Фамильные ценности (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 9

Наверняка она уже представляла, как приглашает желанную персону на творческий вечер, а потом они друг другу читают стихотворения явно не божественной направленности — вон как лицо зарумянилось. На мой взгляд, румянец её однозначно портил — она становилась полностью похожа на дешёвую куклу, которых пачками продают в лавках с игрушками. У них в точности такие же голубые глаза, золотистые локоны, румянец во всю щёку и глупое выражение лица.

— Приглашение можно послать и по почте. Это будет приличнее, — остудила её пыл инора Линден.

— Приглашения, присланные по почте, иной раз даже не открывают, а положительных ответов на них бывает куда меньше, чем если передать из рук в руки.

— Эмилия, ты же входишь в Попечительский совет при приюте? — вспомнила бабушка. — Им наверняка нужны на что-то деньги. Приехать за спонсорской помощью можно и нужно без предварительного письма.

— С этим фон Штернбергом что-то не то? — внезапно спросила инора Линден. — Я имею в виду, что-то не то в дополнение к разрушающимся структурам.

— Почему вы так решили? — удивилась я.

— Удивляюсь, что твоя бабушка так хочет, чтобы мы туда поехали. Всё-таки перспективный жених…

— В моём нынешнем виде он на меня внимания всё равно не обратит, — ответила я. — Моя цель — библиотека, а не племянник инора Альтхауза.

— Одно другому не помеха, — задумчиво сказала инора.

А Катрин наградила меня таким ревнивым взглядом, словно она уже была помолвлена с майором, а я вернула себе настоящую внешность и взялась отбивать её жениха. Кажется, идея привлечь инору Линден с внучкой для отвлечения фон Штренберга от библиотеки не столь хороша, потому что Катрин сделает всё, чтобы меня выставили из дома, желательно, не дав даже смыть грим.

Возвращалась я в дом инора Альтхауза с желанием немедленно очистить хотя бы один тайник. Но не тут-то было: внезапно у кухарки разболелся зуб настолько, что она уехала в город и кухня осталась без присмотра ещё до моего приезда. Поэтому я сначала занималась обедом, потом варила зелья. Время шло к ужину, а кухарка не появилась, зато появились инора Линден с внучкой, поэтому мне пришлось готовить ужин в том числе и на них. Кстати, на этот ужин меня не пригласили, но я совершенно не расстроилась. Не было ни малейшего желания выслушивать гадости, которыми в мою сторону станет бросаться Катрин. На её благоразумие могла бы рассчитывать только круглая дура, я же себя таковой не считала, хотя последнее время сильно сомневалась, когда вспоминала, что я тут делаю. И как только бабушке удалось меня уговорить на такую авантюру? Готовила бы себе зелья при каком-нибудь алхимике — денег бы хватило не только на новые ботиночки, но и на что-то посерьёзнее. Жили же мы как-то без лишних денег раньше? Проживём и дальше.

Из гостиной доносился звонкий смех Катрин и обрывки даже не разговоров — слов. Что так веселило мою знакомую, мне было бы без разницы, если бы я не опасалась, что она сейчас раскрывает мой секрет. Так и подмывало спросить Беату, молоденькую горничную, которая постоянно сновала от кухни в гостиную, о чём там беседуют. Но было как-то… неловко. Подумает ещё, что я сплетница или вообще пожалуется хозяину. Нет уж, обойдусь без этого важного знания. Если Катрин меня выдала, то меня просто выставят после их отъезда.

Гостьи досидели дотемна, и всё это время им постоянно что-то требовалось с кухни. То стакан воды, то чашка чая, то порция вишнёвого пирога, который я испекла на ужин и от добавки которого я бы тоже не отказалась, очень он уж вкусным получился. Совершенно невозможно было отлучиться в библиотеку, в которой точно никто не появится в ближайшее время. Как бы намекнуть Катрин, что отвлекать кавалера нужно на своей территории, а не на его?

Но всё когда-то заканчивается, уехали и гостьи, и я, убедившись в этом, направилась было в библиотеку, но была остановлена майором.

— Инора Альдер, вы не забыли о нашем договоре?

— Разумеется, нет. — Я повернулась и ослепительно улыбнулась. Настолько ослепительно, что майор какое-то время смотрел на мой рот. Наверное, удивлялся, что у меня все зубы пока на месте. В моём-то возрасте. — Завтра с утра мы начинаем.

— А что вам мешает начать сегодня вечером? Или вы не приготовили нужные зелья?

— Приготовила, но правильнее будет начинать с утра. Я смогу тогда контролировать вас весь день.

— Инора Альдер, лучше не правильнее, а раньше. Без постоянного контроля я обойдусь. Вреда же не будет?

— Не будет, — неохотно согласилась я и с тоской посмотрела в сторону библиотеки. — Где мы расположимся? В гостиной? Учтите, вам придётся не меньше часа лежать.

— Тогда в спальне.

— В спальне? — в панике переспросила я. — Но это же…

— Неприлично? — хмыкнул он. — Инора Альдер, уверяю, в отношении вас никто не подумает ничего дурного.

— А в отношении вас? — мрачно спросила я.

Он даже отвечать не стал, посмотрел так, что я почувствовала себя круглой дурой. С его точки зрения, что моя, что его репутация были прочно защищены моим преклонным возрастом. На занятиях нам не рекомендовали оставаться наедине в спальне с пациентом противоположного пола, если тот не был при смерти. Фон Штернберг не казался тем, кто может испустить дух в любой момент, но и на того, кто будет приставать к даме без её желания, он тоже не был похож. Так что я взвесила все за и против и, после того как на чашку «за» упал аргумент, что инора Альдер вскоре исчезнет, отправилась за майором.

И только когда я оказалась внутри, сообразила, что это та самая спальня, в которой находится один из тайников, потому что инор Альтхауз выбрал себе спальню поскромнее, а хозяйскую отдал племяннику. Подумать только, стоит подойти к камину — и в моих руках окажутся сокровища нашей семьи…

— Думаю, что зажигать камин по такой жаре — не самая хорошая идея, — прервал мои мечтания майор. — И ненадёжная, если в помещении нужно выдерживать определённую температуру.

Я вернулась на землю, протянула пациенту один из принесённых пузырьков и скомандовала:

— Выпиваете, потом оголяете верхнюю половину туловища и ложитесь на кровать.

Говорила я с уверенностью, которой не испытывала, потому что как наяву видела возмущённое лицо Зайделя, который выговаривал о недопустимости опытов над доверившимися пациентами. Целительская этика… Зачёт по ней у меня был, но такими темпами его могут аннулировать. Но я почему-то верила иноре Кунц — не похожа была прочитанная мной книга на измышления шарлатана, там были ссылки не только на хорошо известные мне труды, но и на собственные опыты. Конечно, некоторые иноры замечательно умеют перекраивать результаты исследований в нужную сторону, но верить или не верить конкретно этим исследованиям, передо мной вопрос уже не стоял — я надеялась, что методика поможет.

— Не такая гадость, как я думал, — сказал майор, опустошив пузырёк. — И артефакты не видят ничего опасного.

— Где были ваши артефакты, когда вы пострадали? — хмыкнула я и жестом указала, чтобы он ложился. — Кстати, никакая посторонняя магия влиять не должна, поэтому их тоже снимайте. Даже если считаете, что они не рабочие.

— Рабочие, предупреждали об опасности, но у меня не было выбора.

Он сгрузил на прикроватный столик несколько связок артефактов самого разного назначения. И были они отнюдь не казённые, а сделанные по индивидуальному заказу, а значит, дорогущие. Потребовать их убрать в сейф? Я прикинула стоимость и решила, что в случае чего воры утащат прямо вместе с сейфом, это куда проще, чем тащить с хозяином. Нет уж, пусть майор охраняет своё богатство сам.

— Выбор есть всегда, — возразила я. — Почувствовали опасность — отступили.

— В моём случае это был выбор между возможной опасностью для меня и смертью десятка моих подчинённых, — сухо сказал он.

Рубашку он снял и теперь радовал меня видом мускулистой груди, при взгляде на которую думалось о чём угодно, только не о поиске сокровищ. Да и знания по целительству, расталкивая друг друга, торопились покинуть голову. Пришлось ею встряхнуть, закрыв выход для беглецов, и скомандовать: