Фантомный Огонь (СИ) - Корнелий Луций - Страница 34

Фальшивка, которая лучшая оригинала. Но все равно фальшивка.

— Расслабься. Ты слишком много думаешь о плохом. Тихо. Успокой свои мысли.

Медитация в постели с людоедкой.

— Твой сарказм это попытка защитить нежную душу от окружающих грубости и жестокости. Но сейчас ты в безопасности.

Психотерапия в постели с людоедкой. Предел мечтаний. Впрочем, расслабиться мне, действительно, не помешает. Несколько минут я наслаждался легкими прикосновениями, а затем уснул.

На следующий день самочувствие заметно улучшилось. Гелла куда-то ускользнула от меня ночью. Наверное, ловить на завтрак крыс или слуг. Почему я так строг к ней? Она фальшивка. Ну и что? Разве в основе полового влечения не лежат гормоны? Разве этот процесс по сути не запрограммирован эволюцией или творцом? Это уж каждый для себя решает. Одна программа, другая программа. Велика ли разница? Может быть, я зря так её отталкиваю. Воспринимаю как вещь. Она спасла мне жизнь тогда в яме и готова была пожертвовать собой. После такого я уже не могу просто убить ее или прогнать. Но смогу ли принять? Черт.

Ладно. Сейчас у меня пока есть время спокойно разрулить всю эту постапокалиптическую мелодраму.

После тяжких испытаний наконец выдался перерыв.

Ноги вроде держат. Надо навестить Искру. Попив воды и приняв таблетку, я направился в коридор, где мне попался плешивый медик.

— О, тебя не съели! — обрадовался я.

— Не успели, господин Крайт. Но если бы вы не вызвали Скейла, то точно бы съели как беднягу Ржавого.

— Где сейчас Искра? Отведи меня к ней.

— Она вроде бы спит… — как-то нехотя ответил медик. — Может быть вам…

— Все равно веди. Это приказ. Пойдем.

— Л-ладно.

Он будто чего-то боялся и мне это совсем не нравилось. Медик отвел меня к одной из комнат, тихо постучал в косяк дверного проема.

— Спит. — шепнул он с явным волнением в голосе.

Я не стал слушать его лепет, а быстро отбросил в сторону занавеску, заменившую дверь. Искра лежала на кровати спиной ко мне. Слава богу. Я боялся, что увижу пустую комнату или что-то похуже.

— Искра. — шепотом позвал я.

Нет ответа. Спит? А чего я церемонюсь. Мы вообще-то в некотором роде пара и абсолютно точно боевые товарищи. Я очень давно ее не видел. Могу и разбудить.

Я подошел к ней, толкнул девушку в плечо. Ноль реакции. Снова начинаю волноваться.

— Искра.

У нее всегда был хороший слух и спала она некрепко. Иначе в этом мире долго не протянешь с нашей-то работой. Взяв девушку за плечо, повернул к себе. Сердце замерло. Искра не спала, хотя не уверен, что она в сознании. Пустые, потухшие глаза невидящим взглядом изучали потолок. Изо рта стекала вниз и уже подсохла струйка крови. Я задрал на ней одежду. Боже. Живот и бока — одни сплошные гематомы. Свежие и уже подживавшие. На лице тоже несколько ссадин.

— Кто это сделал⁈ — в гневе повернулся я к плешивому. — Кто⁈

Он замялся, опуская глаза. Боится. Очень боится. Я подошел ближе, стиснув ему горло. Под кожей начинало разгораться фантомное пламя. Воспаленная душа страдала.

— Кто или обещаю, я придушу тебя здесь и сейчас.

Жмурясь от страха, медик произнес лишь одно слово:

— Гелла.

Давно я не ощущал такой гнев. Наверное, со времени, когда мерзотные эвоки убили одного из нас.

— Ты её осмотрел⁈ — спросил я у плешивого.

— Д-да. Раны не опас…

Я рванул его за ворот одежды, заставляя посмотреть на Искру.

— Не опасные⁈ Что с ней? Почему она так выглядит?

— Простите! Я не знаю. Я осматривал. Внутреннего кровотечения нет. Наверное! Нет!

— Так нет или наверное⁈ — я тряс его, ощущая, как закипает приступ.

Не убил только потому, что где-то на краю сознания еще оставалась мысль: «Он может помочь Искре».

А еще лечение. Первый говорил, что заряды лечения можно использовать иначе. Надо срочно выйти с ним на связь.

— Оставайся с ней. Делай всё, что требуется, — приказал я, направляясь обратно в свою комнату.

Лег на кровать, попытался закрыть глаза и записать аудиосообщение. Но меня уже накрыл приступ, мешающий сосредоточиться. Благодаря таблетке плакальщиков ощущения были не такими мучительными, как раньше. Напротив, можно найти некое удовольствие в волнах жара и силы, расходящихся по телу. Фантомный огонь представлялся мне уже не призрачно-синим, а красным, теплым и живым. Дыхание не просто участилось, а стало глубоким. Мне казалось, будто каждая новая порция кислорода разносит по моему телу огромные объемы энергии. Осень предупреждала меня не поддаваться соблазну и не наслаждаться приступами. Теперь понимаю, о чем она говорила. Под влиянием пилюли плакальщиков приступ ощущался не как проблема, а скорее как благо. Только вот сосредоточиться мешал.

— Тебе стоит быть осторожнее с такими выводами, милый. Эти приступы опасны.

Голос Геллы мгновенно вывел меня из равновесия. Я резко вскочил, будто бы и не было недель постельного режима.

— Зачем⁈ Почему ты сделала это с ней? А я уже подумал, что с тобой можно договориться.

Мне страшно хотелось ее ударить, но это было абсолютно бесполезно. Ни боль, ни унижение ей не страшны.

— Пожалуйста, выслушай, — спокойно ответила Гелла. — Я не собиралась ей вредить.

Верилось с трудом.

— Ты просто на эмоциях. Единственное, чего я хочу — быть нужной и любимой.

— Поэтому решила устранить конкурентку?

— Не я её. Она меня, — ответила Гелла.

— Искра пыталась тебя убить? Ядом?

— Нет. Она бросала мне вызов. Раз за разом. Хотела драться со мной в рукопашном бою. Так, наверное, велели ее инстинкты.

— И ты с ней дралась?

— Просто решила немного охладить её пыл. Показать свою силу, чтобы она перестала меня задирать, — с невинной улыбкой произнесла Гелла. — Искра точно выживет после тех травм.

Здец. Как это всё разрулить? Врет ли мне Гелла? Может, и врет, но с другой стороны, вспоминая моё знакомство с Искрой, легко представить, что она раз за разом билась головой об перевертыша. Пыталась доказать свою силу.

— Точно выживет? — вздохнул я, ощущая, что приступ потихоньку отпускает. — Если нет… Я в тебе очень разочаруюсь. И ты знаешь, что это правда. Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. — я взял Геллу за плечи, нависая над ней. — Если тебя реально создали, чтобы делать жизнь людей лучше, то прекращай делать мою жизнь невыносимой!