Царевна (не) удач (СИ) - Лансон Натали - Страница 21

Схватившись за вожжи, шлёпнула ими по костлявой спине трупика лошадки, чувствуя себя маньячилой:

— Пошла, залётная!

Дед вцепился в боковины облучка, а я внезапно поняла, что соотношение лошадиных сил на Земле и на Соруре — это разная по значению единица.

Ворх погнал быстро… быстрее, чем я могла себе представить, но это было так круто, что я рот бы открыла от счастья, если бы не боялась, что мне туда что-нибудь иномирное прилетит.

— Ооо! Шальная!!! — Выдавил дед, когда я натянула вожжи, приблизившись к высокой городской стене, где на вышках, как и положено, стояли стражи, а мост был опущен через небольшой ров.

«Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке! Я в Сказке!» — Хотелось пищать от восторга… и цветов луговых Алис нарвать. Пусть подарок придётся стерве по лицу, но подарок же!?

— Дальше я, — отобрал дедочек у меня управление, степенно въезжая на территорию мощённых улиц. — Куда тебе, егоза?

«Если с порталом всё так, как сказал мой спаситель, я могу перенестись в любой момент… а могу повеселиться в Нижнем мире у троллей одни маленькие сутки! Только надо условия гостеприимства уточнить…»

— Да мне не к спеху. Смотрю, у вас повозка гружённая до самого верха. Давайте, помогу вам, а потом уж по своим делам пойду?

Старичок улыбнулся щербатой улыбкой и протянул мне руку:

— Уважаю трудолюбивых барышень. Градок Тур — владелец таверны «Весёлый Тролль», что на отшибе. Заведение небольшое, но клиенты у меня приличные. Спасибо за помощь.

— А я — Леся… Приятно познакомиться. И… не за что. Вы мне очень помогли. Хмм… А можно у вас немного в таверне посидеть? — Проявила наглость, хоть и чувствуя неловкость. — Да и есть очень хочется. Денег у меня нет, но я могу отработать! Посуду там помыть… ещё петь умею… — Сказав последнее, почувствовала, как сердце ёкнуло. Я так давно не пела…

С этой стороной моей жизни вообще связаны одни комплексы. Помню, даже когда я в детском саду пела сольные песни на утренниках, папа вечно морщился. Впоследствии я обернула эту его реакцию себе на пользу — принималась вопить, бегая по дому, выводя его из себя, когда он мне что-то запрещал. Но, несмотря на комплексы, как в той шутке — «петь не умею, но очень люблю!», мне очень нравилось.

— И хорошо поёшь? — Прищурился дед, обозревая мою реакцию на собственное предложение.

— Не знаю. Меня устраивает.

— А это уже неплохо! — Подмигнул дед, наконец, понимая, отчего я посмеиваюсь. — Но распугивать посетителей не будем.

— Зато я знаю такие песни, которых вам ещё ни разу не доводилось слышать! — Буркнула, деланно надувшись.

— Да ладно! Я живу больше ста десяти лет. Бывал и в Оралиме, и в Царосе. Меня удивить сложно.

— Спорим!? На суточный ночлег?

— А давай! Если проиграешь, ты пойдёшь спать в сени к ворхам, а не я. Так-то у меня не ночлежка… ещё и бабку уговаривать на гостеприимный жест.

— Если у вас нет свободной комнаты, я могу с ворхами без всякого спора переночевать. Не в самом же стойле?

— Конечно, нет, — набычился Градок Тур. — В конюшне приличный диванчик стоит. И охранки на ночь я включу. Нечего мне девку трудолюбивую портить, кому ни попадя.

— А музыкальные инструменты у вас есть?

— Обижаешь. Конечно, есть. И клавишные, и струнные. А ты и играть-то умеешь?

— Немного.

— Тогда без спора договорились!

Ударив по рукам с деловитым троллем, весь оставшийся путь хмурилась, вспоминая аккорды. С фортепиано я давно дружбу забросила, хотя она у нас с ним была настоящей и по любви. Бокс как-то незаметно занял всё моё время, а теперь выходило, что своё хобби нельзя было бросать, даже вопреки папиным недовольствам.

«Настоящий музыкант,

как капля дождя в пустыне,

большая редкость!»

Двухэтажный дом с широким двором встретил нас кипящей суматохой.

— Градок! Чего так долго?! — Первой заметила нас пухленькая низкая женщина, у которой по краю скул красиво виднелась татуировка ветвистого дерева. — А это кто с тобой?

— Знакомься, Тиса, это Леся. Адептка из самого Оралима. Выбросило девочку порталом. Видать, ухажёра с соперницей не поделили?

Рабочие замерли, вглядываясь в меня, явно дожидаясь ответа… и какие же молодые тролли, мамочка моя родная, красивые! Не будь дурой, конечно, ответила честно:

— Всем здрасьте! Не. Не ухажёра… там и делить-то нечего. А вот отстоять честь принцессы перед драконом в юбке — это поинтересней будет.

— Шутница, — подмигнул дедушка, с хихиканьем спрыгивая с облучка, будто и не он недавно хвастался о своих ста десяти годах.

«Не поверил. А всё почему? Потому что правду сказала!»

— С драконами в юбках не сильно загибай. Вечером в таверне можно всякий люд встретить. Особенно под капюшоном.

— А говорили приличные клиенты… — тихо фыркнула себе под нос, начиная вспоминать, что я о драконах в принципе читала.

Ушастые тролли меня услышали и разразились таким громким смехом, что я первые секунды не могла понять — куда бежать-прятаться!

— Это точно. Выскочки только и знают, что брезгливо морщатся, — встрял в моё бормотание высокий и весьма красивый качок, снимающий с телеги сразу пять мешков поклажи.

«Ух ты ж… какие тут драконы?!? Я к этому разрыву шаблона ещё не привыкла, а уже тема о драконах пошла! Нафиг они нужны вообще, когда вокруг тебя ходят идеальные спортсмены в татуировках?!»

— Чего зависла, егоза? — Прикрикнул Градок, пока я на его работников капала слюной. — Идём внутрь. Хоть спор мы отменили, а больно не люблю, когда нос передо мной задирают.

— Не задирала я нос.

— «…я знаю такие песни, которых вам ещё ни разу не доводилось слышать!» Это я, что ли, сказал?

— Да, пожалуйста! Показывайте инструмент! — А вот теперь реально задрав нос, я переступила порог таверны.

Опрятненькое помещение, чем-то напоминающее салун из американского вестерна, готовили к приёму посетителей две молоденькие троллихи. Различать их я уже научилась по татушкам. У светленькой тролленции прямо на лбу был нарисован красивый цветочек, у второй — витиеватый узор на руках, как у парня, что хохотал во дворе громче всех.

— Проходи сюда, красота. — Дедушка остановился возле постамента, на котором стояли рядком музыкальные инструменты.

И тут я стушевалась.

Оно было здесь! Настоящее фортепиано!

Сердце гулко забилось в груди.

«Сколько я просила о таком папу… Как я завидовала соседской девчонке, когда ей купили новенькое фортепиано!»

«Зато в тот же день отец взял тебя на секцию! Не фиг жаловаться! — Проснулась совесть. — Как бы ты отбивалась от Банно, если бы не его стремление увлечь нас чем-нибудь другим, вместо этой свистопляски! Да и Элияр, если бы мы не наваляли ему в клубе, фиг нас потянул на Сорур! И прощай знания о других мирах!!!»

— И то верно, — шепнула тихо, открывая крышку пианино.

— Что? — Дедушка свёл брови в одну сплошную линию.

— Всё замечательно, — присев на прибитый к полу стул, глубоко вздохнула, прошлась три гаммы туда и обратно и облегчённо выдохнула. — Отличный инструмент.

— Васека, наш пианист, очень бережно относится к своему рабочему инструменту. Ты смотри… это… не сломай.

Подарив дедушке укоризненный взгляд, подняла кисть левой руки и прошлась пальчиками по моей любимой ре-мажорной тонике.

— Спою про любовь… просто не знаю, знаком ли вам этот язык.

— Пой. Не засмею, обещаю.

— Кхм-кхм… — прокашлявшись, на память начала вспоминать ноты любимой папиной песни «Така як ти» группы Святослава Вакарчука:

— Чи знаєш ти, як сильно душу б`є безжальний дощь?

Так ніби він завжди чекав лише мене.

А як болить зимовий спокій нашого вікна,

Ніжно пастельний, як твій улюблений Моне.

Така як ти буває раз на все життя і то із неба.