Заберу твоего мужа (СИ) - Ладыгина Наталия - Страница 14

Глубоко вздохнув, я хочу предпринять попытку встать. Вроде все хорошо. Мне нужно зайти в магазин, проверить все ли там в порядке. Я не останусь здесь на ночь. Никто меня не заставит. Я подпишу, что угодно, чтобы меня выписали и выдали вещи. Некогда мне тут отдыхать. Я чувствую боль лишь в бедре, но терпимую.

Но едва я приподнимаю спину, ручка двери дергаются, и я расслабляюсь на подушке, но уже в следующую секунду напрягаюсь донельзя.

Нет… Этого не может быть. Иллюзия.

Что он здесь делает?

Я скорее ожидала увидеть здесь отца, Киру…

Но точно не его.

Откуда только он знает?

— Здравствуй, Эвелина, — произносит Ковалев, закрывая за собой дверь.

Я таращусь на него и ни слова не говорю. Пускай он говорит, что ему из последнего нашего разговора не понятно до сих пор.

Он берет стул у стены, ставит его справа от меня и садится.

Я и зла, и шокирована… Все чувства перемешались.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает от хрипло.

— Вы что тут делаете? — спрашиваю, продолжая смотреть на него как на призрак.

— Опять «вы», — немного досадно.

— Вы думаете, что у меня после небольшой аварии мозги отшибло, и я не помню о нашем последнем разговоре?

— Я рад, что тебе не отшибло мозги, — кивает. — У тебя легкое сотрясение и…

Все разузнал уже. Вот какого черта?

Не дает мне забыть!

— Не надо. Я хочу все услышать от врача. Не от вас.

Ковалев немного хмурится и отрывает от меня взгляд.

— Зачем вы пришли? Как вы вообще узнали, что я в больнице?

— Все очень просто, — снова обращает на меня Ковалев. — Ты занесла мой номер в черный список. Я мог позвонить с другого, но понял, что ты не станешь слушать меня вот так. Я решил наведаться к тебе в магазин. Там тебя не оказалось. Тогда я поехал к тебе домой, где тебя тоже не оказалось.

— И?.. Что дальше?

— Дальше я решил, что ты в каком-то другом месте, и мне стоит прийти завтра. Но когда возвращался к машине, услышал женщин возле твоего дома. Они обсуждали то, как неподалеку сбили рыжую девицу из этого дома.

— И вы решили, что речь про меня?

— Я решил проверить. Сделал небольшой запрос на наличие в больницах города Зубровой Эвелины Дмитриевной. И нашел тебя.

Нервно выдохнув, я резко отвожу взгляд в окно.

— А зачем пришли? — по-прежнему смотрю в окно. — Мне не нужно, чтобы вы меня навещали.

Виснет мучительная тишина, во время которой я борюсь с собой, чтобы вести себя достойно.

— Да, я тебе не сказал, что женюсь, — начинает он, а у меня аж все сжимается внутри от его слов. — И не собирался, если честно, говорить. Думал, ты не узнаешь.

Обалдеть просто… Слов нет. Точно такого я не ожидала услышать.

— Ясно. Больше ничего не надо говорить. Это неважно, — упорно продолжаю сверлить взглядом окно, лишь бы не на него смотреть. Иначе я могу и вспылить. Мне в открытую только что сказали, что хотели сделать из меня дуру, но не получилось. Обидно, наверное.

— Останешься на ночь в больнице? — меняет тему мерзавец.

— Уходите.

— Эвелина, посмотри на меня. Ты слышишь меня?..

И тут он решается коснуться своей рукой моей, а меня как током шарахает, и я, сильно дернувшись, смотрю в его глаза испепеляюще, немного исподлобья.

— Не хочу я на вас смотреть. И не трогайте!

Слезы обиды давят изнутри, но я буду держаться.

— Глупой я тебя не считаю. Не знаю, на что надеялся, когда решил, что до тебя это не дойдет.

— Я же сказала, что это уже все неважно.

— Да нет, важно.

— Это уж я решать буду, — шиплю. — Точно не вы. Мне уже ни черта не важно. И я хочу, чтобы вы ушли. Сейчас же. Волноваться за меня не стоит.

— Я так не думаю. Очевидцы происшествия все в один голос говорят, что тебя толкнули машиной специально. Никого другого не задели. Только тебя. И так, чтобы не убить. Машина была без номеров.

— На что вы намекаете?..

— У тебя нет никаких проблем с кем-нибудь?

Ах вот на что намекает.

— Я поняла, что вы думаете. Это исключено.

— Может, кто-то хотел у тебя выкупить магазин, а ты не согласилась. Ты вспомни.

— А вы что, следователь?

— С тобой еще поговорят. Я тоже хочу знать, что могло случиться. Скажи мне.

— Нечего говорить. И хватит изображать заботливого, Ярослав Валерьевич. Помогать мне тем более не надо. Я вас за это никогда не отблагодарю. То, что со мной произошло этим утром — вас никак не касается. И я в последний раз прошу вас уйти.

Мне настолько больно, что не передать. И нет ничего сложнее скрывать эту боль.

Хочу, чтобы он ушел. Искренне этого хочу. Он, наверное, думает, что я что-то из себя изображаю, хочу, чтобы за мной побегали. Но это не так. Я просто хочу, чтобы все закончилось.

После его слов… Честно, лучше бы я их не слышала.

Он надеялся, что я не знаю, и просто-напросто мне в этом признался.

Отвернув голову к окну, я жду, когда он уйдет, но этого не происходит.

Обжигает мою щеку взглядом и молчит.

— Я ничего от тебя жду за помощь, — произносит он немного погодя.

— Мне ничего не нужно от вас. Я уже сказала.

— Ты не дала мне договорить.

— Я не собираюсь с вами здесь об этом говорить! — резко поворачиваю голову в его сторону.

— Здесь и не надо. Мне сказали, что если нужно, то тебе можно уходить, отдыхать дома. Я отвезу тебя домой. По дороге мы поговорим.

— Черта с два я куда с тобой поеду.

— «С тобой», — улыбается Ковалев.

Нашел чему радоваться.

— Не поеду! — добавляю убедительнее.

— Не капризничай. Ведешь себя как маленькая.

— Это я-то маленькая? — смотрю на него широко распахнутыми глазами. — А бегать взрослому мужику за молодой девицей, так это нормально? По-взрослому? Не стыдно, кстати, ради секса такими глупостями заниматься?

Он себе это секс где угодно может найти. Еще получше может найти. Сегодня же.

— Бегать за женщинами никогда не поздно. Ни в каком возрасте.

Тут мой отец согласился бы с ним.

Но зачем вот так все рушить? Почему мужчины это делают? Он же явно не знает о том, какая на самом деле Андреева. Но все равно так поступает с ней!

— Вот скажите, — кривлю губы, — чего вам не хватает? Я видела в интернете вашу избранницу. Она просто красотка. Так скажет любой. По возрасту вам подходит. Вы прекрасная пара. Чего не хватает, м?

Я, может, и не имею никакого права устраивать ему такие сцены. Но он сам на них нарывается. Приехал, признался и теперь не уходит. Он может все прекратить в любой момент, но не делает этого.

— Тебя, — произносит он одно лишь слово. — Тебя не хватает. И все не так, как ты думаешь.

Нервно усмехаюсь и встряхиваю головой.

— А что я, по-твоему, думаю?

— Наш брак долго не продлится.

— Что?.. — произношу не своим голосом, а в висках сию секунду начинает пульсировать, боль в затылке усиливается.

Ковалев медлит.

Медлит, черт возьми, с объяснениями!

Впервые в своей жизни я настолько нетерпелива.

— Через три месяца наш брак будет аннулирован.

— Зачем тогда ты на ней…

— Тебе этого знать не надо. И даже вот этого… знать не нужно было.

— Но ты сказал.

— Ты меня вынудила сказать, — сжимает губы в тонкую линию Ковалев и, потерев пальцами переносицу, глубоко вздыхает.

У меня нет слов. Лишь куча сумбурных мыслей, которые кружат голову.

Вспоминаю нашу встречу с Андреевой в клубе, то как она говорила со своей подругой… Я помню все ее слова. Она точно не лгала подруге.

— Для нее все по-настоящему… — тихо произношу вслух, смотря в одну точку перед собой.

— Откуда ты знаешь?

Я дергаюсь от его вопроса и тона, каким он его задал.

— Так, предположение вслух, — качаю головой, часто моргая.

— Ты угадала. Она не знает ни о чем. Полина получит компенсацию за моральный ущерб, — поясняет он холодным тоном.

Ковалев поднимается со стула, обходит мою койку и отходит к окну. Стоя у него, он достает из кармана металлическую зажигалку и начинает то открывать ее, то закрывать, нарушая звенящую тишину этим щелканьем. Я думала почему-то, что он не курит.