Бывшие в падении - Гейл Александра - Страница 17

– Что вы вдвоем делаете? – спросил Поль, останавливаясь перед нами с Ярославом. Вот ведь, стоило отвлечься! Кифер нахмурился и скрестил руки на груди. – Это что? Стоп!

Музыка оборвалась.

– Еще раз с захода на поддержку, – велел Поль.

Толчок, подъем, оборот вокруг плеч партнера и переход в «рыбку», после которого Ярослав едва устоял, а я так и вовсе спрыгнула в последний момент, чтобы не свалиться и не получить вывих. Едва не наступив партнеру на ногу, я в испуге отскочила подальше. Выпрямилась и поняла, что стою от Кифера всего в десятке сантиметров. Вздернула голову и отшатнулась, напоровшись на острый взгляд. Когда только он успел подойти так близко?

– Что это было? – с тихой яростью спросил Поль и перевел взгляд с меня на Ярослава. – Ты вас обоих покалечить решил?

– Она толком не оттолкнулась… – попытался возмутиться Ярослав.

– А ты не на спектакле! – рявкнул Кифер. – Не заводи в поддержку, если не оттолкнулась! Вы впервые в пару встали, притираться – нормально.

Я хотела было сказать, что оттолкнулась, но опомнилась раньше, чем открыла рот. Получить порцию колкостей от Кифера я всегда успею. Речь сейчас не обо мне. Ситуация получилась опасная, это факт. Ярославу нужно было поднимать меня выше, вот и все. Тогда скорость вращения позволила бы спокойно перейти в поддержку среднего уровня – осталось бы только зафиксировать позу. А тут получилась ненужная сложность на всех этапах.

– Выше ее поднимай, – подтвердил мои слова Кифер, а затем повернулся ко мне. – А ты отталкивайся сильнее.

Я встала в начальную позицию, почувствовала уже на талии руки партнера, но нахмурилась.

– Я вас задену, – сказала Киферу, едва глянув в его сторону.

– Не заденешь. Я верткий, – фыркнул он в ответ.

Меня окатило пониманием, что это первая фраза, сказанная им мне привычным тоном, голосом и без злобы. Не дав себе времени задуматься о том, что это значит, я напряглась, казалось, каждой мышцей и оттолкнулась. Вверх. Действовала на максимум. И ни за что бы не повторила во время последовательности па. У меня бы просто не осталось сил на такой выстрел. Неужели болезнь, танец в кордебалете, где не требуется столько сил, плюс пандемия – и я настолько растеряла мышечный каркас, что не могу сделать поддержку с переходом? Да нет, не может быть!

Но что-то снова не так. То ли я перестаралась, то ли скорость была слишком высокой для партнера, но он не успел перехватить мое бедро. В мозгу всплыл скелет человека: которую из костей ног я рисковала переломать? Вдруг вокруг моей талии сомкнулись другие руки. Не те, что я ожидала. И пальцы уцепились не за те плечи.

Несколько секунд в гробовой тишине все просто пытались понять, что именно только что произошло, а чего не произошло. Сердце грохотало в груди, дыхание сбилось напрочь. Кифер помог мне выпрямиться, нейтрально глядя в лицо. И только потом меня прошило: я только что едва ли не прижималась к Полю Киферу. Почти лицом к лицу. Меня бросило в жар, а по рукам побежали позорные мурашки, поднимая дыбом волоски. Откуда-то в голове возникло идиотское желание прижаться к его телу теснее. Ведь все так знакомо. Ведь именно по этим ощущениям я скучала долгие месяцы.

На лице Кифера на мгновение мелькнуло самодовольство, и мне захотелось завыть в голос. Он отпустил меня резко, и я чувствовала, как будто гигантская невидимая рука вытащила из меня стержень, на котором все тело держалось. Дико захотелось где-нибудь съежиться. Как можно после всего, что мне сделал Поль, продолжать его хотеть?! Хоть беги снова к Нестерову записывайся!

– А на этот раз кто виноват? – В звенящей тишине произнес Кифер. – Пошел вон.

Я неловко почесала лоб. Спорю, все переживали этот момент сложно. Это было слишком жестко. Чего только не случалось на репетициях. Мою травму удалось хотя бы предотвратить. И парень этот…

– Простите, я… Можно еще раз попытаться?

– Нельзя, – резко припечатал Кифер. Сверля глазами Ярослава, он даже не мигал. – Я не работаю с людьми, которые предпочитают переваливать ответственность на других. Ты не чувствуешь поддержки. Вокруг тебя танцовщицы – женщины, а не разборные куклы, которые не страшно, если сломаются. Иди тренируйся где-нибудь в другом месте. Быть может, однажды у тебя появится еще один шанс. Но точно не со мной. – И вообще без переходов. – Огнева, ты тоже свободна.

– Что? – опешила я.

– У тебя нет партнера, как ты собираешься танцевать? Придешь завтра.

Невероятно. Он и тут нашел способ меня ударить. Кифер выжидательно на меня уставился, а затем приподнял брови и кивнул на выход. Я подхватила вещи и покинула зал, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью.

Тяжело оперевшись о подоконник, я слепо уставилась в окно. Так продолжаться не могло. После этой репетиции у нас был обеденный перерыв, но я не хотела никуда уходить из театра. Не хотела есть. Я хотела вернуться на репетицию, укутаться в чувство голода, как в любимое одеяло, и сделать все идеально. Я же могла. Я чувствовала эту силу, которая дремала во мне, убаюканная стабильностью, спокойствием и фальшивым смирением. Чудовище, ждавшее одного неверного движения, чтобы вырваться и поглотить меня снова. Я ведь совершенно отчетливо знала, как убрать это мешающее ощущение расслабленности, прекратить довольствоваться крохами.

Прямо сейчас, из-за недоеденного завтрака, я была голодна. Не до скручивающих спазмов, а правильно, до той черты, за которой начинается легкость. Мне так нравилось это ощущение, что следовало немедленно отвлечься.

***

Остаток дня прошел относительно спокойно, что позволило мне морально подготовиться к запланированному визиту к Полю. Я в равной степени боялась и надеялась на то, что он уйдет. Как и любому человеку, мне хотелось отложить проверку собственных нервов на прочность. Но и бежать я не имела никакого морального права. Я не собиралась его ничем попрекать, просто хотела понять суть претензий ко мне и попытаться с ними разобраться. Вдруг бы удалось заключить какое-никакое перемирие. Например, доказать ему, как Мерхееву, что в данный момент я достаточно здорова, чтобы не представлять опасности.

Вытерев вспотевшие ладони об одежду, я символически стукнула в дверь и вошла, не спросив разрешения. Кифер вчитывался в какие-то документы, стоя спиной ко мне. Невольно скользнув взглядом по его фигуре, я снова почувствовала совершенно неуместное волнение. В этот момент Поль обернулся, и я обхватила локти ладонями, инстинктивно защищаясь. Бумаги прошелестели в его руках и легли на стол теперь уже за спиной: Кифер развернулся ко мне всем телом. Маска цивилизованности, которую он надевал для нас на занятия, слетела с его лица, оставляя его обнаженным и настоящим: прожженным циником, которому все нипочем.

– Дияра, – прокатил он мое имя на языке, и я с трудом подавила дрожь. Из-за акцента и так же освоенной русской «р», мое имя в его устах звучало по-особенному. – Не сюрприз, но тем не менее я удивлен. Зачем явилась на этот раз?

На этот раз… Можно подумать, я попрошайка или прилипала.

В отличие от Мерхеева, Полю про моего психотерапевта говорить не следовало: от упоминания о моей слабости он, не ровен час, мог взбеситься.

– Я могу рассчитывать с твоей стороны на разговор? – постаралась я сказать максимально уверенно. И перешла на «ты», показывая, что речь пойдет вовсе не о последних двух днях.

– Допустим. И о чем же ты собираешься говорить со мной, Дияра? – Его губы изогнулись в издевательской усмешке. Все инстинкты орали мне уходить отсюда, причем как можно быстрее, но я попыталась их приглушить.

– Ты сказал, что хочешь, чтобы я ушла из труппы. Я хочу понять почему.

Было страшно, ну, как прыгать с обрыва. Но на примере собственных психотерапевтов (а со мной – о небеса! – таковых случилось аж две штуки, если считать только порядочных), я познала необходимость таких вот вопросов. Нам часто кажется, что мы знаем ответы на самые элементарные вещи. Это ведь понятно и не подлежит обсуждению. Но стоит произнести «очевидное» вслух, как логическая цепочка начинает стремительно рассыпаться: появляются бреши и проплешины там, где их совсем не ждешь. Только я хоть и спрашивала, но не представляла, чем пытать Кифера, чтобы довести его до откровенности.