Дом зла - Фарр Каролина - Страница 13

• Предыдущая
• 13/34
• Следующая

Я зевнула и села, потягиваясь.

– Доброе утро, Молли.

– Прихватила для вас утренний кофе, когда несла молоко для Робин. Хорошо спали?

Я с трудом выдавила улыбку, вспомнив ночное происшествие.

– До определенного времени. Потом эта труба внизу издала такой ужасный вой и грохот, что разбудила меня. После этого я долго не могла уснуть. Ты слышала ночью этот ужасный звук?

Она покачала головой:

– Меня тоже вначале это тревожило. Но вы привыкнете. Пройдет немного времени, и вы не будете замечать его.

– Но такой шум может разбудить мертвого. Как будто взрыв атомной бомбы! Мою комнату залило водой. Ты не заметила, что шторы намокли? И лужи воды на полу. Вот почему я закрыла ночью окна. Ведь ты тоже слышала?

– Нет, – она смотрела на меня с любопытством, подозревая, что мне приснился кошмар, – шторы действительно мокрые. Я потом их постираю. От соли на них часто выступают пятна. Но в основном вода попадает в комнату в виде брызг, таких мелких, что толстый ковер и плотные шторы впитывают влагу мгновенно. – Она смущенно порозовев, призналась: – Я сплю как убитая. Как только попадаю в постель, сразу засыпаю до утра. Тем более, что вчера мы встречались с Кеном. Ходили в Тригони, в кино. Может быть, это случилось, когда меня не было в доме?

Я с улыбкой вспомнила приятное молодое лицо Кена Брайена.

– Нет. Если только ты не пришла домой под утро. Это случилось в половине третьего. И больше походило на взрыв, чем на выброс воды.

Она нахмурилась:

– Может, в трубе что-то застряло? Иногда бывает, хотя я ни разу не видела, чтобы вода при этом достигала окон. Только один раз это случилось.

Я невольно понизила голос:

– Я тоже так подумала, Молли. Как будто что-то застряло в отверстии, а потом было выброшено с силой. Ты говоришь, однажды такое было? Когда?

Она кивнула:

– Да, так уже было. И Кен знает. Это было ужасно. Мы проснулись оба, хотя миссис Рэтбоун утверждала, что ничего не слышала. Поздно ночью, два года назад. Я запомнила, потому что на следующий день была найдена мертвой бедная миссис Уорбартон. Мне потом казалось, что это было дурным предзнаменованием. Как будто ночной выброс был предвестником несчастья, которое произошло в "Вороньем Гнезде". Но конечно, это глупо. Миссис Рэтбоун рассказывала мне, что такое иногда случается, когда отверстие забивается водорослями после шторма. И Кену приходится в отлив идти и прочищать трубу. И всегда он достает много водорослей и всякого хлама. Кену поручено следить, чтобы труба была свободна от мусора. Однажды он обнаружил в ней кусок деревянной обшивки, но в основном водоросли. Наверно, он забыл прочистить последний раз. У него много другой работы. Миссис Рэтбоун не дает ему отдыхать. Вы не скажете ей? А то Кену попадет.

– Я ничего не скажу миссис Рэтбоун, – пообещала я, успокоенная. Ну конечно. Вот что это было. Трубу забили водоросли.

Молли улыбнулась:

– Вы слышали, как в старицу они использовали тайную комнату внизу? Они когда-то были морскими разбойниками. Запирали в подвале спасшихся после кораблекрушения людей, и бедняги там тонули в прилив, а вода потом выталкивала их тела в море. Когда трупы всплывали, они находили их и хоронили на острове Виселиц. Говорили всем, что люди утонули при кораблекрушении. И на телах действительно не было следов насилия. Во всяком случае, так говорят люди в Тригони. Миссис Рэтбоун утверждает, что они все врут. Она говорит, что только один из Уорбартонов был плохим человеком. Это Натан. Он был пиратом.

Я кивнула:

– Я слышала об этом. Мне рассказала Бэт Свенсон. Ты веришь в эти легенды, Молли?

Она пугливо оглянулась на дверь:

– Мой дед рассказывал такое, что волосы дыбом вставали, мисс Монтроуз. Он слышал от своего деда. Говорят, дурная кровь у всех Уорбартонов. Я еще могу терпеть раздражительность Марты, но Керр и Клайв... Эти хуже всех...

– Марта может и не иметь крови Уорбартонов. Она ведь только вышла замуж за одного из них.

– Ошибаетесь, – живо возразила мне Молли, – она вышла за своего кузена. Пейте скорей ваш кофе, мисс Монтроуз. Он быстро остывает здесь. Завтрак будет в восемь. И миссис Рэтбоун сказала, что сегодня вы будете завтракать с нами на кухне. Остальные редко спускаются к завтраку вообще. Мистера Дэвида ждут к одиннадцати.

– Спасибо, Молли. А когда приедет доктор Честер?

– Никто никогда не знает, в какое время появится доктор Честер. Но вы сразу услышите его автомобиль.

Кофе вернул меня к жизни, потом я приняла душ и переоделась в обычное платье. Времени у меня достаточно, чтобы надеть форму медсестры, если понадобится. Обычная одежда – роскошь для медсестры, и с ней нелегко расстаться.

Я зашла к Робин и помогла ей принять ванну. Потом снова уложила в постель. Доктор Честер оставил лист предписаний для приема лекарств, и, когда Молли принесла овсянку для девочки и фруктовый сок, я сама дала Робин утренние дозы таблеток, чтобы наладить поскорее наши отношения пациента – медсестры. И лучше приготовиться к встрече с доктором Честером. Я автоматически замерила пульс и температуру, скорее чтобы удовлетворить собственное любопытство, чем для доктора Честера – он на этот счет не оставил инструкций, хотя, на мой взгляд, это было упущением. У нее оказалась небольшая температура, видимо за счет хронического воспаления, если судить по паре отметок доктора Честера на листе. Пульс слабый и учащен. Мы с ней немного посмеялись, я старалась обратить в шутку процедуры, и ей, кажется, понравились мои хлопоты вокруг нее.

Потом я вышла от Робин и направилась по коридору к апартаментам Дэвида Уорбартона. Большинство дверей были заперты снаружи – очевидно, ими не пользовались. Дальше я обнаружила лестницу, ведущую прямо из коридора во двор, под мое окно. Дверь на лестницу была распахнута, и я слышала, как во дворе кто-то весело насвистывает. Я взглянула на часы. Еще полчаса до завтрака.

На узкой лестнице было темно, и я заморгала, ступив вдруг на залитый солнцем двор. Напротив красной кирпичной стены стояли две банки с белой краской, и Кен Брайен мыл нижние окна. Около него было ведро с мыльной горячей водой и лежали тряпки, он энергично ими работал.

Увидев меня, он широко ухмыльнулся, и свист оборвался на высокой ноте.

– Доброе утро, мисс Монтроуз! – произнес он приветливо.

– Доброе утро, Кен.

– Окна на этой стороне всегда покрыты толстым слоем соли. Сегодня отмоешь, завтра будут такими же, надо снова мыть. В каменные плитки тоже соль въедается, приходится все время смывать из шланга.

– Кажется, прошлой ночью забило вентиляционное отверстие, – сказала я, – и когда пробка вылетела, то звук был, будто выстрелила пушка, и водяной столб был такой высоты, что брызги попали ко мне в комнату. Наверно, поэтому стена влажная сегодня утром. Ты ничего не слышал?

Он виновато взглянул на дверь кухни:

– Ничего. Но это все проклятые водоросли! При высоком приливе их заносит в подвал, и они закупоривают трубу. – Он отложил тряпку. – Пожалуй, спущусь и взгляну прямо сейчас. Зачем им этот подвал, не могу попять! Мистер Дэвид давно бы от него избавился, но остальные считают, что это развлекает гостей. Все хотят видеть проклятый подвал.

– Я тоже, – призналась я.

Он взглянул на меня:

– Нечего особенного. Подвальное помещение высечено в цельном камне скалы. Всегда сыро и скользко, воняет гнилыми водорослями или рыбой, которую туда забрасывает. Там раньше когда-то были ножные кандалы и всякие другие интересные вещи, но их давно съела ржавчина. Но если хотите посмотреть, пошли со мной. Одного раза вам хватит. – Он окинул меня испытующим взглядом.

Я кивнула с просительным видом:

– Я бы взглянула, Кен. Но успеем ли мы до завтрака?

– Еще полно времени, пошли. Займет не больше десяти минут. Но мне нужен фонарь. Подождите здесь. – Он быстро исчез и вернулся, ухмыляясь, с фонарем. – Ну, пошли смотреть комнату ужасов "Вороньего Гнезда".

• Предыдущая
• 13/34
• Следующая