателю надо его либо лечить, либо усыпить. Ибо неадекват полнейший. А учитывая размеры животного, это на самом деле может быть опасным.

— Жорик, что у вас там? — Позвал и меня, и псину Андрюха, который уже практически находился возле калитки. Ему оттуда не было видно, что именно послужило причиной задержки. Делать последний рывок он ещё опасался. Вдруг кобель успеет заметить и кинется следом.

— Да ничего особенного… Не знаю, какого черта Мухтара плющит.

— Жорик… Ну, его на хрен! Там, где ты — всё становится особенным. Почему собака не хочет идти дальше? — Братец немного занервничал.

— Вот докопался… Не знаю. Потому что собака звезданутая. Очевидно же. Гуси тут.

Я не успел договорить, как Переросток громко и выразительно матернувшись, рванул вдруг к калитке, а затем выскочил за ворота. Причем, его больше не напрягал Мухтар. Хотя, справедливости ради, Мухтара Андрюха тоже больше не напрягал. И только спустя минуту, я понял, почему.

От кучки гусей, а было их там штук, может, восемь, по головам не считал, отделился самый жирный, самый здоровый, а затем медленно потопал в нашу с Мухтаром сторону.

Собака жалобно заскулила и начала пятиться гораздо энергичнее. Причем, все так же задом. Пёс явно не горел желанием повернуться спиной к потенциальной опасности.